Павел Крусанов

/писатель/

В его новом романе «Мертвый язык» сорокалетний богемный персонаж Тарарам «совращает» молодежь на борьбу с обществом потребления – «бублимиром», по терминологии автора. Первая радикальная акция, устроенная героями в Музее Достоевского в Петербурге, пробивает окно в другое измерение, названное ими «душем Ставрогина».

Вашим героям не очень-то нравится окружающая их действительность.

Действительность катастрофична, и попытки персонажей вернуть обществу зрелища статус реальности, вновь обратить клюквенный сок в горячую кровь раз за разом терпят поражение. Но «душ Ставрогина» дает им шанс в образе перволюдей вновь обрести Эдем.

У вас всегда большую роль играют сны, вот и в «Мертвом языке» Настю преследует кошмар. А ваши сны как-то влияют на книги?

Раньше я даже опыты проводил: держал ручку и бумагу прямо у кровати – пытался записывать свои озарения. Но то, что во сне казалось пронзительным и свежим, в реальности представало полной чушью. Увы, это совсем разные миры, не соприкасающиеся.

Вы долго шлифуете текст?

Написанный блок подвергается редактуре столько раз, сколько я его
перечитываю.

Павел Крусанов.
«Мертвый язык».
«Амфора»