ТОП 50 2009. Людвиг Фаддеев

 

Моя общая специальность – математическая физика. Я занимаюсь математическими вопросами, которые возникают в современной физике элементарных частиц и отчасти в космологии. Работаю на мировую науку, продолжаю дело Исаака Ньютона, Джеймса Максвелла и Альберта Эйнштейна. Горжусь тем, что я – лауреат Государственной премии РФ, награжден золотой медалью Планка и медалью имени Дирака. В нашей стране меня терпят и даже платят.

Когда мне было десять лет, я спросил своего отца – профессора математического факультета Ленинградского университета: «Папа, а сколько человек на Земле понимают то, чем ты сейчас занимаешься?» – «Может, пять». И тогда я решил, что не пойду по его стопам. Я поступил на физический факультет, и в итоге меня понимают где-то тысяча человек.

Основная моя потеря в жизни – ученики. В 1960–1970-х годах у меня были роскошные ученики, но почти все уехали за рубеж. Школу Фаддеева разорвали на куски. А мы с женой остались, потому как любим жить здесь. Хотя, наверное, никто не получал таких королевских предложений, как я. В кошмарные 1990-е годы нобелевский лауреат Янг Чжэньнин предложил мне возглавить Институт имени Эйнштейна в окрестностях Нью-Йорка. Но я отказался. Хорош бы я был директор – там же скукота. К счастью, нас поддержала Финляндия. Туда Анюта, жена, ехать на время соглашалась. «Я это расстояние, если соскучусь по дому, пешком пройду», – говорила она. Финская Академия наук выделила мне грант, который позволил нанять двух молодых сотрудников и самому приезжать, когда хочу. Я бывал там не больше двух месяцев в году. Но здесь поговаривали, что мы купили в Финляндии остров и построили на нем замок.

Успех для меня как для ученого – это удовольствие от того, что получилось. И признание, не скрываю. Говорят, что я везунчик. Вот эта азиатская «Нобелевская премия» опять же. А ведь я мог бы стать музыкантом, дирижером. Мама считала, что я очень упорный, в музыке тоже преуспел бы.