Этот город нарисован

the.lovemarket анонимный дуэт из молодого поколения уличных художников. Они делают большие вещи. А в последнее время иногда это просто реально масштабные рисунки – и они все нелегальны. Нередко они изображает животных или сюрреалистические сюжеты, и обычно работы выглядят так, будто им уже много лет, а на самом деле они могли быть сделаны всего несколько недель назад. На месте собаки раньше была голая женщина тоже их авторства, но буквально за три года весь черный цвет выцвел, и от нее остался только силуэт. И еще интересно, что the.lovemarket иногда выпускают малотиражные зины со своими работами.

Я, честно признаться, не знаю, кто автор этого йети. Есть некий граффити-художник, который рисует подобного рода забавные мордашки, назовем их так. Там был сначала рисунок с надписью «Привет, лошара», но кому-то это не понравилось, и послание было зачеркнуто. Кроме того, на заднем фоне просматривается какое-то другое изображение, а к окончанию ранее существовавших букв было приписано слово love. Подобные многослойные диалоги на стенах у нас происходят постоянно. Иногда это граффити-войны, иногда общение. И у нас бывали целые настенные сериалы подобного рода. Самый заметный связан с работой Nikita Nomerz «Хрусталь». У нее было множество итераций – такое взаимодействие художников на стенах явление очень частое.

Вообще «Водник» один из самых старых граффити-спотов в Нижнем, который существует больше 25 лет, рисунков с тех времен уже не осталось, они покрыты несколькими слоями новых.

А это некий Risa, но я не знаю, кто это. В городе есть как минимум еще один его рисунок. То ли это какой-то новый автор, то ли новый стиль известного автора, а возможно, и работа заезжего художника. Вообще граффити-туризм – очень распространенная практика. Художники часто ездят в другие города, встречаются там с местными стрит-артистами и рисуют, конечно. В Нижний приезжают часто из других городов, особенно из Москвы и Петербурга, потому что в Москве, например, рисовать стало уже просто невозможно. Все закрашивают буквально в тот же день или на следующий, а в Нижнем можно еще отдохнуть душой. В Москве, к сожалению, создали абсолютно стерильную обстановку, все зачистили. Уличное искусство там живет или вдоль железной дороги, или на заброшках, или в каких-то творческих кластерах.

«Неотразимое», к сожалению, перестало существовать совсем недавно. Это трехсерийная работа. И этот утраченный объект на Грузинке был третьей серией. Автор, понятное дело, Синий Карандаш. В 2022 году, во время фестиваля МЕСТО, он тут же выставил дверь от автомобиля, на которой было написано «Идеального нету». Она довольно долго провисела, а потом ее кто-то все-таки отодрал. Вторая часть – зеркало, на нем было написано «Реально есть». И вот в начале этого сезона зеркало разбили, и появилось продолжение этой работы, собственно, «Неотразимое», на заднике того самого разбитого зеркала. Не знаю, что с этой работой случилось, то ли ее кто-то пытался демонтировать, то ли просто сама основа намокла и выпала из креплений, в общем, больше ее нет. Подобного рода уличные инсталляции у нас, кстати, довольно долго висят, но в конце концов исчезают. Мне кажется, что у кого-то есть прекрасная коллекция объектов уличного искусства.

Это работа Льва Кайса в рамках проекта Ксении Ануфриевой. Обычно, конечно, уличные художники рисуют краской на стене, но в Нижнем можно увидеть абсолютно все медиа: и инсталляции, и объекты, и скульптуры, и картины, в общем, абсолютно весь спектр возможных техник. Лев Кайс – архитектор по образованию, и то, что он делает, это всегда самобытная работа с пространством. Вообще для уличных художников характерно мастерское освоение улицы. И вот Кайс как раз здесь показал, как это может быть реализовано. Он около трех-четырех лет уже занимается уличным искусством и не так часто что-то показывает. Наверное, самая известная его работа – инсталляция 2022 года на улице Малой Ямской, где скопление заброшенных домов. Там на фасаде одного из них он разместил силуэты белых голубей, некоторые из которых оказались за решеткой.

