Она практически всю жизнь играет в Московском театре сатиры, но ее работы в кино и на телевидении тоже знает каждый: пани Моника из передачи «Кабачок “13 стульев”», водитель троллейбуса Люба из «Берегись автомобиля» Эльдара Рязанова, Анна Суздалева из его же «Стариков-разбойников».
Так случилось, что сразу по окончании Щукинского училища меня Александр Ширвиндт привел в Театр сатиры – и буквально тут же мне сообщили, что я буду играть в бенефисном спектакле Ольги Аросевой и Спартака Мишулина «Неаполь – город миллионеров». На первую репетицию меня отправили с напутствием и предостережением: «Ну, смотри, главное – понравиться Аросевой, иначе – ух!». В течение трех часов репетиции я все ждал, когда же начнется «ух!». Но ни во время репетиции, ни по ее окончании никаких «ух» или «ах» не случилось. Ольга Александровна приняла меня более чем радушно и даже вспомнила, что однажды, еще будучи студентом, я попытался взять у нее интервью после спектакля. Уже тогда она преподнесла мне первый урок: не трогай артиста после спектакля, потому что частичку своей души он только что отдал людям и сил у него осталось лишь на то, чтобы добрести до дому и побыть в компании близких и родных людей. Во время репетиций Аросева с Мишулиным каждое утро придумывали новые варианты моей фамилии, и к моменту выпуска спектакля их оказалось больше ста: Морошка, Оплошка, Гарлешка, Балешка… А по окончании репетиционного периода я был счастлив приглашению на традиционные посиделки после спектакля у Аросевой. Кто-то приносил селедочку, кто-то вареную картошку, зелень, овощи, немного водочки. Два часа после спектакля – настоящее расслабление и отдых с добрыми воспоминаниями о друзьях и коллегах. Маленькая толика разговоров о жизни, о времени, о себе – в этом интервью.
Ольга Александровна, ходят легенды, что в детстве вы даже со Сталиным познакомились.
Это правда. Помню 1935 год, 12 июня – День авиации. Мы с папой – на Тушинском аэродроме, где нет ни одной трибуны. «Как же так? – думаю. – Большие стоят, и маленьким из-за них ничего не видно». И тут Сталин. Я стою практически рядом с ним, и вдруг он меня спрашивает: «Тебе, девочка, сколько лет?» – «21 декабря будет десять», – отвечаю. Сталину преподнесли цветы, а он вручил их мне
со словами: «Приходи ко мне 21 декабря, вместе будем праздновать день рождения». И вот настал этот день. Я с большой гортензией, которую хорошо запаковали, чтобы не погибла от мороза, отправилась в Кремль. Естественно, никуда меня не пустили. Цветок растеребили, землю в горшке проверили – мало ли что. Сказали, что Иосиф Виссарионович не может принять меня по причине занятости. Я передала ему поздравления и пионерский привет от Оли Аросевой.
Помните, как пионерка Аросева решила стать актрисой?
Когда я была маленькой, мы с родителями жили в Праге, папа работал дипломатом. Потом вернулись в Москву. Хорошо помню вечера, когда к нам в дом приходили знаменитые люди искусства: Алексей Толстой, Ромен Роллан. Все они были знакомы с моим отцом. Уже тогда мы с сестрой Леной мечтали стать актрисами. Наша мечта сбылась: Елена Аросева стала актрисой Омского театра, я почти всю жизнь служу в Театре сатиры и до сих пор активно езжу по стране с антрепризными спектаклями.
А как реализовалась эта мечта?
Все это пришло ко мне не сразу. Я ведь еще в эстрадно-цирковом училище училась, поэтому с детства была приучена не только к физическим нагрузкам, но и ко всякого рода испытаниям. В детстве конным спортом занималась, мечтала стать наездницей, но в училище лошадей не было, шла война, вот и осваивала все подряд. И по проволоке ходила, и кульбиты делала. Еще совсем недавно могла мостик сделать. Жонглировать любила. Да много всего. Думаю, не каждая драматическая актриса сможет на голове стоять, а я до недавнего времени умела. Потом, во время войны, училась в городском театральном училище при Театре Революции. В 1945 году показывалась в Ленинградский театр комедии, он тогда гастролировал в Москве. Николай Павлович Акимов принял меня в труппу, и я уехала в Ленинград. Там же начала сниматься в кино. В
1950 году вернулась в Москву и по сей день работаю в Театре сатиры.
Многим актерам, а особенно актрисам, сложно гармонично сочетать работу и семью, и сделать выбор в пользу чего-то одного тоже сложно. Что важнее для вас?
