Петербург, я люблю тебя!

Вячеслав Курицын

Писатель и литературный критик, его романы «Месяц Аркашон» и «Спать и верить» входили в шортлист премии «Национальный бестселлер». Переехал в Петербург из Москвы в 2003 году.

У меня по жизни в заднице шило, я постоянно переезжаю с места на место. Семнадцать лет жил в Новосибирске, потом одиннадцать лет в Свердловске–Екатеринбурге, потом еще десять лет в Москве, а потом понял, что столица мне надоела и надо снова куда_то уехать. Я вполне мог отправиться в какое_нибудь другое место, у меня было три варианта: Нижний Новгород, Киев и Питер. Обстоятельства сложились так, что было удобнее поехать в Питер. И я поехал. Я переехал сюда в мае, как раз в период белых ночей. Это было сразу после празднования «зоолетия» Петербурга. Тогда и появилась мысль написать блокадный роман «Спать и верить», номинированный в этом году на премию «Национальный бестселлер». Я долго_долго думал, собирал материалы. Если говорить пафосно, писатель Андрей Тургенев (под таким псевдонимом напечатан роман. – Прим. ред.) работал над своей книгой семь лет. Собрал сто книжек – два ящика, читал их полтора года, говорил с блокадниками. Я нашел столько источников о блокаде, сколько, наверное, нет ни у одного человека, живущего здесь: сотню только напечатанных книг, кучу дневников, магнитофонные записи. Одним словом, старался. Я жил на Песках, на какой_то из Советских улиц, на улице Марата, за Казанским собором – на «Грибонале», потом два года жил в роскошном месте на Мойке, 14. От моей кровати по прямой через стену было метров двести до кровати Пушкина. От нее шел нормальный эрос! А последние два года я жил на Сенной площади, в доме номер один, в котором, по легенде, убили фон Зорна – известного в XIX веке растлителя малолетних, который упоминается в романах Достоевского «Бесы» и «Братья Карамазовы». Там было очень хорошо. На Сенной меня побили в первый же день. В первый! Днем я пошел осваивать пространство, был совершенно пьян, очнулся в два часа ночи – весь в крови, одежда разорвана, что произошло, абсолютно не помню. Наутро покупаю у тетеньки квас из бочки, и она, наливая, говорит длинную такую присказку: «Здоровья вам, любви, денег…» – и в конце этой тирады: «…и чтобы вас больше не били». Я ее спрашиваю: «А что, вы видели?» – «Как же, видела», – говорит. «И что было?» – спрашиваю. «Ну чего. Скины стали бить пидоров, вы за них заступились. Пидоры убежали, а скины вас побили». Вот так, в первый же день, средь бела дня. На Сенной площади я жил долго. По соседству находятся мастерские моих друзейхудожников, к которым я часто наведывался, Никольский собор, куда ходил на службы. Потом здесь есть вода – канал Грибоедова и Крюков канал, а я очень люблю воду в Петербурге. Дальше начинаются места, скажем так, бомжовые, но мне это даже нравится, я и сам не аристократия. Я люблю культуру таких тихих мест, когда на лавочках сидят шахматисты, у рюмочных толпится народ, – мест, не потревоженных еще высокой буржуазной культурой, полных советского очарования. Мне нравится, что в Петербурге я везде хожу пешком и в метро или на такси езжу максимум раз в неделю. Здесь в имперских декорациях – деревенский быт: сложно в течение получаса не встретить на улице знакомого. Здесь до сих пор есть люди, работающие в котельных. У меня трое знакомых поэтов, работающих в котельных! У меня есть друзья, живущие на Васильевском острове, которые месяцами не бывают на Невском проспекте. Аргументируют они это так: «Что я поеду на Невский? Я там был в марте». Мне чрезвычайно нравится такое островное сознание, локальное и очень домашнее. Человек должен держаться своей местности.

Константин Черепков

Режиссер музыкального видео, снимал клипы для Тимати, Сергея Зверева, ВИА «Сливки» и других артистов. Переехал в Петербург в начале 2000"х. До этого жил в Москве и Осло.

Я человек с довольно мрачной внутренней эстетикой, поэтому Петербург абсолютно мой город. Решение переехать сюда было совершенно сознательным, не связанным ни с работой, ни с иными вопросами. Мне здесь просто понравилось, и я решил, что буду здесь жить. Петербург очень сильный в энергетическом отношении город, гораздо сильнее Москвы, и оказалось, что работается здесь намного легче, чем там. В Москве все время приходится идти по узкому коридору и бояться сделать шаг в сторону, а в Питере я себя ощущаю более свободным и в человеческом плане, и в творческом. Вообще, статус петербургского жителя очень помогает, если приходится работать в Москве: на тебя смотрят как на юродивого, и поэтому ты можешь себе позволить то, что непозволительно москвичу. В первое время очень раздражал неторопливый ритм жизни. В Москве в семь утра уже все на ногах, а в Питере люди любят поспать, бывает, что и до обеда. Но в конце концов я в этот ритм тоже попал, года через четыре, и все встало на свои места. Любимым моим местом здесь был Соляной переулок, до того как его окончательно загламурили. Раньше он был такой потертый, мрачный, по"настоящему питерский. Наш офис находился на улице Чайковского, я каждый день проходил там, и этот переулок всегда потрясал меня своей темной торжественностью.

