ТОП50-2019: Галина Клочкова

Расскажите подробнее о программе международного бакалавриата (IB).

Это система, в которой объединены несколько тысяч школ по всему миру. Университеты все чаще выбирают студентов, закончивших IB-школы, потому что критерии, по которым оцениваются работы детей, основаны не на количестве допущенных ошибок. Учитываются и содержание, и инициативность, и креативность, и affective skills – навыки самоорганизации, саморазвития, тайм-менеджмент. Все эти вещи позволяют студентам, закончившим IB-школы, быть успешными в освоении новых профессий. Человечество накопило такое количество информации, и научной, и культурной, что все не впихнуть в рамки школы. Выход только один: нужно создавать систему, основанную на развитии личности.  В этом самая главная сложность IB: учителя, готовые работать в такой системе, должны в первую очередь сами очень много учиться, чтобы детям было интересно. 
На каждом из этапов обучения (начальная школа, средняя и старшая) ученики выполняют важные итоговые работы. Например, ученики начальной школы делают большую выставку – свои самостоятельные исследования. Самое главное в этом экзамене – продемонстрировать процесс работы в исследовании. Такая работа, безусловно, позволяет посмотреть на ученика гораздо глубже, чем любая контрольная работа.

В средней школе определяющими итоговыми работами являются два проекта: Community и Personal. Community project – общественный проект, который позволяет ученикам убедиться, что они могут менять жизнь общества в лучшую сторону. В его основе социальные проблемы и активные действия учащихся. В персональном проекте ключевыми являются самостоятельное исследование учеником проблемы и созданный им продукт. Все это, объединенное в его отчете, написанном на английском языке, должно продемонстрировать то, чему он научился к этому моменту в школе. Как правило, это первый четкий сигнал родителям, какое образование и какую профессию ребенок может предпочесть в будущем. То, что мы стали первой такой школой в области, это очень хорошо, я в этом смысле горжусь нашим городом, потому что убедить родителей войти в эту систему было очень сложно.

Насколько сложно было получить аккредитацию? Многое ли пришлось менять в школьной системе?

Очень многое. Это почти десять лет работы. Мы стартовали с начальной школы в 2009 году, когда стали понимать, что необходимо изменение системы. Наша работа осложнилась внезапным кризисом. Сложно было понять, нужна ли частная школа как альтернатива государственной, будут ли вести в нее детей. Мы стали искать систему, которой бы отвечали наши принципы и которая давала бы возможность официального подтверждения другого статуса учеников и выпускников. Одна из первых трудностей была связана с учителями, которые привыкли работать в системе «дал задание  –  помог выполнить  –  поставил оценку». Работать в системе: «соедини все, что знаешь, перерешай и переделай все так, чтобы ученик сам набирал свою высоту» – не так просто. Но мы сразу начали учиться – привезли тренеров, сами набирались опыта. Одна из задач была решена в 2013 году, когда после кризиса в Россию стали возвращаться те, кто отправил детей учиться в западные школы. Мы стали тем самым «импортозамещающим производством». Появилась возможность, не уезжая за границу, получить набор навыков и компетенций, приобретаемых в тех школах, которые, как и мы, входят в Британскую ассоциацию международных школ – IBSCA.

Есть ли преимущества у иностранных школ перед российскими?

На самом деле никаких преимуществ нет. Более того, я горжусь тем, что мы международная школа, которая не привлекла ни одного иностранного специалиста. Ведь многие города идут именно по этому принципу: они приглашают IB-учителей в свои организации на контракт и делают английский языком коммуникации. Нам принципиально дорого наше образование, наши подходы. Мы видим базовые вещи и придерживаемся их, осознаем, каким должен быть объем материала, как это нужно оценить, значит, преимущества нет, вне зависимости от страны. Более того, если британские школы – и частные, и государственные – переходят на IB-систему, это означает, что за ней действительно будущее. Это не просто автоматический переход  –  «вот мы взяли то, чему они учат, и перенесли сюда». Нет, мы берем наши программы, наше содержание и закладываем в систему передачи и оценивания опыта.

Каковы, на ваш взгляд, главные плюсы и минусы отечественного образования?

В нем очень много свободы, много выбора. Как ни странно, люди, которые говорят, что нужно все унифицировать, сильно вредят учебному процессу. На сегодняшний день в нашем образовании много наработано такими прекрасными педагогами, как Шалва Амонашвили, В.М. Шаталов, Е.И. Ильин, и благодаря этому абсолютно спокойно можно стать профессионально состоятельным как учитель. Более того, в основе философии IB – труды русского ученого Л.С. Выготского. А тупик нашего образования – ЕГЭ. Ведь если все многообразие существует только для того, чтобы сдать два экзамена с не такими уж высокими проходными порогами, то во всей нашей педагогической мысли нет нужды. А в IB-экзаменах нет такого материала, который нужно знать. Там есть, конечно, некий базовый уровень, но главное не это. Основную часть составляет материал, который нужно предъявить. Работы, которые ученики пишут, –  это, как правило, решение исследовательских задач и реальные кейсы, производственные и творческие, –  все как у взрослых!

Сколько примерно ваших выпускников действительно поступают учиться за границу?

У нас небольшие выпуски – от пятнадцати до двадцати человек  –  стабильно процентов двадцать уезжают учиться в другие страны. Недавно к нам приезжала выпускница, которая сейчас преподает архитектуру в Лондонском South Bank University. Она была полностью очарована работой детей, сказала, что их возьмут просто по портфолио. Родители отправляют школьников за границу в возрасте пятнадцати-шестнадцати лет, чтобы они два-три года поучились и поступили в университет, и, как правило, они остаются там. А мне хочется, чтобы ребята возвращались и делали что-то здесь: проект парка, новую школу, пространство для развития и образования людей после сорока лет. Благодаря тому, что у нас довольно широкий культурный бэкграунд, мы можем получить невероятные результаты от нашего образования, дополненного европейским. IB-система и получение авторизации – это просто подтверждение высокого уровня нашего образования, потому что мы ничего не меняли, кроме формы и уровня ответственности за свою работу.

Какие у вас дальнейшие планы? Есть ли мысли насчет чего-то кардинально нового?

У меня есть идея создания ресурсного центра. Я очень хочу, чтобы в педагогику пришли молодые специалисты. Сейчас в нашу школу очередь из желающих работать. Хочется, чтобы государство помогало нам в этой нише. Вот Казахстан вкладывает очень много средств в IB-систему, и те школы, которые авторизованы, обучили преподавателей из неавторизованных школ. Наши уроки часто посещают студенты педагогических вузов, закончившие бакалавриат, чтобы поработать и понять, в какую магистратуру они хотят поступать. Иногда бывает, что приходят специалисты, например, английского языка, а потом решают уйти в начальную школу. Это ведь очень хорошо, на самом деле. Школа – это процесс, в котором все учатся и получают от этого удовольствие. Поэтому в планах работа над ресурсным центром для учителей. Ну и, конечно, как у законодателя  – все-таки увести ЕГЭ из школы. Самым главным мотивом ученика должна быть не оценка, не баллы, а желание сделать со своим учителем интересную и полезную работу.

Текст: Юлия Романова

Отдать свой голос за номинанта можно здесь.