Уличное искусство такое заразительное у нас, что несколько лет назад им стал заниматься один сомелье. Его зовут ak_wine, и часто в качестве тэга он ставит маленькую бутылочку. Он обычно делает арт-заготовки и потом инсталлирует их в городе. По-моему, это классная работа.

«Крокодил» появился здесь много лет назад во время одного из граффити-фестивалей, долго висел, и потом во время ремонта моста его закрасили, чему общественность очень сильно огорчилась. Все говорили тогда: ах, зачем закрасили нашего любимого крокодила. Потом его нарисовали еще раз во время фестиваля МЕСТО, и он провисел до следующего ремонта (автор первой и второй версий «Крокодила» – Виктор Сплэш, художник из Санкт-Петербурга. – Прим. ред.). В третий раз его нарисовал Антон Табатчиков, художник из Сибири, который много еще чего рисовал в Нижнем, – в общем, «Крокодил» был возвращен на место. «Крокодила» нижегородцы очень любят, и вообще стоит сказать, что часто люди прирастают душой к стрит-арту, и когда рисунки исчезают, очень расстраиваются. 

Возвращаясь к разговору о работе с пространством, тут действительно интересное решение. Тот художник, который впервые это сделал, он вписывал туда рисунок, следуя за архитектурными особенностями сооружения и локации. Такие вещи чаще всего и подкупают в уличном искусстве.

Интересная история. Это работа художника Славы Птрк. Он ее сделал во время фестиваля МЕСТО. Она из его большой серии, которая называется «Детство перед телевизором». Там были фигуры Чипа и Дейла, точнее, головы от Чипа и Дейла, приставленные к туловищам небезызвестной парочки из фильма «Жмурки». Висела работа долго, ее очень сильно все полюбили. Но в этом сезоне, когда чуть потеплело, я стала делать очередной обход стрит-арта, и оказалось, что у нас завелся некий пачкун, человек, который специально испортил несколько работ. Видите, как фигуры аккуратно закрашены по силуэтам. И это не коммунальные службы. Я видела минимум пять специально разными способами испорченных работ. На некоторых, например, было написано «террор стрит-арт». Граффити-войны... Скорее всего, это дело рук одного человека, у меня есть предположение, кто это может быть, но высказывать его не буду, потому как точной информацией не владею.

Очень здорово, что Андрей сделал эту работу, он много лет уже не рисует на улице в Нижнем. Сейчас он в основном в студии трудится. В городе можно встретить еще несколько его старых рисунков. И, конечно, это большая радость, что у нас появилась эта вещь. Плюс в Чкаловске он недавно создал еще один роскошный фасад. «Проводник» – замечательный и хорошо иллюстрирует нынешний стиль Андрея. Он много занимается живописью, и в его работах всегда есть какое-то метафорическое высказывание и анонимный лирический герой, а главный персонаж – это чаще всего город. Мы тут видим набережную на закате, так на нее можно посмотреть из точки, где находится эта работа. Человек светящимся проводом соединяет друг с другом дома и за своей спиной несет связку старых домов, что, вероятно, можно трактовать как стремление сберечь наследие Нижнего. Я где-то прочитала, что некоторые нижегородцы не поняли идеи и кто-то сказал, что герой рисунка похож на сумасшедшего, который опутал бикфордовым шнуром город и хочет его взорвать. Мне кажется, это какие-то нездоровые фантазии. Основная тема Андрея – наследие, старый город, на многих своих живописных полотнах он изобразил знаковые исторические дома, которые уже, увы, утрачены.

Мне очень нравится эта работа. Она, конечно, с большим юмором сделана. «Галерея 9 Б» представляет многих нижегородских художников, в том числе команду Bomse. Галерея не только выставки делает, но еще и резиденции устраивает. И вот Сема несколько месяцев работал там как резидент и после этого в лучших традициях «памятник себе воздвиг»... рукотворный и повесил на столбе табличку, что здесь он жил и работал. А холстом послужила просто случайным образом обнаруженная доска. Нижегородские художники очень часто используют найденные материалы и объекты и инсталлируют их в городе.

