Уже в ближайшем будущем Российскую академию наук, возможно, ожидают серьезные потрясения. «Собака.ru» выясняет, что обо всем этом думают сами ученые — от молодых и талантливых до маститых и знаменитых.
Александр Сергеевич Красичков
Доцент кафедры радиотехнических систем электротехнического университета «ЛЭТИ», кандидат технических наук, обладатель премии имени Леонарда Эйлера для молодых ученых правительства Петербурга за цикл работ о выявлении эпизодов ишемии миокарда.
Что вы думаете о реформе?
Она назрела, но резко все ломать я бы не стал. Однако и медлить нельзя. С моей точки зрения, как преподавателя вуза, Академия наук не должна быть такой замкнутой и консервативной, открестившись от процесса образования. В Европе, да и во всем мире фундаментальная наука — в вузах. По собственному опыту могу сказать, что мы, например, плотно сотрудничаем с Первым медицинским институтом, и это очень полезно. Когда я был на стажировке в Германии, застал реформу в знаменитом Техническом университете Ильменау. Там тоже хотели привлечь стороннего менеджера, ввести плату пятьсот евро за семестр. Все студенты поехали к зданию Министерства образования, прихватив пакеты с мусором и лозунги «Ваши законы дурно пахнут». Так что похожие процессы идут везде и всюду вызывают бурю споров.
К чему все это приведет?
Думаю, катастрофического коллапса не будет. После 1990-х я в пессимистические прогнозы не верю. Например, в медицине, математике у нас дела обстоят очень хорошо, и говорить, что все пропало, я бы не стал. Не вижу и проблемы оттока светлых умов: знаю очень много людей, которые либо так и не уехали, либо уже вернулись. Я сам, когда приехал из Ильменау, целовал петербургскую землю. Если начнется работа по реформированию науки, сразу станет понятно, куда она ведет, нужно будет постоянно проводить мониторинг изменений, отслеживать каждый шаг и в случае чего подправлять. А если ничего не делать, все равно добром не кончится: будем сидеть без прорывных технологий и переводить статьи западных коллег.
Как нужно поступить?
Нам надо обязательно объединять академическую и университетскую науку. Все время поднимается вопрос эффективности и пользы научных исследований, предлагают измерять их индексом цитируемости ученых. Но это как-то однобоко: то, что хорошо в области естествознания, не годится для технических наук. Заставлять фундаментальную науку, которая смотрит в будущее, стать коммерчески успешной — безумие. Прикладная же наука удачно поддается коммерциализации, могу по себе судить. Огромная проблема ученых — вспомогательный персонал, младшие научные сотрудники. Каким бы великим ни был профессор, когда идет эксперимент, ему нужны помощники. Требуется привлекать людей на такие должности нормальными зарплатами. Система грантов обязательна, и они должны быть разных уровней: для начинающих, для ученых со степенями. Самый большой, президентский грант сегодня — 1 360 000 рублей на два года. Из них 360 000 в год можно тратить на зарплату, остальное — на оборудование. Поделите эти деньги на двенадцать, получится всего 30 000 рублей в месяц. Я бы посоветовал Министерству образования и науки упростить систему налогообложения грантов. В Германии, например, я сказал только номер социальной карточки — и больше никаких походов в бухгалтерию не было. Всегда хочется работать при идеальных условиях, а лишняя бюрократия отнимает много времени.
Фото: Алексей Костромин
Комментарии (1)