Константин Черепков

Режиссер музыкального видео, снимал клипы для Тимати, Сергея Зверева, ВИА «Сливки» и других артистов. Переехал в Петербург в начале 2000"х. До этого жил в Москве и Осло.

Я человек с довольно мрачной внутренней эстетикой, поэтому Петербург абсолютно мой город. Решение переехать сюда было совершенно сознательным, не связанным ни с работой, ни с иными вопросами. Мне здесь просто понравилось, и я решил, что буду здесь жить. Петербург очень сильный в энергетическом отношении город, гораздо сильнее Москвы, и оказалось, что работается здесь намного легче, чем там. В Москве все время приходится идти по узкому коридору и бояться сделать шаг в сторону, а в Питере я себя ощущаю более свободным и в человеческом плане, и в творческом. Вообще, статус петербургского жителя очень помогает, если приходится работать в Москве: на тебя смотрят как на юродивого, и поэтому ты можешь себе позволить то, что непозволительно москвичу. В первое время очень раздражал неторопливый ритм жизни. В Москве в семь утра уже все на ногах, а в Питере люди любят поспать, бывает, что и до обеда. Но в конце концов я в этот ритм тоже попал, года через четыре, и все встало на свои места. Любимым моим местом здесь был Соляной переулок, до того как его окончательно загламурили. Раньше он был такой потертый, мрачный, по"настоящему питерский. Наш офис находился на улице Чайковского, я каждый день проходил там, и этот переулок всегда потрясал меня своей темной торжественностью.

Исса Того

Генеральный директор строительной фирмы, кандидат технических наук. В 1970х учился в Ленинграде, а в 2000х перебрался сюда на постоянное место жительства.

Я приехал в СССР из Республики Мали, чтобы учиться в Ленинградском политехническом институте. Город мне сразу понравился, но во времена Советского Союза даже мысли не было о том, чтобы в нем остаться. Иностранные студенты находились под строгим надзором органов: нас проверяли даже по ночам, запрещали ездить в другие города, а уж тем более за границу. Когда я ехал в страну развитого социализма, и не предполагал, что буду стоять в очередях за продуктами первой необходимости – хлебом, мясом, молоком, мылом, не говоря о том, что автомобиль мог купить только человек, отстоявший за ним в очереди много лет. Мне этого было не понять. Поэтому, закончив вуз, я переехал жить во Францию. А вот когда в России появилось больше свободы, были сняты ограничения на передвижение по стране и на общение со всем миром, вернулся в Петербург. Я много ездил по Европе, поэтому могу с уверенностью сказать, что это вполне европейский город, здесь, как и за рубежом, я себя чувствую комфортно, чего не скажешь о других городах России. Мой любимый адрес – Дворцовая набережная, 26. Здесь, во Владимирском дворце, находится Дом ученых, где я часто бываю по делам фирмы, которая занимается в том числе и реставрацией исторических объектов.

Исса Того

Генеральный директор строительной фирмы, кандидат технических наук. В 1970х учился в Ленинграде, а в 2000х перебрался сюда на постоянное место жительства.

Я приехал в СССР из Республики Мали, чтобы учиться в Ленинградском политехническом институте. Город мне сразу понравился, но во времена Советского Союза даже мысли не было о том, чтобы в нем остаться. Иностранные студенты находились под строгим надзором органов: нас проверяли даже по ночам, запрещали ездить в другие города, а уж тем более за границу. Когда я ехал в страну развитого социализма, и не предполагал, что буду стоять в очередях за продуктами первой необходимости – хлебом, мясом, молоком, мылом, не говоря о том, что автомобиль мог купить только человек, отстоявший за ним в очереди много лет. Мне этого было не понять. Поэтому, закончив вуз, я переехал жить во Францию. А вот когда в России появилось больше свободы, были сняты ограничения на передвижение по стране и на общение со всем миром, вернулся в Петербург. Я много ездил по Европе, поэтому могу с уверенностью сказать, что это вполне европейский город, здесь, как и за рубежом, я себя чувствую комфортно, чего не скажешь о других городах России. Мой любимый адрес – Дворцовая набережная, 26. Здесь, во Владимирском дворце, находится Дом ученых, где я часто бываю по делам фирмы, которая занимается в том числе и реставрацией исторических объектов.