У нижегородского художника Ивана Серого была большая серия таких «кирпичиков», но, к сожалению, делать он их перестал. Это были совершенно роскошные работы, которые можно отнести к разделу микрострит-арта. И в каждом кирпиче у Вани была своя мизансцена и какой-то уникальный сюжет. И вот этот конкретный кирпич – это то, что осталось от той большой серии. Чтобы сделать эти работы, он находил в городе стены, из которых можно было деликатно изъять кирпич и вместо него поместить свою инсталляцию. Довольно долго их можно было встретить в городе, но, к сожалению, они все теперь утрачены.

Раньше, если я не ошибаюсь, здесь была работа Вани, которая называлась «Изоляция». И то, что мы видим сейчас, это своего рода продолжение той работы. Самую первую работу закрасили коммунальщики, потом местные жители сделали ее модификацию, прочистив в краске круглое окошко, чтобы можно было заглядывать внутрь. Потом ее как-то отчистили полностью, но в конце концов все-таки разорили. А затем приехала группа школьников из Москвы, и под предводительством своего преподавателя они сделали на месте Ваниной комнаты свою инсталляцию.

А серия Ивана была действительно очень известной, и она всем ужасно нравилась.  Люди приезжали в город и ходили искали эти комнаты.

У Ивана было еще галерейное продолжение этого проекта в Futuro. Там есть такая замечательная старая ниша, в которую он встраивал свои миниатюры. Она была примерно в два кирпича размером. Он много лет подряд делал в Futuro микровыставки, это было всегда очень классно и трогательно.

ЗАЧЕМ – это самая известная российская граффити-команда. Он существует уже около четверти века. В ней неустановленное количество неустановленных участников. И они отличаются тем, что делают граффити только на русском языке, и это всегда слово «зачем». То есть пишут свое название. И делают это часто очень дерзко, в очень людных местах, на фасадах, и новые куски ЗАЧЕМ появляются в Нижнем Новгороде довольно часто, то есть кто-то из них сюда постоянно приезжает.

ЗАЧЕМ невероятно повлияли на развитие граффити-культуры в России. В 2006 году они выпустили фильм «Девиантное поведение», которые посмотрели все молодые, видевшие себя в граффити. Обычно имя команды или имя райтера граффити не имеет смысла. И вообще, как говорил французский культуролог Бодрийяр, граффити – это протест без послания. И то, что это слово «зачем» имеет еще и смысл, в целом, скорее исключение из правила. Но, естественно, поскольку мы находимся в России, в стране логоцентричного искусства, это слово «зачем», оно больше, чем граффити, и часто воспринимается как концептуальное искусство в городской среде. Я лично видела куски ЗАЧЕМ в Лондоне, в Самаре есть просто гигантское граффити на набережной. Сохранилось, надеюсь. А во дворе на Покровке один из свежих кусков. И вот к нему наш нижегородский художник Синий Карандаш приписал частицу «НЕ». Синий Карандаш тоже работает с текстом, много играет со словами, со смыслами, комментирует городскую среду и городские явления, занимается тактическим урбанизмом: когда, например, ты видишь в асфальте дыру и пишешь рядом с ней «дыра», все начинают это фотографировать, а потом дыру заделывают.

И здесь, безусловно, работа со смыслами. Но действия Синего Карандаша породили волну возмущение в граффити-среде, и оно было высказано под его постом в соцсетях, что, мол, не дело так действовать. Люди в граффити-среде горячие. Но такие разборки  постоянно происходят, как и диалоги на стенах.

Ладошка расположена на фасаде дома, в одном из районов исчезающей деревянной застройки. Утрата исторической архитектуры – это драма Нижнего Новгорода. Не только деревянной, но и каменной, но деревянной в особенности. То, что сейчас у нас осталось, это просто жалкие крохи былого великолепия. И все это было разрушено, к сожалению, не историческими событиями и временем, а в большинстве своем людьми. И вот там остался еще такой уголок, где стоит ряд пустующих деревянных домов, которые разрушаются на глазах. И ты понимаешь, что их снос – это лишь дело времени. Сейчас они просто доживают свои дни. И я думаю, что эта работа об этом.

Сохранение наследия старого города для уличных художников – очень важная история, ведь все эти здания составляют ткань Нижнего Новгорода. И хотелось бы, чтобы то, что наши предки нам оставили, было сохранено и передано нашим детям. Люди в старину строили с расчетом на века, а не чтобы через 30 или 50 лет построить новый дом на месте старого. И эта деревянная ладонь на старом деревянном доме... собственно, здесь вполне все понятно, очевидный посыл. К сожалению, я не знаю, кто автор, но работа очень сильная.

