Саша Володина: «Мы с Цыпой всегда вызываем самые приятные эмоции у участников дорожного движения – все ржут»

Ковер на панельке, стене, в кафеле и под ним: что еще из советской айдентики вам интересно?

Айдентика… какое-то антисоветское слово, но емкое. Мой интерес под напором профдеформации превратился в манию – взгляд повсюду выхватывает «советское». Это больше интуиция, которая, как известно, является неосознанным профессионализмом. Где же я получила профессию знатока «советчины», родившись в 1988 году? Источник – среда обитания. Эпоха кончилась, а плоды ее не то что догнивают, они прорастают, давая новые всходы. У явления может быть много признаков, и одним из них становится – эпохальность. Я говорю – явление, потому что это не обязательно предмет, порою запах, звук, слово, цвет. Ракета, сарай, антресоль, мопед, трельяж, гарнитур, контора… Они есть и сейчас, но звучат из прошлого, не являются – именно звучат. Важно не столько назначение, сколько визуальный образ, который превращается в произведение искусства, вовлекая зрителя в диалог, навязывая ассоциации, воспоминания, а в итоге и чувства. Осадочек остается, а это ведь и есть глобальная цель искусства на районном разговорном.

Паттерны, от которых веет духом времени, я впитала из промышленного дизайна, упаковок товаров, афиш, вывесок, печатной продукции, архитектуры, кино и телевидения, этикеток. Даже композиционные решения и цветовая палитра способны переносить во времени. Покрасьте «Мерседес» в красно-синий, и он станет «советским».

Что и сейчас из советского смотрится свежо или вновь актуально? Насколько велико внимание к этой теме в интерьере, графике. Есть ли в действительности на него бум?

У кого-то ностальгия на строй, у кого-то на дизайн. И если ценность первого весьма сомнительна, то вот талантливых деятелей искусства в СССР было предостаточно.

В одежде замечаю возвращение спортшика – к обычным моделям пришивают лампасы, и они сразу становятся ретро. Полюбились людям и старые автомобили. На дорогах появляются не только отреставрированные 21-е «Волги», но и ВАЗы, и «москвичи». Теперь ездить на «Жигулях» не признак бедности, а стиль. В последние годы снова в моде ковры, ими оформляют публичные пространства, магазины, офисы, рестораны. В 2000-е все хотели избавиться от этого, повсеместно вошло понятие евроремонта, но со временем произошло переосмысление советского дизайна: конструктивизм, минималистичные формы, советский футуризм – снова в тренде. А вот евроремонт стал признаком дурновкусия. Часто бросается в глаза использование советских шрифтов в вывесках, брендировании; есть тенденция на советскую эстетику в общепите. В искусстве можно отследить рефлексию на смесь эпох, которые будто вливаются друг в друга.

Как бы вы охарактеризовали стиль, в котором работаете?

Кажется, мой стиль называют соц-арт. Уж не знаю, кто там ответственный за термины и понятия, но мне больше нравится – соцреализм, только не тот, который был принят в СССР как единственно правильный, а тот, где сокращение «соц» подразумевается как социальный, не социалистический. Почти все мои картины имеют фигуративный характер, потому что идеи приходят в виде образов с какой-то историей и я пользуюсь самым простым способом передачи себя – зрителю намного проще понять сюжет с персонажем, чем искать настроение в композиции или цветовых решениях. Хотя главным героем может быть и старый сарай, но если его запирает старый дед, то это уже совсем другая история.

Про что ваша русская тоска, она из Нижнего? Или это собирательный образ всероссийского сплина?

Моя тоска безусловно из Нижнего, который в представлениях ребенка и был собирательным образом всей России. Детство мое прошло в Сормове, на улице Станиславского, по соседству с баней и ГАИ. Панельная хрущевка в пять этажей стояла в классическом дворе с трансформаторной будкой, детской площадкой, выбивалками и бабушками на лавочках у подъездов. Но был и другой культурный код – ЛЭП, гаражный массив, пустырь и железная дорога с бесконечными товарняками. Все было таким типовым, что большинство узнает в моем дворе свой.

После совместной выставки с Китом Кимовым «Среда обитания» вас не пустили на «Арт Мир». Почему?

Мы с организаторами разошлись во взглядах на глобальные события.

Какие планируете выставки и где?

Выставки – неотъемлемая часть деятельности художника, и обычно они идут непрерывно в течение всего года, особенно коллективные. Совсем скоро еду в Амстердам и снова буду подаваться на WinWin, который проходит три раза в год в Москве на Винзаводе, очень люблю это мероприятие и всем его советую. Ближайшая персональная выставка у меня будет в ноябре в Сургуте, я уже там выставлялась пару лет назад, но приехать не удалось, а в этот раз собираюсь и сама посетить этот северный город, там в это время будет впечатляюще.

Вы пишете «я человек кочующий», откуда в вас потребность в перемене мест? Где вы чувствовали себя как дома? Где было неуютнее всего?