Юрий Тумасян

Член Союза художников, принимал участие в выставке «Абстракция. XX век» в Русском музее. Долгое время кочевал между Арменией, Германией и Петербургом. Окончательно перебрался сюда в конце 1990х.

Впервые я попал в Ленинград в 1983 году, когда проходил практику, учась в Ереванском художественном училище. Уже тогда меня поразила творческая атмосфера, царившая в этом городе. Здесь легко писалось, идеи и замыслы, казалось, парили в воздухе, их оставалось только улавливать и воплощать. А вот в горожанах меня удивило безразличие к внешнему виду своих домов. В Армении каждый хозяин старается, чтобы его жилище выглядело прилично не только изнутри, но и снаружи. Когда я спрашивал у ленинградцев, почему они не покрасят облезлые и грязные рамы своих окон, мне отвечали, что этим должен заниматься ЖЭК, мол, это не наше дело. Мне было абсолютно непонятно: какой такой ЖЭК?! Я считаю, что для того, чтобы почувствовать город своим, его нужно узнать на уличном уровне. Когда мы, молодые художники, рисовали блиц_портреты возле «Катькиного сада», мы знали всех карманников на Невском, всех проституток, всех фарцовщиков. Это тоже своего рода школа. Любимое место – моя мастерская на Лиговке и дворик рядом с ней. Я думаю, что таких мест в Питере остались единицы. Мы с ними уже сами стали городской достопримечательностью: когда к моим друзьям приезжают знакомые, их обязательно ведут ко мне.

Юрий Тумасян

Член Союза художников, принимал участие в выставке «Абстракция. XX век» в Русском музее. Долгое время кочевал между Арменией, Германией и Петербургом. Окончательно перебрался сюда в конце 1990х.

Впервые я попал в Ленинград в 1983 году, когда проходил практику, учась в Ереванском художественном училище. Уже тогда меня поразила творческая атмосфера, царившая в этом городе. Здесь легко писалось, идеи и замыслы, казалось, парили в воздухе, их оставалось только улавливать и воплощать. А вот в горожанах меня удивило безразличие к внешнему виду своих домов. В Армении каждый хозяин старается, чтобы его жилище выглядело прилично не только изнутри, но и снаружи. Когда я спрашивал у ленинградцев, почему они не покрасят облезлые и грязные рамы своих окон, мне отвечали, что этим должен заниматься ЖЭК, мол, это не наше дело. Мне было абсолютно непонятно: какой такой ЖЭК?! Я считаю, что для того, чтобы почувствовать город своим, его нужно узнать на уличном уровне. Когда мы, молодые художники, рисовали блиц_портреты возле «Катькиного сада», мы знали всех карманников на Невском, всех проституток, всех фарцовщиков. Это тоже своего рода школа. Любимое место – моя мастерская на Лиговке и дворик рядом с ней. Я думаю, что таких мест в Питере остались единицы. Мы с ними уже сами стали городской достопримечательностью: когда к моим друзьям приезжают знакомые, их обязательно ведут ко мне.

Диана Лемтюгова

Историк искусства, аспирант Европейского университета, переехала в Петербург из Калининграда в 2003 году.

Я оказалась здесь случайно. Жила в Калининграде, поступать поехала в Москву, не поступила. А в Петербурге вступительные экзамены еще продолжались, вот и отправилась сюда. Я думала, что здание Петербургского университета огромное, как МГУ, и жестоко обманулась – первый раз проехала мимо. Моя дружба с городом началась не сразу. Поначалу он был хмурый и холодный, и у меня всегда мерзли руки. Но спустя несколько лет Петербург меня принял. Он не изменился, нет. Просто однажды я поняла: мне нравится, что руки у меня холодные. Первое время я жила на Васильевском острове, и меня завораживала мысль о том, что его линии когда-то были каналами. Теперь мой дом в районе Черной речки и улицы Савушкина, это совершенно потрясающие места. С одной стороны, там тихо и спокойно, как в настоящем спальном районе; с другой – через семь минут я могу быть в парке Трехсотлетия Петербурга и на Крестовском острове, где можно замечательно отдохнуть с друзьями; c третьей – за пятнадцать минут я добираюсь до Невского проспекта. Городское метро – это отдельный разговор. Вообще-то я его не люблю. Там собирается огромное количество народу и скапливается столько энергии, что оттуда всегда выходишь усталым. Но станции «Автово», «Нарвская» – настоящие архитектурные шедевры. Я иногда спускаюсь туда как в музей.

Диана Лемтюгова

Историк искусства, аспирант Европейского университета, переехала в Петербург из Калининграда в 2003 году.

