ЕВГЕНИЙ ГАВРИЛОВ
Музыкант, работающий под псевдонимом Dyad, участник объединения Echotouristвыпустил с группой FPRF альбом 87% chill и выступил в качестве куратора первого фестиваля электронной музыки CTMSiberia.
Что такое Echotourist и FPRF, и как они между собой пересекаются?
Изначально Echotourist – это компания друзей, несколько музыкальных групп, участники которых между собой постоянно взаимодействовали, получалось много совместных проектов. В определенный момент пришла необходимость как-то обозначить, что есть такое объединение, тогда и появилось название «Эхотурист». Около десяти человек в Новосибирске составляли костяк, сейчас здесь осталось совсем немного из того состава, многие разъехались.
Кроме того, у меня есть группа FPRF, есть сольное творчество и еще несколько проектов, в которых я принимаю участие. Зачастую мы просто собираемся, чтобы записать какой-то материал и потом, если нужно, собираемся снова для живого выступления. Мы стараемся не привязываться к классическим понятиям коллектива, у нас даже есть такой проект, SoyuzGoesTropical, где изначально по задумке не было никакого определенного состава. Просто собрались три человека, пару раз порепитировали, выступили, в следующий раз это были другие три человека, и другой материал, и так далее. Сейчас уже с первой вариацией нет никаких пересечений, новая музыка сделанная другими людьми, но с такой же идеей.
Есть какой-то маркер «свой-чужой»?
Мы точно не ставим никакие маркеры, но никто не отменял фактор «нравится – не нравится, мое – не мое». И так как в объединении основной костяк – это очень близкие друзья, у нас очень во многом пересекаются представления о том, как все должно быть, поэтому особо вопросов не возникает. Часто бывает, что мы просто находим что-то и говорим: «Вот это здорово», и обычно все одинаково чувствуют, что этот проект или группу надо позвать на вечеринку или попробовать издать.
Прошлой весной мы решили сделать небольшую перезагрузку «Эхотуриста», как-то разграничить то, что было до этого. Для нас важно визуальное оформление. Афиши, обложки альбомов, видеоролики – всему уделяется большое внимание, и в основном все это сейчас существует только в интернете, а нам хотелось вывести наши релизы « в оффлайн», сделать физические издания, и самым простым на данном этапе оказался выпуск компакт-кассет, которые можно подержать в руках, подарить, на полку поставить. Многие действительно покупают кассеты чтобы слушать музыку с пленки, хотя к каждой прилагается бумажка с кодом для скачивания этой музыки в mp3 или wav формате.
Почему именно кассеты?
Это достаточно легко объяснить: аналоговые носители – кассета и винил – всегда вносят в звуковой тракт что-то уникальное, определенные шумы и искажения звука. И есть доказанный факт, что эти аналоговые искажения человеческим ухом воспринимается гораздо приятнее, чем те, которые появляются при аналогово-цифровом преобразовании. Да и винил, по большому счету, до конца никогда не отходил. Даже когда пришли CD и mp3, оставались люди, которые собирали пластинки. Если говорить о противостоянии аналоговых и цифровых технологий в целом, то всегда были режиссеры, которые продолжали снимать на последние запасы тридцатипятимиллиметровой пленки. А кассеты актуальны потому, что это технически проще и дешевле делать маленькими тиражами, чем винил.
Мне лично ближе такой подход к прослушиванию музыки, потому что есть погружение в музыку. Вы достаете коробку с пластинками, берете пластинку, стираете с нее пыль, ставите на проигрыватель, иглу опускаете – это требует определенных усилий, которые делают музыку ценнее для слушателя. Те альбомы, которые у меня были на кассетах, мне кажется, я до сих пор могу целиком восстановить в памяти и, если включу, то буду знать каждый следующий звук.
Каково было стать куратором первого фестиваля CTMSiberia?
Это был очень крутой опыт, до этого я участвовал только в организации каких-то небольших мероприятий, без крупных бюджетов и рисков, а здесь все было серьезно. Надо сказать, что Гете-Институт в Новосибирске, наверное, одна из главных движущих сил культуры в городе, за прошедший год они сделали несколько мероприятий, которые я бы точно поставил в свой собственный «ТОП 10» главных культурных событий города.
Ощущаете, что интерес к этой музыке развивается?
Когда мы разговаривали с Яном и Оливером, кураторами берлинского фестиваля CTM, они сказали, что первый фестиваль, который они сделали, проходил на маленьких площадках, было немного людей, но раз за разом интерес возрастал. Я придерживаюсь такой же точки зрения, что, если не воспитывать публику, то ей и не будет это интересно.
Здесь все зависит от того, как подать, потому что многие, когда слышат «экспериментальная музыка», говорят: «Сейчас будут что-то булькать и скрипеть?», но ведь это далеко не всегда так. Наверняка эксперименты с электронным звуком могут найти поклонников и на «смежных территориях», например среди поклонников джаза и свободной импровизации, или тех же ценителей академической музыки двадцатого века. Хотя, безусловно, подобная музыка чаще интересна тем, кто готов копнуть глубже, пытливым умам. Многие люди не готовы открываться для чего-то нового, пока оно не станет привычным.
Комментарии (0)