Тургеневская девушка петербургского искусства Ася Маракулина за прошедший год очаровала своей тонкой графикой и живописью всех: арт-критиков, коллекционеров, галеристов и даже заведующего отделом современного искусства Эрмитажа Дмитрия Озеркова, который уже представил Асю лондонской публике в Галерее Саатчи.
Что мы должны знать об Асе Маракулиной
В конце февраля Дмитрий Озерков — это именно он привез в Эрмитаж Ансельма Кифера и Яна Фабра — организовал художнице творческую встречу в лондонской Галерее Саатчи в рамках серии лекций Russia Contemporary с молодыми российскими авторами. Ася — единственная девушка среди них.
Этой осенью новый проект Маракулиной покажет в своей галерее Марина Гисич, в пуле художников которой — Виталий Пушницкий и экспонент Венецианской биеннале — 2019 Александр Шишкин-Хокусай. Спешите покупать графику Аси прямо сейчас — кажется, к концу года художница перейдет в новый ценовой дивизион.
В прошлом году на ярмарке современного искусства Cosmoscow в Москве Ася получила премию банка Credit Suisse — финансовый грант, менторскую поддержку от экспертов Credit Suisse и Cosmoscow и арт-поездку в Швейцарию.
Современным искусством Маракулина занялась в школе фонда «Про Арте», где учились все главные молодые художники Петербурга, например участники группы «Север-7» Леонид Цхэ и Александр Цикаришвили, а также Илья Гапонов и Татьяна Ахметгалиева.
В середине февраля Ася открыла персональную выставку «Инсайт» в собственной мастерской, похожей на светлый девичий шоурум. Воздушная живопись и графика — часть серьезного рассказа о депрессии и опыте психоанализа.
Об опыте психоанализа
На своей последней выставке «Инсайт» я рассказываю о том, как в моей жизни появился психоанализ. Я была тотально недовольна происходящим со мной, почувствовала, что забуксовала, а все действия требуют тройных усилий. Тогда только что прошла моя выставка «Дневник» в Музее Фрейда при Восточно-Европейском институте психоанализа, а потом образовался перерыв в полтора года. Я ушла с работы, нашла мастерскую, у меня было свободное время, а я ничего не могла делать. И так было по всем сферам, начиная от бытовой, финансовой, личной и заканчивая профессиональной. Сначала я ходила на анализ нерегулярно, но потом решила делать это системно. Договорилась с собой, что буду посещать аналитика до тех пор, пока не почувствую, что я со всем могу справиться сама. Раньше мой фокус в искусстве был на внешнем мире. Последний год я пытаюсь понять, что со мной происходит, поэтому сконцентрирована на собственных ощущениях. Чтобы снова заинтересоваться чем-то вовне, мне нужно эту тему исчерпать.
Об осознанности в искусстве и в жизни
После моего психоаналитического опыта я готова к тому, что в жизни может все поменяться. И это не будет для меня катастрофой. Когда в детстве я училась в художественной студии, нам говорили, что у художника есть дар свыше и если его не реализовать на сто процентов, то он может взять и иссякнуть — «шкатулочка закроется», волшебная шкатулочка с вдохновением. Если ты был художником, а потом исписался, как еще говорят, то все — жизнь пошла прахом. Ты либо спиваешься, либо впадаешь в депрессию, конец жизни наступает, а ты — конченый неудачник. Теперь я готова к тому, что в моей жизни и работе может все поменяться, что смежные области вроде психоанализа, танца или дизайна одежды меня увлекут и привнесут новые темы и ходы в мое искусство. Все что угодно, лишь бы получать радость, чтобы внимание естественно шло в сторону выбранного дела. Я больше не выполняю программу, которую мне установили. После опыта психоанализа я чувствую себя на своем месте, делая то, что я делаю сейчас.
О Фриде Кало, Луиз Буржуа и «женском» искусстве
В юности моей героиней была Фрида Кало. Она настолько непохожа на всех вокруг, на всех женщин, которых я тогда привыкла видеть среди своего окружения, среди маминых подруг. Она была совершенно другой, и это было невероятно притягательно. И еще эта история с коммунистами, с Троцким… Привлекало, что она и интеллектуалка, и красавица, и художница, и страдалица — целый букет идентичностей. Благодаря тому что я узнала о Фриде, я решила стать художницей, пройти тот же путь. Мне кажется, что я веду внутренний диалог с Луиз Буржуа, мне близко ее искусство. Буржуа важна для меня как фигура женщины-художницы, которая прожила долго, много сделала и пронесла через всю жизнь накал искренности и энергию. И мне хотелось бы эту энергию не терять. Но это возможно, только если ты занимаешься тем, что твое. Я, конечно, чувствую свой пол и радуюсь, что он у меня такой, какой есть. Раньше я делала работы с картами-вышивками, детальные, нежные и изящные, но специально никаких женских тем я не затрагивала. Визуально, наверное, это было «женское» искусство. Мне тогда говорили, мол, сразу видно, что автор — девушка. Но я спокойно к этому отношусь, не считаю такой комментарий обидным. Сейчас так говорят редко, потому что это плохой тон. Я делаю то, что мне важно. Если кому-то кажется, что это очень по-женски, ну так пусть, пусть ему так кажется.
Об образах Петербурга в книге про Джакомо Кваренги
Я закончила работу над иллюстрациями к книге об архитекторе Джакомо Кваренги, которая выйдет в серии издателя и коллекционера графики Кирилла Авелева — оммаже советской серии «Зодчие нашего города». Кирилл придумал делать ее с молодыми петербургскими художниками. В книге будет два текста. Один — про архитектуру Кваренги — важнейшего архитектора петербургского классицизма, по проекту которого построили Эрмитажный театр, Конногвардейский манеж и Смольный институт. Второй — про мои рисунки и литографии, его пишет ведущий сотрудник отдела новейших течений Русского музея Екатерина Андреева.
Кирилл предложил: «Давай сделаем про Кваренги, потому что я хочу начать серию с него». А мне хотелось поработать с архитектурой начала XX века. Я думала-думала, изучила Кваренги и поняла, что не так важно, какой именно зодчий мне достанется, я люблю облик Петербурга. Так получилось, что в моих рисунках Кваренги как такового нет. Его архитектура у меня только намечена пунктирно. Меня интересуют машинки, люди, троллейбусы, то есть городская среда. Поэтому мои иллюстрации — не архитектурная графика в традиционном понимании. Задача — показать классическую архитектуру глазами современного художника. Есть Малый Гостиный двор на Ломоносова, облепленный какими-то клубами, как ракушками. Нужно постараться, чтобы Кваренги среди этого увидеть. А мне как раз интересно то, что город — он вот такой, живой. Ты не можешь взять и в чистом виде наблюдать определенное архитектурное направление или явление.
текст: Александра Генералова
фото: Лиза Трояновсая
cтиль: Эльмира Тулебаева
Комментарии (0)