Я оказалась здесь случайно. Жила в Калининграде, поступать поехала в Москву, не поступила. А в Петербурге вступительные экзамены еще продолжались, вот и отправилась сюда. Я думала, что здание Петербургского университета огромное, как МГУ, и жестоко обманулась – первый раз проехала мимо. Моя дружба с городом началась не сразу. Поначалу он был хмурый и холодный, и у меня всегда мерзли руки. Но спустя несколько лет Петербург меня принял. Он не изменился, нет. Просто однажды я поняла: мне нравится, что руки у меня холодные. Первое время я жила на Васильевском острове, и меня завораживала мысль о том, что его линии когда-то были каналами. Теперь мой дом в районе Черной речки и улицы Савушкина, это совершенно потрясающие места. С одной стороны, там тихо и спокойно, как в настоящем спальном районе; с другой – через семь минут я могу быть в парке Трехсотлетия Петербурга и на Крестовском острове, где можно замечательно отдохнуть с друзьями; c третьей – за пятнадцать минут я добираюсь до Невского проспекта. Городское метро – это отдельный разговор. Вообще-то я его не люблю. Там собирается огромное количество народу и скапливается столько энергии, что оттуда всегда выходишь усталым. Но станции «Автово», «Нарвская» – настоящие архитектурные шедевры. Я иногда спускаюсь туда как в музей.

Дмитрий Фалеев

Писатель, лауреат независимой литературной премии «Дебют2005» в номинации «Крупная проза». Приехал в Петербург в 2006 году из Иванова.

Мне вдруг стало в Иванове тесно и страшно за себя. Рассуждал так: «Останусь – пропаду». С тем и уехал. Питер был самым удобным из возможных вариантов, здесь живут друзья и родственники, так что я выбирал не город, а людей. Я не делю места на свои и чужие. Питер – это просто город, в котором я сейчас живу. Он стал моим сразу, как только я сошел с поезда на Московском вокзале. Я думал, что Питер клевый. И он действительно клевый. Это сошлось. Любимое мое место – Митина долина. Я ее сам так назвал. Не знаю, есть ли у нее какое-нибудь обозначение в официальной топонимике. Находится она в Рыбацком. Там в Неву впадает убогая канава под названием Славянка. Я вдоль нее гуляю каждый день в терапевтических целях. Просто есть места светлые, умиротворяющие, а есть такие, куда лучше не ходить, иначе будешь болеть, грустить. Опоганенные, в общем, места. Митина долина – из самых светлых. Там, наверное, какой-нибудь святой жил в лачужке, еще до Петра.

Дмитрий Фалеев

Писатель, лауреат независимой литературной премии «Дебют2005» в номинации «Крупная проза». Приехал в Петербург в 2006 году из Иванова.

Мне вдруг стало в Иванове тесно и страшно за себя. Рассуждал так: «Останусь – пропаду». С тем и уехал. Питер был самым удобным из возможных вариантов, здесь живут друзья и родственники, так что я выбирал не город, а людей. Я не делю места на свои и чужие. Питер – это просто город, в котором я сейчас живу. Он стал моим сразу, как только я сошел с поезда на Московском вокзале. Я думал, что Питер клевый. И он действительно клевый. Это сошлось. Любимое мое место – Митина долина. Я ее сам так назвал. Не знаю, есть ли у нее какое-нибудь обозначение в официальной топонимике. Находится она в Рыбацком. Там в Неву впадает убогая канава под названием Славянка. Я вдоль нее гуляю каждый день в терапевтических целях. Просто есть места светлые, умиротворяющие, а есть такие, куда лучше не ходить, иначе будешь болеть, грустить. Опоганенные, в общем, места. Митина долина – из самых светлых. Там, наверное, какой-нибудь святой жил в лачужке, еще до Петра.

Игорь Григурко

Режиссер, художественный руководитель театра пластической драмы «Человек». Театр родился в 1993 году в Улан-Удэ, в 2004-м перебрался в Омск, в 2005-м номинировался на «Золотую маску» со спектаклем «Песни дождя», а в 2007-м в полном составе переехал в Петербург.

Нас часто спрашивают, надолго ли мы задержимся в Питере, не собираемся ли двинуться куда-нибудь дальше, в Европу например. На это мы отвечаем, что приехали сюда надолго и хотим пустить здесь корни. Петербург близок нам по духу, по характеру. Он большой, но не суетный. Однажды после нашего спектакля «Песни дождя» в ТЮЗе к нам подошли пожилые театралки, такие классические ленинградские старушки, видевшие на своем веку много работ великих петербургских мастеров, и они нам сказали: «Мы теперь ваши поклонницы». И это несмотря на то, что наш спектакль достаточно провокационный, с полуобнаженными телами, с довольно откровенными сюжетами. Вот тогда мы поняли, что город нас принял. Так что теперь, приезжая с гастролей, мы чувствуем, что возвращаемся домой. У петербуржцев есть нечто общее с сибиряками: и те, и другие сначала долго присматриваются к новому человеку, но если уж подпускают к себе, то привязанность эта сохраняется навсегда. Одно из любимых мест в городе – Новая Голландия, мы выступали в рамках презентации проекта ее перестройки. Надеемся, что новая Новая Голландия будет краше старой.

