Тренер ММА Максим Киселев о девяностых и бое с Джеффом Монсоном

Начало пути

В школьные годы я даже не думал, что стану тренером и преподавателем. У меня не было подобных фантазий: хотел быть банкиром или заниматься бизнесом, но не представлял, что стану профессиональным спортсменом, хотя с ранних лет занимался лыжными гонками, легкой атлетикой, греблей и футболом. Наверное, искал себя. С наступлением девяностых многое поменялось: спорт потерял былую значимость, а люди потеряли прежние ориентиры. Во время перестройки тренеры, у которых я занимался, бросали свою работу, потому что им не платили. Многие остались у разбитого корыта. А мне, молодому парню, пришлось искать свои источники заработка.
Где только я ни работал: и охранником, и сопроводителем артистов, и на заправках. В какой-то момент стало понятно, что нужно что-то серьезное. И тут я узнал от своей соседки по дому, что есть абсолютно бесхозный спортивный зал, в котором прежде проводили групповые занятия. Я сразу же задумался, во что можно его превратить. В то время был очень популярен тайский бокс. Я собрал команду, вместе с которой мы сделали в этом зале ремонт, и единомышленников из секции карате, которые разделили с нами это пространство. В итоге у нас сложилось сообщество людей с общими интересами. Вот с этого момента и начались наши первые шаги. Мы набрали группу, которая из самоучек впоследствии превратилась в настоящий тренерский состав. Так образовался клуб «Пиранья», который стал настолько популярным, что нам не хватало кадров, чтобы просто вести занятия у всех желающих. В то время мы с ребятами работали с утра до самого вечера. В таком ритме мы провели лет восемь, а потом стало понятно, что нужно открывать новый зал, в котором первыми в городе начали продвигать смешанные единоборства. Параллельно с занятиями в клубе я преподавал в детско-юношеской спортивной школе, в которой в итоге проработал 21 год.

 Полоса признания

В один момент стало ясно, что пора придать нашей деятельности официальный статус. Тогда я поехал вместе с делегацией, возглавляемой Федором Емельяненко, в Ульяновск, в Институт физкультуры и спорта, получать аттестацию. Местные профессора были настроены категорично, объясняя свою позицию тем, что смешанные единоборства – очень жесткий и агрессивный вид спорта. Один даже сказал: «Я лучше лягу поперек, но не допущу аттестацию по этому виду спорта, не дождетесь». В итоге ММА признали только спустя семь лет. Для нас это была великая победа.

Бой с тенью

Помимо преподавательской деятельности, я занимался своей спортивной карьерой и состоял в Союзе ММА России под руководством Федора Емельяненко. В Нижнем Новгороде отделение возглавлял Алексей Булыгин, который в один момент предложил мне помощь в организации боя со звездой смешанных единоборств Джеффом Монсоном: к этому времени я уже достиг уровня, когда мог себе позволить драться со спортсменом такого уровня. Союз ММА нанял для этого проекта менеджера Леонида Яковлева, который взял на себя пиар-кампанию и информационную поддержку. Вести о нашей встрече с Монсоном на ринге облетели всевозможные СМИ. Но бой не состоялся.
Когда мы начинали обсуждать будущий бой с Джеффом, было решено драться по правилам смешанных единоборств. На всех пресс-конференциях я рассказывал, что моим приоритетом в борьбе будет ударка. В день боя я заранее приехал во Дворец спорта, но Монсона еще не было на месте. Я прошел на взвешивание, где мне дали красные перчатки, что означало, что я буду драться в красном углу ринга. И тут за пятнадцать минут до боя я узнал, что Монсон отказывается драться в стиле смешанных единоборств и предлагает греплинг. К тому времени у него были сделаны три операции на глаз и травмирована нога, поэтому ММА для него были слишком опасны. Я не согласился: Монсон – пятикратный чемпион мира, а я готовился по совершенно другой программе. Организаторы начали просить меня спасти ситуацию: если бы бой отменился, был бы скандал – зал был заполнен зрителями.
За выход на бой мне в любом случае был положен гонорар, и, когда я разговаривал с промоутером Леней, деньги уже были у меня на руках. Я мог сказать, что бой проводить не буду, а деньги оставлю себе. Это было бы справедливой компенсацией года серьезной подготовки. Леня ответил: «Не хочешь выступать – верни деньги, и мы объявим, что ты отказался от боя». В этот момент я понял, что правда никому не нужна. Джефф Монсон известен всем, а кого-то надо подставить.
Я подошел к судье и спросил, что будет, если мы выйдем на борьбу и я буду применять приемы ММА и просто драться. Судья обещал в таком случае закидать меня штрафами. И я понял, что попадаю на юридическую сторону вопроса, а мой гнев – это просто эмоции. Мне предложили встретиться с Джеффом и поговорить с ним через переводчика.
Джефф сказал мне: «Ровно за полгода, когда мне сделали операцию на глаза и на ногу, я сообщил Леониду, что бой отменяется, потому что я могу просто ослепнуть». Поэтому организаторы сразу поняли, что просто теряют деньги, а мне не сочли нужным сообщить.

