Татьяна Бажанова

Название "Эрмитаж" - заявка на статус "главного" радио – "Палладия нашей славы" или отсылка к антикапиталистичности проекта: "Эрмитаж" как кабинет отшельника? И есть ли разница, какое тысячелетие на дворе? Мы тут сидим – джаз слушаем.

– Джордж Сорос пишет о крахе капитализма, что система свое отработала, и может не выдержать, свидетельство чему недавние финансовые кризисы. И действительно – в некоторых областях, например, культуре или здравоохранении, капитализм не совсем применим.

– На сегодня не выдержал социализм. Но не думаю, что здесь уместны такие четкие категории. Уверена, что понятия социализм, капитализм размыты. Они идеологически притянуты за уши во всем мире. Особенно в странах со старой демократией. Сегодня там социализма больше, чем у нас. И это не просто социализм, а "совок".

– "Старой" – это сколько лет?

– Я имею в виду страны, которые первыми встали на этот путь, Англия, Франция. В которых еще в XVIII в. закладывались основные принципы современной демократии. То, что мы делим на белое-черное, капитализм-социализм – неверно. Жизнь сложнее. Не думаю, что в культуре и здравоохранении капиталистические отношения неправильны и невозможны. Возможны, но, наверное, в меньшей, чем в промышленных областях. То, что капитализм – результат здорового развития любого общества – безусловно. Капитализм более прогрессивная модель. А вот социализм, именно в советском понимании, из нашего сознания трудно истребим. Парадокс, что даже сейчас, когда приходят устраиваться на работу молодые люди и я спрашиваю: "зачем?", отвечают удивительные вещи. Претенденты на работу хотят узнать новое и вести интересную жизнь. И за что им тогда платить? Это они должны мне приплачивать.

– Насколько плотно вы руководите компанией?

– Плотнее чем хотелось бы. У нас штат 15–20 человек, не считая фрилансеров. Но есть еще свободные должности, например PR-менеджера. Сейчас нет коммерческого директора. Поэтому их обязанности распространяются на всех, и на меня в том числе.

– Вы всех знаете по именам?

– По именам – да, по фамилиям – нет.

– Отмечаете дни рождения сотрудников?

– Да, конечно.

– Кто слушает ваше радио понятно – люди примерно вашего круга – часто ли подходят знакомиться и сказать "спасибо"?

– Знакомятся не часто. "Спасибо" говорят. Самое главное, что объединяет наших слушателей, – это хороший вкус и успех. В этом смысле радио "Эрмитаж" уникальный проект. Нам удалось создать радио, которое очень соответствует духу нашего города. Наши слушатели, безусловно, умные и прогрессивные люди, которые формируют культурные взгляды и модные тенденции во всех сферах жизни – от бизнеса до культуры. И еще меня недавно поразило, что среди молодых наше радио приобрело статус практически культового проекта. Я говорю о группе людей от 18 до 30.

– Вы сами заказываете музыку?

– В смысле формата? Нет. Абсолютно этим не занимаюсь. У меня хороший программный директор Яна Кобзева. За 3 года – она второй человек на этой должности. Первый программный директор тоже был хороший.

– В какую сторону может и будет расширяться формат?

– Я думаю, что будет больше музыки, соответствующей духу времени. Когда мы начинали, у нас было много классики, в том числе джазовой. Теперь, естественно, что развиваемся в сторону более свежих течений.

– Для вас джаз – сплошной массив приятной музыки, или до сих пор мучают противоречия между "кулом" и "бибопом"?

– Я не вижу противоречий между "кулом" и "бибопом". Каждый стиль имеет право на существование. А учитывая современные тенденции, то, что джаз сливается практически со всеми стилями, грани между музыкальными течениями становятся все менее заметны. Мы как раз и показываем нашим форматом разнообразие музыки, которую у нас объединяют под названием джаз. Мы стараемся сломать стереотип, что джаз это только свинг. И поэтому меня удивляет, что в нашей стране до сих пор слишком много музыки с элементами традиционного джаза, блюза и свинга. Даже сейчас, когда я бываю в клубах – это редко, чаще на вечеринках, наши российские музыканты почему-то пытаются изобразить начало 20-х, Амстронга, негритянские страсти. И звучит это искусственно, это все, как фильмы довоенных лет со специфическими голосами актеров.

– Любимая джазовая пластинка?

– У меня нет одной любимой джазовой пластинки. Есть любимые музыканты. Я очень люблю Оскара Петерсона. Люблю низкий бархатный вокал. Из наших — люблю Андрея Кондакова. Он большой друг радиостанции.

– Существуют ли особые требования для ваших ди-джеев? Пишут они при поступлении на работу диктант по русскому языку?

– У нас ди-джеев, как таковых, нет. Мы планируем ведущих в эфир, но найти их не просто. К сожалению, те, кого мы пробовали, пародировали популярные радиостанции с их пионерским задором. А хороший вкус не может быть навязчивым.

– Так вы бизнес-вумен или романтик?
– Точно не романтик, но и калька с английского мне тоже не нравится, звучит некрасиво.