Не сказала бы, что у меня есть такая потребность. Это всегда было вынужденным. В 15 лет решила покинуть свою детскую пристань и плыть уже по-взрослому, скитаясь по съемным квартирам. Вот там было неуютнее всего, ведь вместе со свободой получала «хозяйку». А дома я себя чувствую там, где живет моя собака. Потребность в смене мест – она из-за особенностей человеческого мозга, которому нужны новые впечатления, а проще всего заполучить их в путешествии. Я частенько мотаюсь с фотоаппаратом или этюдником по провинциальным городкам, разыскивая новые впечатления о старых вещах.

Расскажите о ваших самых ранних воспоминаниях, связанных с Цыпой, когда вы еще не были ее владелицей.

Тут уж я поясню, что Цыпа – не моя собака, а автомобиль ВАЗ-2106 бежевого цвета и 1988 года выпуска, как и я сама. «Жигуленок» у нас семейный, бабушка 12 лет стояла в очереди, чтобы его купить. Шел 1976-й, и покупка вещей без очередей считалась дурной приметой. Пока ждали машину, мама получила в ДОСААФ водительские права и меня, встретив на курсах папу. Бабушка за руль не стремилась, для этого она родила дочь, которая исправно возила ее в огород – обожаемый бабушкой, ненавистный для нас.

Мама с годами потеряла боевой запал вытаскивания «жигуленка» из природных передряг и обзавелась большой красной машиной, ничуть не дрогнув, а ВАЗ отправился дальше по нежным рукам женской линии. Я, отучившись в том же ДОСААФе, в 2016 году получила свое четырехколесное наследство.

Как реагировали на вас другие водители по дороге в Турцию? Были вообще примечательные встречи по пути?

О, мы с Цыпой всегда вызываем самые приятные эмоции у участников дорожного движения – все ржут. В этом есть удобство. Так как нас часто пропускают, мне нравится думать, что это вежливость, но, скорее всего, просто «от греха подальше».

По дороге в Турцию очень все откликались, особенно на границе, которую я пересекала первый раз да еще и в двойном размере – русско-грузинскую, грузино-турецкую. В новой непонятной обстановке эмпатия людей была очень кстати. На турецкой границе меня отправили делать рентген, а я почти не говорю по-английски и совсем не понимала, чего от меня хотят и куда ехать, так пограничники пересылали мое фото по вотсапу коллегам и сопровождали, передавая друг другу. Без них я бы совсем растерялась.

На обратном пути потеряла водительское удостоверение в Анкаре, и уже грузинские пограничники помогали мне пройти границу. В России работают электронные права, но в Грузии они недействительны. В Зестафони (небольшой город в Грузии, примерно на полпути между Батуми и Тбилиси. – Прим. редактора) меня остановила дорожная полиция, но узнав, о нашем путешествии – отпустили, хотя обязаны были оштрафовать меня за отсутствие прав.

Почему решили поехать именно туда?

В Нижнем начинался холодный декабрь, в день отъезда термометр показывал минус 24. Очень хотелось туда, где море, горы и тепло, а средиземноморская Турция – единственная страна, куда можно въехать на российских номерах. Никогда не была в Турции и представляла ее исключительно отельно-курортной, а оказалось, что там сумасшедше красивая и разная природа – от марсианских пейзажей Каппадокии до древнегреческих зарослей оливок. При продвижении с востока на запад менялся не только климат, но и цивилизация, суровая колоритная Азия сменялась живописной Древней Грецией. Это было так необыкновенно – купаться в декабре в теплом море, хотя ночи уже становились холодными. Весь месяц моего путешествия я жила в палатке, просыпаясь под молитвы муэдзина, а далекий Нижний замерзал, кутаясь в сугробы.

Была еще и практичная сторона выбора направления для автопутешествия. В Турции очень развит автотуризм. Все пляжи оборудованы санузлами и душевыми, везде можно набрать воду, часто даже достать электричество – большое количество городских стоянок для караванов.

А еще из-за огромных пошлин на ввоз импортных авто большая часть населения ездит на старых «ситроенах» и «фиатах», соответственно никаких проблем с запчастями на старый «фиат», которым, по сути, и является моя Цыпа. В Турции намного проще починить «шестерку», чем иномарку.

А какой в Грузии, в частности, стиль вождения местных? Близок ли он вашему водительскому темпераменту?

О да, это второе, что бросается в глаза после пересечения границы. Первое – невероятный Северный Кавказ, нет ничего прекрасней Крестового перевала, который просто грешно переходить в темноте. Водят в Грузии очень харизматично. Несмотря на международную организацию дорожного движения, водители руководствуются исключительно чутьем, которое, по их мнению, куда лучший проводник, нежели бездушный светофор.

Сначала ты обнаруживаешь себя в центре хаоса на каком-нибудь перекрестке в Тбилиси, и вдруг что-то происходит, ты становишься частью команды и начинаешь понимать, про что тебе сигналят. Главный принцип – смелость и отвага, они обязательно доведут до пункта назначения.

Сколько всего времени и денег потратили на дорогу?

Путешествие заняло месяц, но возвращение было вынужденным – собачья няня позвала меня домой, и я немного не доехала до конечной точки, которой был назначен город Датча (город в Турции преимущественно с греческим населением. – Прим. редактора). Не доехала меньше 100 километров, чему нисколько не огорчена, потому что есть прекрасный повод повторить вояж.

Пришлось баловать Цыпу за границей 95-м бензином, 92-го там нет, только на топливо ушло 80 тысяч рублей, в Грузии он в два раза дороже, чем у нас, а в Турции – в три. Остальные расходы были минимальными – гостевые дома по дороге в России, парочка ночей в отеле в Каппадокии, там было очень холодно, и от ночевки в палатке пришлось отказаться. 

А вот все остальное путешествие было диким и экономным, траты только на еду, большую часть которой составляли мандарины – был сезон, и стоили они по 30 рублей за килограмм. В Турции в это время бушевал инфляция, и продукты питания сильно подорожали, но в целом сопоставимо с Россией. Единственное, что там очень дорого, это мясо: килограмм курицы – 400 рублей, а Биг Мак в одном известном ресторане – 700 рублей. 

Были ли поломки в пути?

Никаких. Все поломки случились до пути. Не работали задние габариты, за что я была оштрафована в Турции на 1500 рублей, стучал шаровой, гудело колесо с грыжами. Но Цыпа со всем этим проехала 10 000 км, преодолевая горные перевалы, и благополучно вернулась домой. Дома после путешествия я поменяла всю ходовую, что уже давненько напрашивалось.

Привезли что-то интересное из путешествия, темы для новых работ или, может быть, вещи?

Творчески Турция мне совсем не в тему, я не художник-пейзажист и не любитель слишком исторического жанра, но и выдержать месяц без рисования невозможно. Поэтому все заднее сиденье было завалено холстами и красками, которые с удовольствием эксплуатировались в поездке да еще и позволяли устанавливать хорошие отношения с пограничниками. Художник, который едет писать красоты твоей страны, – что может быть очаровательней. Привезла этюды, многие из которых стали полноценными произведениями.

Я очень люблю кофе и хотела привезти из Турции самую банальную вещь – турку, но что-то все никак не находила подходящую. На обратном пути еду по трассе близ Памуккале, и вдруг мне сигналит машина на левой полосе. У восточных водителей есть такая манера – сигналить что есть мочи, если приметили что-то интересное на дороге. Я за время путешествия к этому привыкла и не обратила внимания. Соседняя машина не унимается, ровняется со мной и сигналит что есть мочи. поворачиваю голову, а там женщина, смеясь, на всем ходу сует мне в окно две медные турки, знаками показывая, что это подарок. Потом в то же окно от нее же ко мне перекочевал целый таз с посудой. Каждый день варю кофе в этой турке и вспоминаю эту невероятную женщину.

В какие еще далекие путешествия хотели бы поехать с Цыпой?

Обязательно съезжу отдельно в Грузию, которая была в этот раз лишь транзитной страной. Видела ее только мельком, но, кажется, она потрясающая. К сожалению, сейчас выбор для автопутешествий невелик, мы не можем въезжать в Болгарию, а другого способа попасть на российской машине в Европу нет, но мне бы очень хотелось всю ее объездить.

Принципиально не хотите другую машину?

Водить я мечтала с детства. Порой удавалось порулить у кого-нибудь из старших на коленках, по безлюдному полю, конечно, – гуманизм прививался с пеленок. Мама с папой познакомились в ДОСААФе как автоинструктор и ученица. Потом папа ушел работать водителем на скорую. Он часто забирал меня из детского сада и возил с собой по вызовам. Мне казалось, что водить очень весело – гонишь на красный, и все расступаются.

Автомобиль никогда не был для меня просто средством передвижения, у нас же – отношения. Это не мистическое мышление, но машина воспринимается мной как нечто одушевленное. Я смотрю на автомобили и вижу лица, выражение которых меняется в зависимости от формы фар и характера решетки. Есть добрые, хищные, глупые, злые, хитрые, удивленные… Так вот, мне нравится, как «смотрит» ВАЗ-2106.

Безусловно, Цыпа дорога мне без меры, потому что она член нашей семьи, преданный и ни разу не подводивший. Когда она стоит зимой заваленная снегом, я мимо хожу, и мне стыдно и жалко ее. Ну как может быть стыдно перед железякой… Иногда подумываю о новой «шестерке» – кузов Цыпы весь в ржавчине, и экономически нецелесообразно восстанавливать визуальный облик, проще найти такую же – небитую, некрашеную. Но эту же надо будет куда-то деть. По ощущениям, это как усыпить старую собаку. Невыносимо. Так и живем.

Текст: Анна Горбунова
Фото: cоц. сети героини