Когда перед восьмисотлетием Нижний Новгород находился в судорожных поисках собственной идентичности, это было довольно странно наблюдать, потому что идентичность вся на глазах разрушается. Была пауза в этом процессе, а сейчас он возобновился с новой силой и усугубился. Деревянные дома продолжают расселять, и если раньше они просто стояли, то сейчас их мгновенно сносят или жгут. И даже если эти деревянные дома не памятники наследия, они все равно создают неповторимый образ Нижнего. В этом их суть.

Смотреть на это очень больно, особенно когда ты художник и работаешь с городом.  В начале 2010-х годов это была страшнейшая проблема, когда просто на глазах все разрушалось, утрачивались гигантские куски города, и сейчас центр Нижнего уже гораздо менее деревянный, чем центр Самары, например. Не драма ли это?

Не все разделяют эту позицию, некоторые говорят, что это все рухлядь, старье, сделайте нам как в Казани, сделайте нам ремонт, чтобы все было чисто. Но Нижний – это не Казань, это совершенно другой город. Печальная, душераздирающая тема, которую опять надо поднять на повестку. Только что ради строительства метро был разрушен дом по соседству с бывшим музеем интеллигенции. У всех на глазах на улице Горького, экскаватором. Это так цинично, так глупо и так страшно, если честно, я просто не понимаю, о чем думают все эти люди. У меня не укладывается это в голове. Глупо, недальновидно! Всегда существовала практика разбирать дома руками, и тут вроде как собирались, но «ой, чего-то не получилось» – и снесли бульдозером, в итоге трэш. Это все должно решаться концептуально, прежде всего на уровне администрации города, но там до сих пор нет магистрального понимания, что наследие надо сохранять, а не разрушать.

А с другой стороны, существуют молодые, очень известные и очень модные архитекторы, которые не моргнув глазом делают проекты, предполагающие разрушение старой застройки в центре города. Это какой-то совершенно ужасный цинизм. Очень больная тема. В общем, дичь вернулась, мы каждый месяц утрачиваем здания, только теперь их не жгут, а выселяют и разрушают. А ведь сохранение таких зданий – это еще и интереснейшая научная, культурная задача. Но для этого нужна воля, политическая воля прежде всего.

Команда Bomse – интересное нижегородское творческое объединение. Начинали они с граффити, и я думаю, что многие помнят, как в городе было истэгано все словом Bomse.

Сейчас ребята много работают в студии, участвуют в выставках, тем не менее находят время порадовать горожан своими новыми вещами. Эти две работы появились в начале сезона. Драма уличного художника состоит в том, что когда ты подходишь к стене, то сразу ощущаешь свои ограниченные возможности, малый рост и так далее. Всем хорошим художникам хочется работать в масштабе стены. И подобного рода работы рисуют с помощью длинной-длинной палки, прикрепляя на ее конец валик или кисть, и таким образом можно с земли сделать большое изображение. А тут пламя свечей и туловище белой вороны были нарисованы с помощью огнетушителя.

Огнетушитель – супермощный и классный инструмент. Мне тоже доводилось пользоваться им – это вообще полный кайф, скажу я вам. Огнетушитель специальным образом дорабатывают, заливают краской под завязку, нагнетают давление, и потом со страшной силой он бьет на огромную высоту – это позволяет делать большие и очень большие вещи. За границей подобного рода техникой пользуются, чтобы писать гигантские тэги на стенах.

Но наши художники пошли дальше. Оззик 0331 из Москвы, например, рисует огромные картины огнетушителем. И вот Кирилл Опер из Bomse тоже использовал этот инструмент, и, на мой взгляд, это очень умно и это абсолютно художественно оправданный прием. Это очень-очень круто. Ну, и нелегальное уличное искусство должно делаться быстро, и любые средства для этого хороши.

