Как переживают пандемию бездомные? Рассказ Игоря Лисовского, который живет на улице и подрабатывает актером

О том, как коронавирус повлиял на жизнь бездомных 

Тех, кто живет на улице, кормят благотворительные организации. Например, «Диакония»: в пять часов вечера каждый день на Атаманскую улицу приезжает машина из фонда и кормит людей: горячее, хлеб, чай, сладости. По воскресеньям еду привозят из церкви, кажется, евангельской. Очень вкусно кормят, бывает вещи привозят. В «Ночлежке» я беру очки раз в полгода, у них есть прачечная – хорошо, что они ее сделали. 

Но все это правда было до коронавируса, сейчас никого на улице не кормят. И я не знаю куда делась половина народу, потому что, кафе закрыты, метро тоже стало работать меньше. Наверное, все на вокзалах. Оттуда, если ты чистый и трезвый, тебя никто выгонять не будет. 

После того, как объявили самоизоляцию, я почти на улице не появляюсь. Я сейчас живу у друзей и выходить пока нет желания. Хотя коронавируса я не очень боюсь. Мне кажется, он не страшнее обычного ОРВИ, и у меня есть справка  из «Ночлежки», так что все штрафы мне до лампочки. 

О детстве, увлечении музыкой и работе в милиции

На самом деле, я не совсем типичный бездомный. У меня даже есть своя недвижимость – но она в области, в поселке в Гатчинском районе, где делать совершенно нечего. Работы там нет никакой, она вся в городе.

Я родился и вырос в Ленинграде, жил здесь до 14 лет. Потом мама решила уехать в область. Сначала – в Лугу, работала там страшим зоотехником. Я оттуда сбежал в город. Тогда она переехала ближе – под Гатчину. Оттуда я тоже сбежал. Сам забрал документы, приехал обратно в Ленинград, пришел в свою школу и там доучился. Жил все это время у друзей –в общежитии Кировского завода, тусовался на «Треугольнике», в «Сайгоне», в «Рок-клубе» (популярные места встреч ленинградской богемы – Прим. ред.).

Еще когда учился в школе стал заниматься музыкой. Не в том смысле, что начал играть, – я устраивал дискотеки в ДК им. Газа. Там в то время проводили вечера отдыха, на которых играл инструментальный оркестр. Я как-то подошел к администратору и предложил ставить музыку в перерывах. Администратор разрешил. В результате вечера отдыха тихо умерли, начались нормальные дискотеки. Позже я работал во Дворце молодежи, в гостинице «Репинская», дела пошли в гору. 

После школы поступил в институт текстильной и легкой промышленности, потому что в нем была военная кафедра. Отучился три года. К тому моменту у меня уже была жена и дочка. И в какой-то момент задумался: что я здесь делаю, надо переводиться. И не придумал ничего умнее, как перевестись в школу милиции. Там отучился еще два года.

Выпуск оказался свободным, без распределения. Знакомые позвали меня в уголовный розыск. Так я стал оперативником. Сначала все было хорошо, были деньги, я даже купил квартиру. Но опер – это человек женатый на работе, дома я бывал крайне редко, в любой момент мог сорваться и куда-то поехать. И в какой-то момент жена не выдержала. Мы развелись, я оставил ей квартиру. В 1995 году я уволился из ментовки, потому что надоело, хотелось что-то поменять. Вот примерно с тех пор я и бомжую. 

О жизни бездомного

Первое время, после того, как я ушел от жены – жил у друзей. Но потом времена пошли плохонькие, да и люди изменились, кто женился, кто квартиру потерял, у многих были проблемы из-за алкоголя. Я тоже выпиваю, конечно, но я не запойный. Могу пару дней пить, а после вернуться к нормальной жизни.

Довольно долго после милиции, я еще работал: был начальником охраны рок-клуба, работал с рок-группами «ДДТ», «Король и шут», работал в разных клубах. Потом появились профессиональные ЧОПы и нас всех подвинули, так что этой работы тоже не стало.

Когда стало совсем некуда пойти – пришлось ночевать на улице. В парадных, в подвалах, на чердаках, но в основном – на Московском вокзале, иногда в «Пулково». Раньше в  аэропорту было проще переночевать, сейчас с этим стало строго. Хотя у меня есть один знакомый, который и теперь живет в «Пулково». 

В основном бездомные ночью остаются на вокзалах – на Московском и на Ладожском, кто-то по кафешкам ночью тусит. Но в кафе особенно не посидишь, если у тебя денег нет, и там нельзя спать. Раньше на Марата была столовая, вот там был адекватный охранник: приходишь, взял чайку, и сиди себе хоть всю ночь, он тебя не трогает. Можно фильмы в телефоне смотреть, вай-фай там был бесплатный. Только спать нельзя. На улице тоже особенно не поспишь. Раньше можно было спокойно на лавочке спать, но сейчас только попробуй на лавочке усни – сразу либо менты, либо скорая. 

Вообще полиция бездомных почти не трогает, даже если ты выпил. Если что, помогает справка из «Ночлежки». Я помню, когда был чемпионат мира, мы сидели в скверике на Пушкинской, и там выпивали. Подъезжают полицейские: «Здравствуйте, распитие в общественном месте». Я достаю справку, мне сразу говорят: «Так, ты иди отсюда», а остальных повезли в отдел за штрафом. Полиция понимает, с меня ничего не возьмешь. Так что, если ты нормально выглядишь, не грязный, не вонючий, они даже и не подойдут, хотя знают прекрасно, что ты бомж. 

О съемках в кино 

У меня есть один друг детства, он снимается в кино уже очень давно. Я его все доставал, говорил, ну давай меня как-нибудь в кино подтяни, намекни кому-нибудь. Он говорил, что сам помочь не может, но рассказал про группу во «Вконтакте» для непрофессиональных актеров. Я скинул туда свои данные, параметры, несколько фоток. Помню это была пятница, в субботу мне позвонили, а в воскресенье я уже снимался – это был сериал для «Первого канала». 

С тех пор пошло восемь лет, за это время я снялся более чем в семидесяти фильмах. Ролей, правда, до сих пор не было, но зато эпизодов было полно. В прошлом году предлагали одну роль, но я отказался, потому что не вытянул бы график. Там нужно было три недели сниматься с раннего утра и до поздней ночи, а после еще ехать в Ломоносов переодеваться. 

За съемочный день платят до 2 тысяч рублей, он может длится 20 минут, а может 12 часов. Если более 12 часов, нам доплачивают дополнительно по 100 рублей за час. Обычно у меня бывает 3-4 смены в неделю.

Но для меня съемки – это не только средство к существованию, но и хобби тоже. Мне нравится сам процесс, нравится общаться с интересными людьми. Со многими мы регулярно видимся на разных проектах, встречаемся, разговариваем. 

Но сейчас работы нет. Было три крупных проекта, в которых я должен был сниматься, все они заморожены. Последняя съемка была 28 марта. На самом деле, в Петербурге их запретили проводить еще 26 числа, но мы все равно снимались, правда не в городе, а в Большой Ижоре.