В «Новом музее» завтра открывается большая выставка Виталия Пушницкого: ретроспектива плюс новый проект «Бритва Оккама», состоящий из множества изрезанных открыток. Художник подробно объясняет, зачем искромсал хорошие вещи - принес жертву научному интересу подлинного искусствоведа.
 |
Виталий Пушницкий, художник
Я решил сыграть в квазинаучное исследование: начал рассматривать произведение искусства в качестве системы пропорций, как раньше это делали Леонардо да Винчи, Леон Баттиста Альберти, Дюрер и многие другие. Я смог сделать несколько домашних открытий, просто изучая искусство Средних веков, Возрождения, постклассической школы. Известные слова Леонардо об эволюции в искусстве, полном отречении от средневековых традиций — абсолютная ложь, никакой эволюции не произошло. Структуры плоской поверхности, на которой изображается, допустим, многофигурный сюжет, были разработаны еще в Средневековье, и нарушения традиции не происходит, эти принципы используются и сейчас. Вот смотрите: мы знаем, что у человека есть скелет, и у каждой расы есть особенности его строения. Все пропорции нашей красоты заложены в нем, а уже сверху он обрастает той или иной мускулатурой. Моя идея была — выявить «скелет» внутри каждой работы, выяснить, на каких пропорциях она строится. Я начал делать это сначала графически карандашом, потом понял, что просто расчертить и найти пропорцию не так интересно, и этим уже много кто занимался. Продолжая игру, я разрезал бритвой открытку на части, поворачивая ее и сгибая, выходя за плоскость открытки в пространство бумажного рельефа, «новой скульптуры», рожденной из знакомой всем визуальной основы. Получается такая «Бритва Оккама», принцип, давший название всей серии: «Не надо множить сущности без необходимости». Если возможно что-то изменить меньшими средствами, значит, этого достаточно» |
C самого начала это был «бедный» проект, он родился в дороге, это не студийная, не глобальная история. Знаете, вот есть книжки Pocket Books, а у меня «Бритва Оккама», инструменты для работы над которой могут поместиться в кармане. Тут взят определенный формат — открытка, штука, знакомая всем и каждому, непритязательный, дешевый, иллюстративный вариант репродукции, который далек от оригинала. Я открытки не очень люблю. Для меня это — бесполезная вещь. Но когда я побывал в Италии, нашел разные открытки XIX–XX веков. Италия гордится своим прошлым, и сейчас, как и век назад, она репродуцирует все то, что мы знаем из истории искусств. И я подумал, что открытка сочетает в себе два времени: физическое время ее печати и более раннее, к которому отсылает изображение. Я задумался: почему именно эти открытки они публикуют? Почему они считают, что хороши эти вещи, а не другие, например? Обычно же, как мы знаем, в музеях репродуцируются исключительно хиты коллекции. И возникает вопрос: почему какие-то произведения — шедевры, а какие-то в тени?
Пушницкий — из тех российских авторов,
|
Памятные выставки
|
Записал Андрей Саков
«Новый музей» (6 линия Васильевского острова, 29), с 7 декабря 2012 до 3 февраля 2013
Комментарии (1)