Это моя любимая стрит-арт галерея. Я там постоянно бываю, и каждый раз здесь появляются какие-то новые тексты, рисунки, объекты. Такие места называются hall of fame (зал славы. – Прим. ред.). Тут можно свободно рисовать, никого не гоняют. А началось все с того, что во время одного из первых, возможно, самого первого фестиваля МЕСТО на этих стенах появились рисунки художников Максима Трулова и Ксюши Ласточки. И потом все стали писать и рисовать тут, и вот получилось то, что мы сейчас видим. Мне кажется, здесь пишет даже тот, кто никогда этого не делал и не хотел подобным заниматься. Здесь множество анонимных текстов. Можно читать город как книгу о том, что думают люди.

Наше местное поэтическое сообщество на этих стенах тоже высказывается. Это, конечно, абсолютно уникальное пространство. Подобного рода анонимные работы относятся к современному городскому фольклору, который изучают лингвисты и фольклористы.

Два года назад к нам приезжали коллеги из Педагогического университета Екатеринбурга. Они свыше 15 лет изучают вандализм, и в рамках этой работы они делали большое исследование анонимных текстов – собирали надписи в Москве, Питере, Екатеринбурге и Нижнем Новгороде. Рассказывали, что разница между нашими уличными текстами и, например, текстами в Екатеринбурге огромная. В Екатеринбурге много протестного, обсценной лексики, злости, а в Нижнем больше романтики, теплоты, нежности, эмоций, люди вот в такой форме пытаются выразить свои чувства, высказаться. И вообще текстов у нас в городе очень-очень много.

Про команду Добро, которая здесь тоже отметилась, могу рассказать интересную историю. Эти ребята из Санкт-Петербурга, и так довольно известные, прославились еще больше, когда несколько лет назад нарисовали граффити на космическом корабле «Буран» на Байконуре. Пробрались вот в это корабельное стойло, естественно, нелегально и оставили на фюзеляже несколько теплых слов. Разразился огромный скандал. Тогда еще Рогозин был руководителем космической программы, и он был в жутком бешенстве.

И это такой аргумент в пользу граффити, потому что граффити и стрит-арт никогда не появляются просто так. Это всегда указание на упадок городской и любой среды, на разрушение, на недосмотр, на отсутствие контроля и безопасности.

И почему, например, стрит-арт и граффити так развились в Нижнем Новгороде? Потому что до 800-летия это был самый ободранный город из тех, что я видела лично. Город был в ужасном состоянии, а здесь у нас, ко всему прочему, очень повышенная творческая энергия и художников тысячи, поэтому эта энергия и получила такое распространение. Мне думается, что корни ее лежат еще в дореволюционных временах. Я делала на эту тему большое исследование. И мы показывали выставку в Арсенале, которая называлась «Свежий слой», где я пыталась доказать тезис о том, что наши уличные художники оказались бессознательными продолжателями народных традиций, крестьянских мастеров, которые тяготели к тому, чтобы украшать буквально каждый предмет своего быта.

Стрит-арт и граффити, на мой взгляд, и есть новое народное искусство, продолжение искусства крестьянского сословия, которое было полностью утрачено уже к 30-м годам XX века. То, что сейчас называется художественными промыслами, претерпевало сильнейшие изменения в течение последнего столетия. И это теперь некая фабричная продукция, которая к народному искусству давным-давно не имеет никакого отношения. Стрит-арт и граффити по многим своим параметрам – это народное искусство: анонимность, локальность, неподготовленность художников, которые работают для самой широкой публики.

Пять лет я тусуюсь в Нижнем, а художники здесь не заканчиваются, откуда-то они все берутся. Я не знаю, как так происходит. Для многих это хобби. Я стала часто в последнее время встречать, например, группы, которые рисуют на пленэрах, и это не из художественного училища люди или детских художественных школ, этим взрослые занимаются для души. У нас огромное количество декоративно-прикладных и традиционных художников. У нас есть замечательное сообщество, которое занимается линогравюрой или вот этой тиражной всей историей. И при этом у нас нет художественного вуза, есть только художественное училище, художественные школы и архитектурный институт. В Нижнем вдохновляющая, конечно, очень среда, очень разнообразная, очень много всякой красоты вокруг. Отсюда, видимо, это желание самовыражения.

Текст: Владимир Трепитов
Фото: Анастасия Волкова