Философы: Татьяна Черниговская

[когнитивные науки] 

Татьяна Черниговская

Биолог, психолог и лингвист — о мышлении котов, языке мозга и о том, в чем смысл жизни.

Когнитивные науки — это очень широкое поле, в него постоянно втягиваются новые участники. Это все, что связано с познанием, восприятием, коммуникацией. Сюда с неизбежностью попадают нейронауки и психофи-зиология, потому что глаза только смотрят, а видит мозг, ухо только слушает, а слышит мозг. Разумеется, лингвистика, потому что человек — существо семиотическое, привыкшее работать со знаками. Экспериментальная психология. Искусственный интеллект, понимаемый как обучение нейронных систем. И, конечно, философия, которая способна выступить объясняющей силой. Потому что иначе когнитивную деятельность человека придется рассма-тривать как чисто структурные игрушки.

Язык — главное эволюционное приобретение человека. Нужно узнать, как с ним справляется мозг. Здесь двойная загадка: язык — это самое сложное, что можно вообразить, а мозг — тем более, сложнее мозга просто ничего нет. И некоторые безумцы, я в том числе, решаются заниматься и мозгом, и языком, будучи сами объектом и субъектом наблюдения. Здесь нужно обладать здоро-
вым чувством юмора, ведь, по Курту Геделю, ни одна система не может описывать ту систему, которая сложнее ее самой. То есть мы можем работать только с теми, кто ниже нас по эволюционной лестнице. Но вообще, я считаю эту историю безнадежной. Возьмем, например, котов. Мы знаем их тыся-
челетиями, и что, это помогло нам расшифровать их феноменальное мышление? Мы можем определить пороги: кот видит в таком-то диапазоне частот. А что он ощущает, когда видит? Ведь кот явно думает, я же это вижу. Но у нас нет способа определить как. Более того, в отличие от ряда коллег я думаю, что и не будет никогда. Это не вопрос развития науки, просто есть вещи, в которые мы не можем влезть. Даже если мы обвешаем кота всеми современными средствами считывания мозга, что мы узнаем? В этом смысле с людьми лучше, потому что у нас все-таки есть язык. Недавно мне пришло в голову, что человеческий язык — это язык, которым с нами разговаривает наш
мозг. Так что спасибо словам.

Философский вопрос: кто кому принадлежит, мозг мне или я ему? Кто чей владелец? Ответ на него имеет как теоретическое, так и прикладное значение. Если мы хотим создать интеллектуальную машину высокого класса, мы должны знать, как она устроена. Скажем, как мозг ребенка умудряется овладеть языком в такое короткое время? Если смотреть на эту историю механически, то ребенку потребовалось бы лет сто, чтобы освоить дикое количество правил, от фонетики до синтаксиса. Но здоровый ребенок обучается языку за три года. Мы хотим узнать, как это происходит. Гипотезы можно проверить несколькими способами. Во-первых, провести эксперимент, чтобы увидеть, где ребенок делает ошибку. Вовторых, проверить, что происходит, если механизм сломан, то есть работать с патологиями. Третий путь — обучить искусственную нейронную сеть правилам языка, и если она будет обучаться так же, как это делает ребенок, значит, наши алгоритмы правильные. А практическое значение такое: если мы будем знать, как язык устроен в мозгу, это может изменить, например, методику преподавания языков. Все жалуются, что учебники невозможно читать. Но кому адресована жалоба? К нам же плохие учебники не с Марса прибыли. Встает вопрос, как написать хороший учебник. А именно так, как записал это себе мозг. Осталось только выяснить как.

Количество новых фактов прибывает с огромной скоростью. Нет никакой возможности их обозреть. Сейчас наука выглядит как цунами. Нужен парадигмальный прорыв, потому что совершенно ясно: мы находимся в философском тупике. Нужен гений, который скажет: так, закрыли лавку, теперь мы на это смотрим иначе. Ведь в спорах, например, вокруг устройства ментального лексикона дураков нет — спорят сильные. Всем есть чем крыть. Вопрос: у кого сильнее козыри или кто лучше сможет их отбить? Поэтому требуется осмысление, а не еще сто экспериментов, и здесь философия — мощнейший игрок, потому что именно она способна разобраться, кто субъект, кто объект, какова степень ответственности и свободы воли. Если в геноме за- писано, что я буду любить фарфоровые чашечки Кузнецовского завода, тогда мой приход в антикварный магазин — дело решенное. Разумеется, это абсурдный пример. Но в широком смысле — нет.

В современной России мне не нравится бардак, и я надеюсь, что это удастся прекратить.

На вопрос о смысле жизни я отвечаю смиренно: постараться не принести в мир зла и помогать людям в меру своих сил. Другой вопрос, зачем в принципе существует человек. Природе он не нужен, ей от него только хуже. Планеты вращаются сами, а элементы таблицы Менделеева прекрасно существуют без своего первооткрывателя. Зачем природе понадобилось зеркало в виде человеческого разума, который почему-то должен разгадывать вопросы природы? Я думаю, целью человека как вида является узнать, как этот мир устроен. И наукой занимаюсь потому, что это ужасно интересно. Меня искренне удивляет, почему вообще все не занимаются наукой. Это же детектив в чистом виде. Любой человек, у которого мозг не из пластилина, должен хотеть заниматься наукой. Или поэзией.