Игорь Григурко

Режиссер, художественный руководитель театра пластической драмы «Человек». Театр родился в 1993 году в Улан-Удэ, в 2004-м перебрался в Омск, в 2005-м номинировался на «Золотую маску» со спектаклем «Песни дождя», а в 2007-м в полном составе переехал в Петербург.

Нас часто спрашивают, надолго ли мы задержимся в Питере, не собираемся ли двинуться куда-нибудь дальше, в Европу например. На это мы отвечаем, что приехали сюда надолго и хотим пустить здесь корни. Петербург близок нам по духу, по характеру. Он большой, но не суетный. Однажды после нашего спектакля «Песни дождя» в ТЮЗе к нам подошли пожилые театралки, такие классические ленинградские старушки, видевшие на своем веку много работ великих петербургских мастеров, и они нам сказали: «Мы теперь ваши поклонницы». И это несмотря на то, что наш спектакль достаточно провокационный, с полуобнаженными телами, с довольно откровенными сюжетами. Вот тогда мы поняли, что город нас принял. Так что теперь, приезжая с гастролей, мы чувствуем, что возвращаемся домой. У петербуржцев есть нечто общее с сибиряками: и те, и другие сначала долго присматриваются к новому человеку, но если уж подпускают к себе, то привязанность эта сохраняется навсегда. Одно из любимых мест в городе – Новая Голландия, мы выступали в рамках презентации проекта ее перестройки. Надеемся, что новая Новая Голландия будет краше старой.

Наталья Поворознюк

Балерина. Перебралась в Петербург из Казани в 2001 году по приглашению Бориса Эйфмана и вот уже семь лет работает в его труппе. За это время станцевала главные партии в балетах «Анна Каренина», «Дон Жуан» и нескольких других, а сейчас репетирует Татьяну в «Евгении Онегине». Окончательно переехала в город в 2007 году, купив квартиру на Ланском шоссе.

Я подсознательно чувствовала, что буду жить в Петербурге, еще во время учебы в Пермском балетном училище. Поэтому когда поступило приглашение переехать сюда и работать у Бориса Яковлевича Эйфмана, я подумала: предчувствия меня не обманули. Накануне переезда мне приснился сон, как будто я живу в просторной комнате с большим овальным окном, из которого виден залив и множество кораблей. И когда я приехала, меня поселили именно в такой комнате. Залива, правда, за окном не было, но с тех пор я очень люблю гулять по его побережью. Петербург покорил меня с первого взгляда. Помню, мне позвонила мама – узнать, как дела, как работа, а я все повторяла как попугай: «Какой город обалденный, какой город обалденный…» Он очень близок мне по энергетике: сдержанный снаружи и бесконечно эмоциональный внутри.

Наталья Поворознюк

Балерина. Перебралась в Петербург из Казани в 2001 году по приглашению Бориса Эйфмана и вот уже семь лет работает в его труппе. За это время станцевала главные партии в балетах «Анна Каренина», «Дон Жуан» и нескольких других, а сейчас репетирует Татьяну в «Евгении Онегине». Окончательно переехала в город в 2007 году, купив квартиру на Ланском шоссе.

Я подсознательно чувствовала, что буду жить в Петербурге, еще во время учебы в Пермском балетном училище. Поэтому когда поступило приглашение переехать сюда и работать у Бориса Яковлевича Эйфмана, я подумала: предчувствия меня не обманули. Накануне переезда мне приснился сон, как будто я живу в просторной комнате с большим овальным окном, из которого виден залив и множество кораблей. И когда я приехала, меня поселили именно в такой комнате. Залива, правда, за окном не было, но с тех пор я очень люблю гулять по его побережью. Петербург покорил меня с первого взгляда. Помню, мне позвонила мама – узнать, как дела, как работа, а я все повторяла как попугай: «Какой город обалденный, какой город обалденный…» Он очень близок мне по энергетике: сдержанный снаружи и бесконечно эмоциональный внутри.

Анатолий Давыдов

Актер и продюсер. Снимался в голливудских фильмах «Наемные убийцы», «Охота за “Красным Октябрем”», «Парк Горького» и других. Юность провел в Ленинграде, тридцать лет прожил в США, в родной город вернулся в 2006 году.

