Основатель ресторанов «Тесто», «Суп Вино» и «Кинг Понг» Кирилл Васильев показывает дом-корабль в Токсово, собственноручно построенный им за три месяца.
Кирилл Васильев с крестной дочерью Машей (слева) и родной — Зиной.
Первый дом на этом месте я построил в 1999 году. Он походил на финскую деревянную избушку, отслужил десять лет, вырастил двух детей, собаку, принял сотню друзей и год назад нечаянно сгорел. Это случилось вовремя, я как раз собирался начать его перестраивать. Дом сам мне помог: огонь уничтожил ту часть, которая требовала реконструкции. В Токсово я бываю с шести лет, с момента, когда начал заниматься горными лыжами. Поэтому вопрос о месте для дачи решился сразу. У прыгуна с трамплина я купил участок с избушкой и широким домом на две семьи. Мне помогали ловкие кабардинцы, поэтому строительство шло стремительно. Первый дом мы возвели за год, а нынешний — за три месяца. Строение будто крепится на двух соснах — во время пожара у них здорово обгорели верхушки, и они засохли. Я сам рисовал эскиз и прорабатывал структуру дома. Несмотря на отсутствие архитектурного образования, я не консультировался с профессионалами. Только однажды архитектор Михаил Бархин объяснил мне тонкости возведения мансарды. К сорока годам я понял, что мне очень нравится строить. Корней Чуковский писал: «Если кто-то что-то строит, тот чего-нибудь да стоит».
Дизайн дома, его палитра и формы родились в результате многочисленных поездок по скандинавским странам — Норвегии, Швеции, Дании, главным образом под впечатлением от внешнего облика Скандинавского музея акварели неподалеку от Гетеборга. Морская тема не случайна, я — водномоторник со стажем, гоняю на катерах с детства. Пол я доводил до ума полгода: красил и шкурил много раз, пока он не достиг того состояния, которое меня устроило. Мой друг художник и спортсмен Сергей Пукшанский придумал узор нарисованного напольного ковра, который мы раскрашивали всей семьей, привлекли и детей друзей. Картину довершает верстак моего отцастоляра, отданный мне со словами: «Работай, сынок». Пока я на нем не работаю, но комнату он украшает отлично. На стене висит портрет адмирала, имя которого семейная история не сохранила, мой прадед служил у него коком и сопровождал в морских походах. Волшебным образом я стал и моряком, и поваром. Карнизы были взяты в офисе моей меховой фирмы «Натура» на Фурштатской улице после ее закрытия.
Балкон в доме выполняет функцию капитанского мостика. В проекте сооружение марса — площадки, на которой в былые времена сидел смотрящий парусной шхуны и кричал: «Земля!» Также здесь не помешало бы колесо от телеги для аистиного гнезда — таких я много видел в Белоруссии, куда часто езжу по делам. Я бывал в гостях у норвежцев разного достатка, и даже самые обеспеченные из них не строят дома с таким размахом, как в России. Низкие потолки — отличительная черта холодных стран, чтобы не обогревать огромные объемы. Наши потолки сделаны из необработанных стружечных плит. В последнее время мне нравится этот материал, как и остальные, которые не нужно декорировать и штукатурить дополнительно. Сейчас многие смело относятся к дизайну и спокойно оставляют в интерьерах, к примеру, голый бетон. Старое кресло, которое мы обили коровьей шкурой, по форме напоминает библиотечный стул эпохи Георга III. А вообще, наш главный «мебельный партнер» — IKEA. Лампу над обеденным столом мы разрисовали сами. Некоторые вещи нужно дорабатывать, чтобы превратить их в эксклюзивные. Люблю, когда предметы «приплывают» в дом неожиданно. Есть у нас и объекты с налетом мистицизма. Во время стройки я нашел в земле, на глубине четырех метров, древнюю швейную машинку и в том же году открыл швейную фирму. А пятнадцать лет назад подруга семьи вышила и подарила мне несколько картин с изображениями поваров, и спустя какое-то время я открыл ресторан «Тесто». Потом она презентовала мне вышивку с островом и яхтой, и теперь я жду, когда стану владельцем острова. Лодка у меня уже есть, и наметки на остров имеются. Сейчас мой очередной проект — возрождение производства валенок. Это гениальная вещь, такая же как хлеб, который пекут из муки и воды, только для производства валенок нужны шерсть и вода. Их я тоже делаю своими руками, на участке у меня есть для этого экспериментальная лаборатория. Я почти никогда не привлекаю помощников со стороны, мне интересно пропустить дело через себя, чтобы оно правильно функционировало.
Остатки фундамента старого дома я поднял, и из них образовался мангальный уголок, украшенный вывеской булочной, которая раньше работала на месте моего ресторана «Суп Вино». Мы готовим здесь барбекю, а на Новый год ставим проектор и транслируем изображение прямо на высокие заснеженные сосны. Также во дворе имеется билетная будка с норвежского берега, служащая домиком для детей, гостевое строение с террасой, хранилище для лыжного инвентаря, спортивный уголок для дочерей и бывший парник, с которым я боролся три года, вырастил там три огурца и теперь переделал в мастерскую для велосипедов. По нашему двору часто бегают белки. С участка открывается вид на самую низкую точку Токсово, куда стекает вода со всех местных горок. Благодаря обилию холмов этот край справедливо называют петербургской Швейцарией. У меня был неудачный опыт строительства гостиниц, но если я захочу вернуться к этой сфере, то займусь бизнесом именно в Токсово. Как ни удивительно, здешние места — непаханое поле.
текст: Владлена Петровер
фото: Игорь Симкин
Комментарии (0)