Для меня всегда была важнее работа. Но специфика актерской профессии такова, что значительная часть работы происходит дома. Делаешь что-то, а сама представляешь, как будет двигаться, смотреть, говорить героиня. Поэтому актеру очень важен спокойный домашний микроклимат. По-моему, есть чудная формула, определяющая счастье: это когда утром хочется на работу, а вечером хочется домой. К такой формуле и нужно стремиться. И еще я чувствую себя счастливой, когда что-то преодолеваю и мне удается совершить нечто значительное в жизни или на сцене. У Алексея Арбузова была пьеса «Счастливые дни несчастливого человека». Вот я счастливый человек при несчастливой жизни. Практически никогда не жалела, что не испытала чувства материнства. Для моей актерской жизни так лучше. Я была замужем несколько раз. Все браки распались из-за профессии. Не могла я уделять дому должного внимания. Ну а дом, семья ревностно относились к моему роману с театром.
А как же известная поговорка про стакан воды?
Сейчас я не испытываю потребности в семье, даже рада, что одна. Чувство горького одиночества мне не было знакомо никогда. Всегда были и есть хорошие друзья, которые готовы помочь, которые будут рядом в самую трудную минуту жизни. Обычно они встречаются в детстве и юности, и только годы проверяют их и делают настоящими друзьями. Если возникают трудности, как у всякого человека, я стараюсь преодолевать их сама, ни на кого не рассчитывая. Просто не хочу обременять своими проблемами и заботами. Не нужно это. Мне кажется, что я сильный человек. Я прожила богатую несчастьями жизнь, которая меня закалила, сделала крепче и научила с оптимизмом смотреть на окружающее. Можно сказать, что я не боюсь жизни со всеми ее проявлениями.
Кто ваши друзья?
Свободное время я провожу на даче, мои соседки по поселку – Лия Ахеджакова и Алла Будницкая. Мы с ними очень дружны, часто вместе готовим, устраиваем вечера. В тот период, когда Татьяна Ивановна Пельтцер служила в Театре сатиры, у нас была традиция: мы собирались либо у меня дома, либо у нее и на специальном ломберном столике играли в нарды, раскладывали пасьянс. Кстати, впоследствии Пельтцер подарила мне этот столик. Мне повезло с друзьями. Свои воспоминания, свое доброе отношение к людям я зафиксировала в книге, которую назвала «Без грима».
Кстати, насчет грима. Вы великолепно выглядите и с ним, и без него. Скажите, вы прибегали к пластике?
Никогда ничего не делала с лицом. Секрет хорошей кожи – в ее правильном и своевременном очищении. После каждого спектакля надо хорошим жирным вазелином снять весь грим. Остаток вазелина впитается, и наутро кожа будет как у ребенка.
Когда вы были особенно счастливы?
Самые счастливые мгновения я пережила на сцене. Премьеры, хороший прием публики – и ты чувствуешь, что сделал что-то великое. Прелесть работы в театре в том, что актер получает признательность за свой труд тут же. Хотя бывает не только признательность, и причем тоже сразу. Есть периоды, когда идет удача, а бывает, не удается ничего. И это тоже запоминается. Самое, наверное, приятное в жизни любого человека, занимающегося творчеством, – это постоянные эмоциональные всплески: ожидания, взле ты и падения, переживания, новые возможности проявления, надежды. Приходя на спектакль, все равно каждый раз держишь экзамен.
Вас любят не только за великолепные театральные работы, но и за вашу незабываемую пани Монику из передачи «Кабачок “13 стульев”».
Да, зрители очень любили наш «Кабачок». За пятнадцать лет его существования нас, актеров, стали отождествлять с персонажами. Присылали огромное количество писем, рассказывали, как благодаря нам решили свои семейные проблемы. Мой партнер – актер Борис Рунге, игравший пана Профессора, и я после очередной передачи получили письмо: «Спасибо Вам, пан Профессор. Я посмотрел “Кабачок «13 стульев»” и увидел, что Вы никак не реагируете на пани Монику. Теперь я всегда внимательно слушаю жену и ничего не отвечаю ей». Говорят, что наш «Кабачок» любил Брежнев, хотя именно при нем его и закрыли. Но самое интересное то, что до сих пор многие помнят и эту передачу, и артистов, да и я для многих так и осталась пани Моникой. А вот в кино после этой передачи меня снимать перестали: очень уж боялись режиссеры, что зрители не смогут меня воспринимать иначе.
Ваша огромная популярность, бесконечное внимание поклонников вас никогда не утомляли, не раздражали?