Здесь, конечно, комфорта меньше, чем в Америке, но зато я ощущаю себя на двадцать лет моложе. В юности голова была занята одним – как бы свалить из Советского Союза, и получилось, что здесь я недожил свою жизнь: недолюбил, недопил, недонюхал ландышей, по которым очень скучал в Америке. Там ведь их запрещено продавать, эти цветы занесены в Красную книгу, а в Петербурге весной старушки продают ландыши на каждом углу, и я скупаю их целыми охапками. Мне не хватает здесь улыбок. В Америке я привык к тому, что в общении незнакомых людей присутствует некое базовое дружелюбие, а здесь я ощущаю всеобщее недоверие и подозрение. Я думаю, что некая особость жителей Петербурга – это миф, ведь они тоже живут в России. Но ради двух волшебных месяцев белых ночей в Питере можно стерпеть многое. Любимое место – Васильевский остров. Я жил здесь в детстве, и сейчас мой дом тоже находится здесь. Особенно мне нравятся улицы, расположенные возле Академии художеств и в районе Тучкова переулка.

Анатолий Давыдов

Актер и продюсер. Снимался в голливудских фильмах «Наемные убийцы», «Охота за “Красным Октябрем”», «Парк Горького» и других. Юность провел в Ленинграде, тридцать лет прожил в США, в родной город вернулся в 2006 году.

Здесь, конечно, комфорта меньше, чем в Америке, но зато я ощущаю себя на двадцать лет моложе. В юности голова была занята одним – как бы свалить из Советского Союза, и получилось, что здесь я недожил свою жизнь: недолюбил, недопил, недонюхал ландышей, по которым очень скучал в Америке. Там ведь их запрещено продавать, эти цветы занесены в Красную книгу, а в Петербурге весной старушки продают ландыши на каждом углу, и я скупаю их целыми охапками. Мне не хватает здесь улыбок. В Америке я привык к тому, что в общении незнакомых людей присутствует некое базовое дружелюбие, а здесь я ощущаю всеобщее недоверие и подозрение. Я думаю, что некая особость жителей Петербурга – это миф, ведь они тоже живут в России. Но ради двух волшебных месяцев белых ночей в Питере можно стерпеть многое. Любимое место – Васильевский остров. Я жил здесь в детстве, и сейчас мой дом тоже находится здесь. Особенно мне нравятся улицы, расположенные возле Академии художеств и в районе Тучкова переулка.

Винсент Вега

Диджей, переехал в Петербург из Берлина в 2006 году.

Я обосновался в Петербурге после ссоры с лейблом Ministry of Sound, произошедшей, естественно, из-за денег. Когда начался этот конфликт, я почувствовал, что нуждаюсь в глотке свежего воздуха, что нужно срочно все изменить. К тому времени я уже выступал во многих городах России и на Казантипе познакомился с промоутерами, которые предложили мне выгодные условия выступлений. Вдобавок у меня завязался роман с русской девушкой Ксюшей Rush. Теперь я выпускаюсь на собственном лейбле Skilled Records. Кстати, только что вышел наш совместный сингл с петербургским диджеем Arram Mantana. Что меня неприятно поразило в Петербурге, это отношение со стороны милиции и ГАИ. Я приехал сюда на Audi 8 с немецкими номерами, и меня на каждом углу останавливали и штрафовали. Этот кошмар продолжался до тех пор, пока на фестивале Fort Dance машину не угнали с ВИП-парковки, хотя на ней была спутниковая сигнализация. Зато в Петербурге уйма красивых девушек. В Германии они все либо прячутся, либо не одеваются так, как русские: много косметики, дорогая сексуальная одежда, сапоги на шпильках. У меня на родине торжествует политкорректность, девушки не используют свою внешность для достижения успеха из принципа. В России наоборот, и мне это нравится. А мое любимое место в городе – набережная Фонтанки, здесь оборудована студия, где я сочиняю и записываю свою музыку.

Винсент Вега

Диджей, переехал в Петербург из Берлина в 2006 году.

Я обосновался в Петербурге после ссоры с лейблом Ministry of Sound, произошедшей, естественно, из-за денег. Когда начался этот конфликт, я почувствовал, что нуждаюсь в глотке свежего воздуха, что нужно срочно все изменить. К тому времени я уже выступал во многих городах России и на Казантипе познакомился с промоутерами, которые предложили мне выгодные условия выступлений. Вдобавок у меня завязался роман с русской девушкой Ксюшей Rush. Теперь я выпускаюсь на собственном лейбле Skilled Records. Кстати, только что вышел наш совместный сингл с петербургским диджеем Arram Mantana. Что меня неприятно поразило в Петербурге, это отношение со стороны милиции и ГАИ. Я приехал сюда на Audi 8 с немецкими номерами, и меня на каждом углу останавливали и штрафовали. Этот кошмар продолжался до тех пор, пока на фестивале Fort Dance машину не угнали с ВИП-парковки, хотя на ней была спутниковая сигнализация. Зато в Петербурге уйма красивых девушек. В Германии они все либо прячутся, либо не одеваются так, как русские: много косметики, дорогая сексуальная одежда, сапоги на шпильках. У меня на родине торжествует политкорректность, девушки не используют свою внешность для достижения успеха из принципа. В России наоборот, и мне это нравится. А мое любимое место в городе – набережная Фонтанки, здесь оборудована студия, где я сочиняю и записываю свою музыку.

