Мы привыкли думать, что нашими чувствами и реакциями управляют нейромедиаторы, такие как дофамин. Но то, как наш организм вырабатывает гормоны, и насколько он к ним чувствителен, определяется генами. Крошечные участки ДНК, полученные от родителей, могут влиять на то, насколько мы агрессивны или как часто нам нужны новые ощущения. Как это происходит? И почему крошечная мутация одного гена (вероятно) может превратить народ фермеров в племя кочевников? Эти вопросы разбираются в одной из глав новой книги «Человеческий капитал» Александра Енина.
Мозг вознаграждает нас сверхнормой дофамина только за первые несколько раз достижения цели, какой бы труднодоступной она ни была. Даже если мы совершим что-то сверхвыдающееся, но при этом лишь повторим свой прежний подвиг, мозг так же щедр уже не будет. Так он постоянно стимулирует наше стремление к «поиску новизны».
Поиск новизны, как вы сами понимаете, дело сугубо индивидуальное. Для кого-то это может быть попытка написать книгу, для кого-то — прыжок с парашютом с 39 тысяч метров. В обоих случаях это будет погоня за новыми ощущениями, которая стимулируется дофамином, вот только сила этих ощущений принципиально разная. Значит ли это, что парашютист, который, рискуя жизнью, поставит мировой рекорд, получит больше дофамина и удовольствия, чем автор книги? Необязательно. Дело в том, что чувствительность к дофамину у каждого своя.
Кому-то достаточно просто вкусно поесть, чтобы достичь максимальной удовлетворенности, а кому-то ради такого же по силе удовольствия необходимо покорить Альпы. Трудно себе представить? Тем не менее это установленный наукой факт.
Силу приятных ощущений регулируют дофаминовые рецепторы [в мозге]. В настоящее время их установлено пять типов: D1, D2, D3, D4 и D5. Считается, что за уровень удовольствия от достижений, связанных с «поиском новизны», отвечает D4. Работу этого рецептора программирует ген DRD4. Он настраивает рецептор и тем самым определяет, сколько удовольствия мы получим при совершении чего-то для себя необычного.
Для простоты можно сказать, что этот ген отвечает за нашу чувствительность к нейромедиатору дофамину. И все бы ничего, если бы DRD4 не выделялся необычайно высокой степенью полиморфизма. В переводе на обычный язык это значит, что он склонен к существенным мутациям, благодаря которым активно видоизменяется. Из-за этого в человеческой популяции этот ген присутствует во множестве вариантов, развивающихся параллельно друг другу.
Пусть слово «мутации» вас не пугает. Фильмы и сериалы приучили нас воспринимать мутации как что-то нездоровое и зловещее, но в генетике это естественное и крайне важное явление. Удачные мутации проходят естественный отбор и закрепляются в популяции, а неудачные исчезают, как не оправдавший себя эксперимент. Если вы посмотрите вокруг, то увидите непохожих друг на друга людей. У нас не только разные черты характера и тела, но и свои этнические признаки. Причина этих различий заключена как раз в мутациях, именно за счет них на планете Земля так много разных людей, хотя все мы относимся к од- ному виду Homo sapiens.
Мутации происходят со всеми нашими генами, в том числе и с DRD4, и благодаря высокой степени его полиморфизма эти мутации очень многообразны. Уже сравнительно хорошо изучены те из них, которые связаны с повторением определенного отрезка нуклеотидов. Сейчас установлено существование мутации, при которой этот участок дублируется от 2 до 11 раз. По этому признаку были названы соответствующие варианты гена или, как принято говорить в генетике, аллели: 2R, 3R, 4R... 11R. То есть 2R — это мутация с двойным повтором, а 11R — c одиннадцатикратным.
Проанализировав их распространенность, ученые выяснили, что чаще всего встречается вариант с четырьмя повторами — 4R. Он считается самым древним. Его находят во всех популяциях мира, хотя наиболее он характерен для народов, населяющих Европу. Чуть реже попадается аллель с семью повторами — 7R. Она в 10 раз эволюционно моложе 4R и примечательна тем, что реагирует на дофамин примерно вдвое слабее, чем вариант 4R.
Из-за такой разницы в реакции на дофамин вариант 7R даже назвали «геном авантюризма».
Пониженная чувствительность к удовлетворению от «поиска новизны» у носителей «длинного аллеля» приводит к тому, что у них формируются четкие и статистически значимые поведенческие отличия: более ярко выраженное стремление к новым ощущениям, импульсивность, возбудимость, гиперактивность, а также предрасположенность к синдрому дефицита внимания.
Однако главная интрига в том, что обладателям 7R приходится постараться, чтобы получить такое же удовольствие, как и носителям 4R. Поэтому они более склонны к рискованным вариантам поиска новизны, например к тому, чтобы отправиться в кругосветное путешествие, покорить горную вершину или поставить все состояние на «красное» в казино. Такие люди плохо переносят монотонный образ жизни, непоседливы, расторможены и легко нарушают запреты, преграждающие им путь к удовольствию.
В ходе одного из исследований бразильские генетики нашли подтверждение тому, что ген авантюризма связан с миграцией народов. Проанализировав распределение частот аллелей DRD4 у южноамериканских индейцев, они обнаружили, что в племенах, где люди вели образ жизни охотников-собирателей, ген авантюризма встречается чаще, чем у оседлых народов, издавна занимавшихся сельским хозяйством.
Представляете, статистически установлено, что мутация гена, регулирующего чувствительность к удовольствию, предопределяет переход от оседлости к кочевому образу жизни у целых народов? Если такой ген встречается у одного человека, то общество его воспринимает как бунтаря. Если концентрация этого гена увеличивается во всей популяции — фермеры превращаются в кочевников...
Отрывок предоставлен издательством «Бомбора».
Комментарии (0)