Лина Дианова

Лина, в раннем возрасте у вас диагностировали алопецию, тот же диагноз, который поставили и Джаде Смит. Как вы прокомментируете реакцию Уилла на шутку ведущего церемонии «Оскар» об облысении его жены?

У ситуации две стороны. Я согласна с тем, что защищать свою семью нужно, особенно публично. Неважно, какое личное мнение ты имеешь на любой счет, но если речь идет об унижении или прессинге твоих близких, встать на их сторону — долг. Но с формой защиты я категорически не согласна. Исходя из стимула, который был (шутка ведущего), адекватная реакция — слова. Например, Уилл мог выйти на сцену и попросить ведущего принести извинения.

Какая реакция на выпады окружающих людей в принципе будет правильной?

Правильная реакция не нарушает физические границы другого человека. Нельзя сказать, что оскорблять человека неправильно, если вы услышали оскорбление в свою сторону (даже если он не имел это в виду). Злиться и показывать злость нормально. Но я бы советовала осознавать свои чувства и проговаривать их «злым» голосом: «Я так сильно злюсь на тебя, что готов ударить!» Но если речь идет об осознанном унижении вашего достоинства, как в случае с хамами, здесь нет места психологии и осознанности. С хамами — по-хамски.

Поговорим о вашей ютуб-деятельности. В рамках своего канала вы часто делаете разбор интервью с инфоцыганами, и, учитывая недавнюю коллаборацию с Катей Коносовой, можно говорить о том, что вы находитесь в оппозиции. Почему, особенно сейчас, стоит пристальнее обращать внимание на контент, который вы потребляете?

Не секрет, что окружение формирует мышление. Раньше это были друзья. Теперь гораздо чаще, чем с друзьями, мы общаемся с блогерами. Мысли, которые транслируют наши любимые блогеры, постепенно становятся нашими. Подсознательно человек стремится подражать тем, кто ему нравится. Это нормально и естественно, и не связано с осознанностью или ее отсутствием. Вспомните, как постепенно мы перенимаем интонации или шутки наших близких людей. Я против понятия «инфоцыганство». Из-за неясной границы, кого считать инфоцыганами, а кого — нет, под это определение могут подпасть почти все представители мягких ниш (все профессии, результат деятельности которых нельзя измерить). Те, кто кричит, что какие-то курсы — воздух, просто завидуют прибыли. Если чей-то курс помог хотя бы одному человеку изменить жизнь к лучшему — это хороший курс. Если он не связан с медицинской тематикой, конечно. Продавать веру в излечение, не будучи медиком и не используя медицинские технологии, — это, я считаю, дно.

Теперь о личном. Почему вы решили стать психологом?

С детства у меня были задатки стать хорошим психологом: хорошая эмпатия, искренний интерес к людям и умение слушать. Когда мне было всего 12 лет, многие ребята гораздо старше меня рассказывали мне свои секреты. Я умею хранить тайны, и в какой-то момент мой домашний телефон превратился в телефон доверия. Его номер передавали по городу из рук в руки, как телефон девочки, с которой можно поговорить. Вторым определяющим фактором стала личная травма. Мне никак не удавалось понять, почему из-за парика я сталкиваюсь с таким количеством агрессии в свой адрес, ведь я не делала этим людям ничего плохого! Ответы я искала в книгах. Мама работала в университетской библиотеке, и у меня был доступ к психологической литературе. Я брала книги, которые описывали причины поведения людей. Стало проще понимать, что происходит. Это создавало ощущение, что я могу влиять на свою жизнь. Понимание, что каждый человек может изменить свою жизнь, я хотела донести и другим людям. На кого пойти учиться — не было сомнений.

Многие считают профессию психолога некой палочкой-выручалочкой, которая открывает двери в души других людей. Из-за этого близкие люди к вам начали относиться с осторожностью?

Действительно, психолог обладает некоторыми навыками, которые могут располагать других людей к себе. Хотя обычно навыки не требуются, достаточно сказать, что ты психолог, и вот окружающие, совсем не замечая неуместность этого, начинают рассказывать о своих проблемах. Поэтому кому и нужно защищать свои границы — так это психологу.

Как реагирует противоположный пол на ваш профессиональный выбор, это не отпугивает?

У меня не было опыта, чтобы это кого-то отпугнуло. Те немногие, на которых влияла моя профессия, обычно проясняли границы. Спрашивали, как кто я с ними общаюсь — как психолог или как девушка — и не собираюсь ли я проводить над ними психологические эксперименты.
Я заверяла, что работы мне хватает на работе и, как бы в шутку, добавляла, что бесплатно я не работаю. Дальше все шло гладко. Хотя нельзя сказать, что профессия не оставила на мне отпечатка. Мне интересно обращаться в глубину, я довольно наблюдательна, и задаю необычные вопросы, которые человек сам себе прежде никогда не задавал. Иногда это создает неловкость, но если мужчина не готов идти в глубокое общение, наши отношения попросту не сложатся. Также постоянная работа с психологом научила слушать себя. Если мне неинтересно или я как-то не так себя чувствую в компании человека, я об этом скажу. Обычно это удивляет, так как многие люди привыкли терпеть дискомфорт, лишь бы у человека осталось хорошее впечатление о нем. Мне важно общаться на равных, давать и получать.

Одна из самых актуальных тем сегодня — как справиться с тревожностью и не поддаться панике. Какие советы действительно работают?

Работают советы-действия. Для борьбы с тревогой подойдут арт-терапевтические техники, например, рисовать свою тревогу. Можно рисовать прямо руками, окуная пальцы в краску. Можно использовать технику нейрографики, когда вы сначала рисуете линии из состояния тревоги, а потом закрашиваете все углы. Мне помогает спорт, так как спорт влияет на гормональный фон. У плохого настроения нет шансов.