Сергей Эрденко

Музыкант, лидер цыганского трио «Лойко». Десять лет жил в Дублине, Лондоне и Париже. В Петербург переехал в 2004 году.

Петербуржцы – большие патриоты своего города. В Москве, где я прожил много лет, я не встречал такого количества людей, блестяще знающих историю своей малой родины, ее топографию и легенды. Почти каждый может достойно выступить в качестве гида перед приезжими друзьями и делает это с удовольствием. Стать петербуржцем – давняя мечта не только моя, но и моей жены Татьяны. Раньше она жила в Одессе, Сан-Франциско и Мексике, но всегда хотела поселиться в центре Санкт-Петербурга. Теперь наша мечта сбылась, мы поселились на Малой Морской улице. И нужно сказать, что петербуржцы – удивительные соседи. Мы с группой часто репетируем у нас дома, и бывает, что пиликаем до двух часов ночи. Как-то я встретил одну соседку, и она мне говорит: «У вас все время музыка звучит из окон». Я думаю: ну, сейчас ругаться начнет. А она: «Вы не могли бы окно пошире открыть?» Любимое место в городе тоже связано с музыкой. Это дворы Капеллы.

Сергей Эрденко

Музыкант, лидер цыганского трио «Лойко». Десять лет жил в Дублине, Лондоне и Париже. В Петербург переехал в 2004 году.

Петербуржцы – большие патриоты своего города. В Москве, где я прожил много лет, я не встречал такого количества людей, блестяще знающих историю своей малой родины, ее топографию и легенды. Почти каждый может достойно выступить в качестве гида перед приезжими друзьями и делает это с удовольствием. Стать петербуржцем – давняя мечта не только моя, но и моей жены Татьяны. Раньше она жила в Одессе, Сан-Франциско и Мексике, но всегда хотела поселиться в центре Санкт-Петербурга. Теперь наша мечта сбылась, мы поселились на Малой Морской улице. И нужно сказать, что петербуржцы – удивительные соседи. Мы с группой часто репетируем у нас дома, и бывает, что пиликаем до двух часов ночи. Как-то я встретил одну соседку, и она мне говорит: «У вас все время музыка звучит из окон». Я думаю: ну, сейчас ругаться начнет. А она: «Вы не могли бы окно пошире открыть?» Любимое место в городе тоже связано с музыкой. Это дворы Капеллы.

Игорь Черневич

Актер Академического Малого драматического театра – Театра Европы, снимался в фильмах «Коктебель», «Мы из будущего», «Жесть» и других. Уроженец Орши, учился в Ленинграде, в 2000-х женился и осел здесь окончательно.

После того как я провалился на вступительных экзаменах в Минский политехнический институт, мне предложили выбрать что-нибудь другое, и этим «другим» оказался Ленинградский институт водного транспорта. Процесс привыкания к городу был долгим, болезненным и очень напоминал попытку знакомства с красивой и гордой девушкой. Я жил тогда на набережной Пряжки, в диких трущобах, и, когда делал вылазки в центр, чувствовал ужасную неловкость перед городом. Но со временем мы притерлись и притерпелись. Помню, когда я уже учился в Театральном институте на Моховой, в доме напротив в одном из окон горела вечерами лампа под красным абажуром. Я подолгу смотрел на это окно и думал, что умру от счастья, когда у меня будет собственное жилье здесь. Я тогда скитался по друзьям и съемным квартирам, переезжая по десять раз в год. Теперь у меня есть собственный угол и даже абажур, и от счастья я, слава Богу, не умер. Так что могу считать Петербург своим на законных основаниях. Раньше отличие петербуржцев от жителей других городов было более очевидным. Я, например, помню особенную атмосферу в ленинградских булочных: что-то такое блокадное висело в воздухе… А сегодня? Скажу так: в Петербурге по сравнению с другими городами много красивых девушек. Одно из любимых мест – Крюков канал и вообще вся Коломна. Люблю посидеть летом в скверике возле Никольского собора.

Игорь Черневич

Актер Академического Малого драматического театра – Театра Европы, снимался в фильмах «Коктебель», «Мы из будущего», «Жесть» и других. Уроженец Орши, учился в Ленинграде, в 2000-х женился и осел здесь окончательно.

