ОТКРЫТЬ СПИСОК ВСЕХ НОМИНАНТОВ
медиа
Два магистранта Политехнического университета проводят жесткие провокативные эксперименты на тему социальной ответственности граждан: помогут ли прохожие бездомному или ветерану, на которого напал грабитель. Получившиеся видео они публикуют на своем YouTube канале Rakamakafo, просмотры которого перевалили за отметку сто двадцать миллионов.
Откуда взялась идея заняться видеоблогингом?
Гурам: Мы вдохновились YouTube-каналом VitalyzdTV — Виталий Здоровецкий, в 2004 году уехавший в США, создал там собственный канал с розыгрышами. Решили снимать постановочные социальные эксперименты над людьми: как простые горожане отреагируют на ту или иную ситуацию.
Николай: В Америке пранки, то есть разнообразные розыгрыши, очень распространены, и когда Гурам предложил заняться этим, честно говоря, я был уверен, что и у нас они существуют. Однако в России обнаружилось лишь три русскоязычных канала, и они совсем не популярны.
Как долго вы раскручивали свой проект?
Гурам: Первые два-три месяца канал набирал аудиторию. Учитывая, что мы не вкладывали в рекламу ни копейки, это достаточно быстро. Опыта ведения своего шоу у нас не было (я до этого лишь играл в КВН, а Коля пел и выступал в кабаре), мы начали практически с нуля. Спустя три месяца начали получаться вирусные ролики — их активно репостили, а просмотры начали превышать сто-двести тысяч.
Николай: Скачок, пожалуй, произошел после ролика «Человеку плохо» летом 2014 года, это было одно из самых репостившихся видео во «ВКонтакте». В первые три дня оно собрало около трех миллионов просмотров. А получилось все спонтанно. Я собрался на месяц в Америку, Гурам остался здесь, и мы придумали идею, которую легко было реализовать в разных странах: человек падает на улице якобы от боли, и мы смотрим, помогут ли ему прохожие. Я провел эксперимент в Майами, а Гурам — в Петербурге. Когда мы смонтировали и выложили видео, в Америке была ночь, и я лег спать. Просыпаюсь — почти миллион просмотров, ролик репостнули Владимир Соловьев, Алексей Навальный и Эштон Катчер. Это было что-то невероятное.
Гурам: Потом нас обвинили в непатриотизме (в России, чтобы помочь упавшему на тротуар Гураму, остановились считанные единицы, в американской версии к Николаю подходил буквально каждый прохожий. — Прим. ред.), и у нас пошла вторая волна просмотров, как вы понимаете, с соответствующими комментариями. Честно говоря, нам самим было жутко обидно от итогов эксперимента.
Вы рассматриваете ролики как социологический эксперимент?
Николай: Чтобы делать такие ролики, необязательно быть дипломированным социологом. Я, например, по образованию экономист, а Гурам учился в том же Политехе на кафедре компьютерных систем. Мораль очень проста как для нас, так и для всех наших зрителей: если на улице двое парней обижают девушку, нужно помочь или пройти мимо? Наши ролики стали популярны потому, что люди узнают в них себя, легко представляют ситуацию. Важно отметить, что мы снимаем эксперименты на протяжении нескольких дней, выборка очень большая. То, что входит в финальную версию, — миниатюра. Скажем, в ролике, где мы якобы грабили маленького мальчика, около девяноста процентов прохожих прошли мимо и лишь четыре человека бросились ему на помощь.
А акцент на Петербурге делаете?
Гурам: Совсем нет. Как сказал в своем эфире Владимир Соловьев, обсуждая наши ролики, «не нужно выдумывать другой народ». Думаю, если человек отзывчив, он поможет в любом месте — нет огромной разницы между Мурманском и Петербургом.
Этот канал из хобби стал для вас работой?
Николай и Гурам: Да, для нас это работа!
Николай: Теперь точно можно сказать, что без этого — никак. Но мы никогда не рассматривали проект как бизнес. Если ты работаешь ради денег, то творческая составляющая очень снижается.
Гурам: Первые полгода-год мы вообще не задумывались о рекламе и заработке на этом.
Сейчас у вас есть рекламодатели?
Николай: Да, чтобы делать качественный контент, да и просто на что-то жить, нам нужны деньги.
Гурам: Мы не будем размещать в своих роликах рекламу, как это делает стандартный блогер в России: в социальных экспериментах точно нет, а насчет розыгрышей — подумаем.
Вы имеете какую-то команду?
Гурам: У нас команда из двух человек: сценарий, съемки, монтаж — все на нас.
Николай: За исключением менеджера по рекламе, которого мы наняли совсем недавно.
Пранки подразумевают непредсказуемую реакцию людей. А у вас они еще остросоциальные.Попадало на съемках?
Николай: Самый яркий пример — пранк «Похищение человека с остановки». Хотя у нас даже стоял человек, который предупреждал всех, что это розыгрыш, кто-то из бдительных прохожих вызвал полицию. Нас забрали в КПЗ, где мы просидели сутки, пришлось нанять адвоката.
Гурам: Конечно, бывают драки, но мы радуемся — наша целевая аудитория любит такие траблы. (Смеется.)
После года экспериментов стали лучше разбираться в людях?
Гурам: Удивительно, что порой хрупкий на вид парень или даже девушка могут вступиться за человека в беде, а крупные бугаи проходят мимо. Например, в розыгрыше, где мы якобы насилуем девушку в машине, на ее крик о помощи остановилась лишь женщина, проезжавшая мимо на велосипеде. Причем она начала звать на помощь прохожих — хороший пример того, что нужно делать, если ты слабее соперника.
Есть у вас запретные темы?
Гурам: Религия и политика!
Николай: У нас были идеи политических пранков, но высока вероятность того, что нас могут неправильно понять.
Как вы относитесь к тому, что институт звезд меняется? Ваш пример — тому доказательство. Буквально за год у вас уже сто миллионов просмотров и армия подписчиков.
Николай: Я уверен, через каких-то n лет премия «ТОП 50. Самые знаменитые люди Петербурга» будет полностью состоять из интернет-деятелей, потому что у обычных звезд не остается шансов в борьбе за аудиторию. Конечно, сейчас заметна трансформация института популярности: если раньше первая красавица школы была популярна внутри своего учебного заведения, то теперь она заводит «Инстаграм» и легко может собрать миллионы подписчиков. Многие звезды негодуют, что они свою популярность «заработали», а тут появляются «выскочки». Могу им ответить: в XV веке стать популярным было еще сложнее.
Гурам: А я уверен, что на молодежных телеканалах с реально живой и активной аудиторией типа СТС или ТНТ совсем скоро появятся отдельные шоу и программы, которые будут делать интернет-деятели по своим законам.
Николай: Если это будет отвечать нашим интересам — впишемся. Почему бы не помочь телевидению выжить?
Дом Дернова («башня Иванова») Доходный дом адмирала Дернова знаменит благодаря обитателям квартиры № 23 на мансардном этаже: супруги поэт Вячеслав Иванов и Лидия Зиновьева-Аннибал создали в ней самый известный литературнофилософский салон Серебряного века — «башню Иванова». Съемка номинантов премии «ТОП 50» проходила в двухуровневой квартире бывшего хозяина дома, которую теперь занимает детский сад. |
Текст: Михаил Стацюк
Фото: Артем Усачев
Стиль: Вадим Ксенодохов
Благодарим за помощь в организации съемки директора Детского сада № 117 Ирину Андрианову и администрацию Центрального района петербурга
Комментарии (1)