«Битва за справедливость в российском обществе проиграна»: социологи — о бурной реакции на ДТП с Ксенией Собчак

Тот отклик, который вызвало ДТП с участием Собчак — это, в первую очередь, реакция на социальное неравенство, которое вообще существует в обществе и нередко проявляется на дороге. Раздражение от этого обычно не фокусируется на представителях управленческой элиты, ведь мы о них слишком мало знаем, зато легко обращается на медийные фигуры.

При этом тот факт, что Собчак не была за рулем мало что меняет. У нас принято мистически относиться к людям с любой формой власти: политической, экономической, социальной. Мы полагаем, что люди, наделенные возможностями, хотят все подчинять и контролировать. Поэтому, хотя мы не знаем, принуждал кто-то водителя выезжать на встречку или нет, но нам кажется, что так и было. Если у человека есть власть, то он будет ее использовать. Возможно, в глазах некоторых это накладывается и на общий медийный образ Ксении Анатольевны, который многим неприятен.

Но надо понимать, что это не персональная история, она не касается лично конкретной телеведущей, на ее месте могли быть и другие известные персоны. Здесь важно другое. С одной стороны, современное информационное общество легко возбудимо по таким поводам. Подобные новости быстро потребляются, вызывают сильные эмоции и быстро забываются. Эмоциональный фаст-фуд.

С другой стороны, конкретно в нашей стране остро реагируют на такие новости, так как ощущают дефицит гражданских институтов. Люди не верят, что правды можно добиться законным способом. Отсюда при любом таком происшествии идет большое количество комментариев о том, что известный человек уйдет от ответственности (вне зависимости от того, должен ли он ее нести). Если хотите, это реакция на то, что битва за справедливость в обществе проиграна.

Ну и, конечно, отдельный разговор идет о том, что Собчак покинула место происшествия сразу после трагедии. Мне кажется, что здесь отражается интересная вещь: наше общество выглядит гораздо взрослее, чем наши элиты. Благодаря культурному, деловому обмену у людей формируется этический запрос к элитам. Он не касается отказа от власти, или полномочий. Он говорит о том, что богатые, известные люди, имеющие ресурс, должны вести себя прилично, к примеру, постараться оказать посильную помощь на дороге в случае аварии. Вероятно, этот запрос будет только нарастать.

В этой истории, как мне кажется, есть три очень важных момента, и все они, конечно, касаются неравенства. Момент первый: разница материальных ресурсов. При обсуждении аварии постоянно упоминают марки машин, столкнувшихся на той дороге. Одна машина — Volkswagen, другая — Mercedes. Ксения Анатольевна находилась в последней и нам кажется, что в этой, более дорогой, машине она была лучше защищена, что у нее было меньше шансов получить тяжелые травмы. Причем не важно действительно ли это так, важно, во что люди могут легче верить.

На это накладывается давно сложившийся у людей стереотип, пришедший к нам из 90-х годов, что люди на более дорогих машинах могут не слушаться правил, которые существуют для всех остальных. Не зря в народной памяти еще живы легенды и анекдоты про «шестисотые мерседесы» и «черные бумеры».

Момент второй: неравенство символических ресурсов. Люди уверены, что, если бы серьезные травмы получила Ксения Собчак, то у нее было бы больше возможностей для получения медицинской помощи, для привлечения внимания к ситуации. Сила ее известности, или, как говорят ученые, символического капитала побудила бы врачей приехать быстрее, власти отреагировать и так далее.

Поэтому людей злят новости, что Собчак, возможно, быстро уехала с места происшествия. Именно из-за ее возможностей и известности от нее ждут особенных действий. Да, машина не ее, и она как частное лицо имела полное право продолжить поездку после аварии. Но люди ждут что публичная персона, которая претендовала на роль общественного деятеля, будет пытаться помочь пострадавшим.

Третье соображение: неравенство в отношениях найма. Есть исследования, которые показывают, что боссы могут оказывать давление на подчиненных и иногда даже побуждают их делать что-то противозаконное. Люди, имевшие опыт давления со стороны начальников, могут проецировать свой опыт на ситуацию в машине Ксении Анатольевны. Поэтому могут возникать предположения, что она давила на водителя, хотя выезд на встречку для водителя, вполне возможно, был исключительно экономическим решением, обусловленным желанием получить чаевые.

В целом же, можно сказать, что многие из нас хотели бы жить в лучшем обществе, в правильно устроенном обществе, где те, кто обладают самыми большими ресурсами, несут самую большую ответственность. Но в этом случае с ДТП новости показали что-то противоположное: состоятельная медийная и общественно-политическая фигура исчезает с места, где умирали люди. Этот случай хорошо укладывается в наши представления о неравных шансах для людей разного общественного положения. Хотя надо оговориться, что пока речь идет только о неравенстве материальных и символических ресурсов. Пока не закончено расследование, говорить об отсутствии равенства перед законом нельзя.