После того как я провалился на вступительных экзаменах в Минский политехнический институт, мне предложили выбрать что-нибудь другое, и этим «другим» оказался Ленинградский институт водного транспорта. Процесс привыкания к городу был долгим, болезненным и очень напоминал попытку знакомства с красивой и гордой девушкой. Я жил тогда на набережной Пряжки, в диких трущобах, и, когда делал вылазки в центр, чувствовал ужасную неловкость перед городом. Но со временем мы притерлись и притерпелись. Помню, когда я уже учился в Театральном институте на Моховой, в доме напротив в одном из окон горела вечерами лампа под красным абажуром. Я подолгу смотрел на это окно и думал, что умру от счастья, когда у меня будет собственное жилье здесь. Я тогда скитался по друзьям и съемным квартирам, переезжая по десять раз в год. Теперь у меня есть собственный угол и даже абажур, и от счастья я, слава Богу, не умер. Так что могу считать Петербург своим на законных основаниях. Раньше отличие петербуржцев от жителей других городов было более очевидным. Я, например, помню особенную атмосферу в ленинградских булочных: что-то такое блокадное висело в воздухе… А сегодня? Скажу так: в Петербурге по сравнению с другими городами много красивых девушек. Одно из любимых мест – Крюков канал и вообще вся Коломна. Люблю посидеть летом в скверике возле Никольского собора.

Маркус Кайзер

Профессор социологии ЛЭТИ, приехал в Петербург в сентябре 2005 года из немецкого города Билефельда.

Я приехал сюда работать в сфере образования. К Петербургу я привык очень быстро и чувствую себя здесь абсолютно как дома. Появились знакомые места, знакомые люди, а это и делает город родным. Отличительная черта питерцев – гордость за собственный город. Они больше других россиян привязаны к своему дому и меньше других любят уезжать из него, а уж тем более переезжать насовсем. В Петербурге остро чувствуется История. Вторая мировая война, советские времена, перестройка и то, что происходит сегодня, – все это часть жизни людей, которые здесь обитают. Существует стереотип, что Петербург – европейский город. И это чистая правда. Мне очень нравятся дворы-колодцы, как их здесь называют. Особенно если в них устроено что-нибудь наподобие летних кафе, таких, например, как «Дюны» на Конюшенной площади.

Маркус Кайзер

Профессор социологии ЛЭТИ, приехал в Петербург в сентябре 2005 года из немецкого города Билефельда.

Я приехал сюда работать в сфере образования. К Петербургу я привык очень быстро и чувствую себя здесь абсолютно как дома. Появились знакомые места, знакомые люди, а это и делает город родным. Отличительная черта питерцев – гордость за собственный город. Они больше других россиян привязаны к своему дому и меньше других любят уезжать из него, а уж тем более переезжать насовсем. В Петербурге остро чувствуется История. Вторая мировая война, советские времена, перестройка и то, что происходит сегодня, – все это часть жизни людей, которые здесь обитают. Существует стереотип, что Петербург – европейский город. И это чистая правда. Мне очень нравятся дворы-колодцы, как их здесь называют. Особенно если в них устроено что-нибудь наподобие летних кафе, таких, например, как «Дюны» на Конюшенной площади.

Поделиться:

Петербург, я люблю тебя!

Вячеслав Курицын

Константин Черепков

Константин Черепков

Исса Того

Исса Того

Юрий Тумасян

Юрий Тумасян

Диана Лемтюгова

Диана Лемтюгова

Дмитрий Фалеев

Дмитрий Фалеев

Игорь Григурко

Игорь Григурко

Наталья Поворознюк

Наталья Поворознюк

Анатолий Давыдов

Анатолий Давыдов

Винсент Вега

Винсент Вега

Сергей Эрденко

Сергей Эрденко

Игорь Черневич

Игорь Черневич

Маркус Кайзер

Маркус Кайзер

Комментарии (0)

Наши проекты

Купить журнал:

Выберите свой город:

Ваш город

Сочи-Краснодар?

Поделиться:

Петербург, я люблю тебя!

Вячеслав Курицын

Константин Черепков

Константин Черепков

Исса Того

Исса Того

Юрий Тумасян

Юрий Тумасян

Диана Лемтюгова

Диана Лемтюгова

Дмитрий Фалеев

Дмитрий Фалеев

Игорь Григурко

Игорь Григурко

Наталья Поворознюк

Наталья Поворознюк

Анатолий Давыдов

Анатолий Давыдов

Винсент Вега

Винсент Вега

Сергей Эрденко

Сергей Эрденко

Игорь Черневич

Игорь Черневич

Маркус Кайзер

Маркус Кайзер

Комментарии (0)

Наши проекты

Купить журнал:

Отправка сообщения об ошибке

Выберите свой город:

Ваш город

Сочи-Краснодар?

Выберите проект: