Художественный руководитель Театра оперы и балета имени А.С.Пушкина провел свой первый сезон и «перезапустил» театр, которому в этом году исполняется 85 лет. Под новым руководством состоялись премьеры спектаклей «Корсар» и «Шопениана, или японские этюды», подготовлены опера «Свадьба Фигаро», новаторский проект в жанре cinema-ballet «Легенда о Щелкунчике», организовано первое международное оперное прослушивание и набрано 5 млн просмотров роликов за время самоизоляции.
Вы начали сезон с постановки «Шопениана, или японские этюды». В чем особенность этого проекта?
Для создания «Шопенианы» мы вступили сразу в несколько творческих коллабораций. Во-первых, Морихиро Ивата, постановщик спектакля и руководитель балетной труппы – японец. Он знал и чувствовал, как придать постановке аутентичность и особую эстетику. Во-вторых, на рояле играли Дмитрий Калашников – один из учеников выдающегося музыканта современности Михаила Плетнева, аспирант Королевского колледжа музыки в Лондоне, и Канон Мацуда – выдающаяся японская пианистка, получившая образование в России. Во-вторых, специально для этого события коллеги из Yamaha предоставили нам свой флагманский концертный рояль Yamaha CFX. Почетным гостем на этом мероприятии стал чрезвычайный и полномочный посол Японии в России Тоёхиса Кодзуки.
Каким вы видите будущее театра?
Перед нами стоит серьезная задача – стать музыкальным театром класса А, занять свое место на театральной карте не только страны, но и Европы. Для этого нужно быть открытыми для новых имен, нового опыта, сотрудничества, постоянно «подпитываться» другими энергиями, это обеспечивает театру жизнеспособность и устойчивость. Следуя этому принципу, по инициативе Дмитрия Белянушкина, руководителя оперной труппы, к нам уже приезжали Майкл Пол – американский коуч по вокалу из Метрополитен-оперы и Джанлука Пальюзо – дирижер и коуч по вокалу на итальянском языке, он готовил наших солистов к опере «Свадьба Фигаро», которая будет исполняться на языке оригинала. Из-за пандемии мы были вынуждены отложить премьеру оперы на новый сезон.
Как самоизоляция сказалась на жизни театра?
Увы, мы перенесли две большие премьеры – оперу Моцарта «Свадьба Фигаро» и проект в жанре cinema-ballet «Легенда о Щелкунчике», посвященный творчеству П.И.Чайковского. Оба спектакля очень масштабные, инновационные, в чем-то даже новаторские. Мы хотели показать зрителю, каким современным может быть театр оперы и балета. Будем надеяться, нам удастся сделать это в новом сезоне. Но онлайн форматы, которые мы использовали во время изоляции, тоже были востребованы и успешны: за карантин мы сняли более 200 роликов, они набрали более 5 млн просмотров. Однако, цифровые находки хоть и дополняют возможности коммуникации театра со зрителем, но все же никогда полноценно не подменят живого общения.
Почему для первой большой балетной премьеры в прошлом году вы выбрали «Корсар» Адольфа Адана?
В первую очередь, это был выбор балетмейстера-постановщика Морихиро Ивата. Мы ориентировались на высочайшие образцы, а «Корсар» – это сокровищница мирового балета, шедевр, работать над которым непросто, но интересно. К моей большой радости, я увидел со стороны труппы готовность упорно трудиться и способность полностью отдаваться процессу. И артисты балета, и оркестр занимались и работали буквально день и ночь. Я сам много раз был свидетелем тому, как использовали каждую свободную минуту и любой уголок, чтобы снова и снова репетировать партии. Все это настойчиво говорило мне о способности и желании коллектива работать и развиваться, ведь тогда мы только знакомились друг с другом.
Кстати, именно с «Корсаром» мы создали формат мероприятия «Светская премьера» и вернули театральной премьере заслуженный статус культового события, настоящего праздника, к которому люди готовятся, собираются, которого ждут, на который хотят попасть.
Какой вы видите концепцию оперного театра в Нижнем Новгороде сегодня?
Я всегда говорю, что театр – это не музей, он должен отвечать сегодняшним реалиям, быть технологичным, инновационным, открытым, взаимодействовать с миром. Театр не живет по принципу: «у нас всегда так было, мы так привыкли».
В театр должны приходить разные люди, с разным опытом, вкусами, желаниями и разным видением, более того – с разными финансовыми возможностями, поэтому в кассе театра должны быть билеты для любой социальной группы. Но я так же убежден, что театр – это не просто развлечение, он должен любую публику словно поднимать, подтягивать на новый уровень, а не идти на поводу. Театр возвышает, одухотворяет, он заставляет душу работать и будит лучшее в человеке.
Что вы обычно испытываете после спектакля?
Я редко бываю доволен собой: гениальные композиторы ставят такую высокую планку, что порой ты можешь до нее дотянуться, но никогда не можешь покорить эту высоту. Я, конечно, всегда замечаю, где и что не получилось, что можно бы переиграть и сделать лучше, доработать. Поэтому, в последние годы я стал больше любить репетицию, чем спектакль – там всегда можно «отмотать назад» и что-то переиграть. А спектакль – это хоть и вдохновенный результат работы, но это тот слепок, в котором уже ничего не изменить. По крайне мере, до следующего выхода на сцену, но это будет уже новая история.
Есть такое четверостишие у Валентина Гафта:
Театр – сладкая попытка
Вернуться, что-то изменить.
Остановить на миг мгновенье,
Потом увянуть, как цветок,
И возродиться вдохновеньем.
Играем! Разрешает Бог!
«НН.Собака.ru» благодарит за поддержку партнера премии glo
Комментарии (0)