Ощущение шока от несправедливости сменил голос рассудка. Я решил выйти на бой, но больше никогда не работать с Леонидом. Оказавшись на ринге напротив Джеффа, я не имел понятия, как с ним бороться. Я вышел, схватил его на гильотину за шею, попытался удушить, но не получилось, потому что шеи у него нет, она просто отсутствует (смеется). Потом я занял хорошее положение сверху, пытался законтрить. И тут я решил делать прием «север-юг» – его любимую фишку. Но он меня перевернул и сам сделал «север-юг». Джефф соорудил ловушку, в которую я попался. В итоге бой закончился очень быстро. После него Джефф пожал мне руку, и мы остались в хороших дружеских отношениях. Но чувство, что друзья плюнули мне в лицо, не покидало меня. Я понимал, что проиграл бой, перессорился со всеми. Мне хотелось закончить карьеру победой над Джеффом Монсоном, но все перевернулось. Я поехал в Москву, сдал все документы. Комиссия из Союза ММА лишила меня лицензии тренера за неспортивное поведение и всех регалий.
О нашем конфликте с руководством Нижегородского отделения ММА знали все: подключились СМИ, люди обсуждали подробности в соцсетях. Мои друзья, которые присутствовали на бое, решили помочь мне отстоять свои права. Они написали заявление в прокуратуру на Леонида за несоблюдение регламента. Зрители хотели увидеть ММА, а получили борьбу. Просили вернуть деньги. В прокуратуре ответили, что виноваты организаторы. Оказалось, билеты на этот бой были проданы черной организацией, которая не заплатила никаких налогов. А фирма, которую представлял Леонид, была оформлена на какого-то бомжа. Во время организации боя в документах значился уже другой директор – подставное лицо. Леонид начал бегать от вопросов, а сейчас продал все имущество и уехал в Израиль.

Новый этап

Я остался ни с чем. Вся моя прежняя жизнь была мне больше недоступна. Но друзья продолжали поддерживать. В один момент мне предложили встретиться с основателем Федерации ММА России Олегом Тактаровым. Оказалось, Олег знает меня и видел мои бои. На встрече он поделился, что хочет открыть представительство Федерации в Нижнем Новгороде и ему нужен профессиональный тренерский состав с людьми вроде меня. Конечно, я согласился. За одно лето у нас собралась команда, которая в данный момент активно развивает ММА в нашем регионе и всегда может рассчитывать на поддержку Федерации.

 О спорт, ты мир!

Сейчас я чувствую себя счастливым человеком, который занимается любимым делом, и у меня для этого есть все. Я общаюсь с замечательными людьми, которые ведут здоровый образ жизни, обладают потрясающей харизмой и чувством юмора, спасающим жизни. Я хочу видеть мальчишек и девчонок, которых тренирую, здоровыми, донести до них, что красивый и успешный человек не может существовать без спорта. Современный спорт необходим для оздоровления нации, иммунитет которой упал в девяностые годы. Поэтому лучшая модель жизни современного успешного человека – здоровье и постоянная работа над собой.

Текст: Дарья Колосова, Вера Саяпина.