Я не ханжа – любовь народа меня не утомляла, и я по сей день не испытываю от этого дискомфорта. Конечно, есть и бестактные поклонники. Но чаще меня это смешит, а не обижает. Один мужчина очень долго смотрел на меня, потом подошел, печально так сказал: «Да, годы свое берут», – и отошел. Очень мило. Я от его сочувствия и понимания долго хохотала. Или недавно – я при параде, в красивой шляпе, и вдруг: «Ой, а вы все еще играете?» Мне ничего не оставалось, как ответить: «Да, уж извините меня». Шляпу поправила – и в театр. Кстати, шляпы – моя страсть. Она началась еще с пани Моники. Шляпы мне идут, и, кроме того, это очень удобно. Если спешишь и некогда сделать прическу, надела шляпу – и готово. Красиво, аккуратно, элегантно и, что самое главное, всегда модно.
Ольга Аросева играет в спектаклях Московского академического театра сатиры «Как пришить старушку», «Вышел ангел из тумана», «Бешеные деньги», «Нам все еще смешно», «Ни сантима меньше!».
Так случилось, что сразу по окончании Щукинского училища меня Александр Ширвиндт привел в Театр сатиры – и буквально тут же мне сообщили, что я буду играть в бенефисном спектакле Ольги Аросевой и Спартака Мишулина «Неаполь – город миллионеров». На первую репетицию меня отправили с напутствием и предостережением: «Ну, смотри, главное – понравиться Аросевой, иначе – ух!». В течение трех часов репетиции я все ждал, когда же начнется «ух!». Но ни во время репетиции, ни по ее окончании никаких «ух» или «ах» не случилось. Ольга Александровна приняла меня более чем радушно и даже вспомнила, что однажды, еще будучи студентом, я попытался взять у нее интервью после спектакля. Уже тогда она преподнесла мне первый урок: не трогай артиста после спектакля, потому что частичку своей души он только что отдал людям и сил у него осталось лишь на то, чтобы добрести до дому и побыть в компании близких и родных людей. Во время репетиций Аросева с Мишулиным каждое утро придумывали новые варианты моей фамилии, и к моменту выпуска спектакля их оказалось больше ста: Морошка, Оплошка, Гарлешка, Балешка… А по окончании репетиционного периода я был счастлив приглашению на традиционные посиделки после спектакля у Аросевой. Кто-то приносил селедочку, кто-то вареную картошку, зелень, овощи, немного водочки. Два часа после спектакля – настоящее расслабление и отдых с добрыми воспоминаниями о друзьях и коллегах. Маленькая толика разговоров о жизни, о времени, о себе – в этом интервью.
Ольга Александровна, ходят легенды, что в детстве вы даже со Сталиным познакомились.
Это правда. Помню 1935 год, 12 июня – День авиации. Мы с папой – на Тушинском аэродроме, где нет ни одной трибуны. «Как же так? – думаю. – Большие стоят, и маленьким из-за них ничего не видно». И тут Сталин. Я стою практически рядом с ним, и вдруг он меня спрашивает: «Тебе, девочка, сколько лет?» – «21 декабря будет десять», – отвечаю. Сталину преподнесли цветы, а он вручил их мне
со словами: «Приходи ко мне 21 декабря, вместе будем праздновать день рождения». И вот настал этот день. Я с большой гортензией, которую хорошо запаковали, чтобы не погибла от мороза, отправилась в Кремль. Естественно, никуда меня не пустили. Цветок растеребили, землю в горшке проверили – мало ли что. Сказали, что Иосиф Виссарионович не может принять меня по причине занятости. Я передала ему поздравления и пионерский привет от Оли Аросевой.
Помните, как пионерка Аросева решила стать актрисой?
Когда я была маленькой, мы с родителями жили в Праге, папа работал дипломатом. Потом вернулись в Москву. Хорошо помню вечера, когда к нам в дом приходили знаменитые люди искусства: Алексей Толстой, Ромен Роллан. Все они были знакомы с моим отцом. Уже тогда мы с сестрой Леной мечтали стать актрисами. Наша мечта сбылась: Елена Аросева стала актрисой Омского театра, я почти всю жизнь служу в Театре сатиры и до сих пор активно езжу по стране с антрепризными спектаклями.
А как реализовалась эта мечта?
Все это пришло ко мне не сразу. Я ведь еще в эстрадно-цирковом училище училась, поэтому с детства была приучена не только к физическим нагрузкам, но и ко всякого рода испытаниям. В детстве конным спортом занималась, мечтала стать наездницей, но в училище лошадей не было, шла война, вот и осваивала все подряд. И по проволоке ходила, и кульбиты делала. Еще совсем недавно могла мостик сделать. Жонглировать любила. Да много всего. Думаю, не каждая драматическая актриса сможет на голове стоять, а я до недавнего времени умела. Потом, во время войны, училась в городском театральном училище при Театре Революции. В 1945 году показывалась в Ленинградский театр комедии, он тогда гастролировал в Москве. Николай Павлович Акимов принял меня в труппу, и я уехала в Ленинград. Там же начала сниматься в кино. В
1950 году вернулась в Москву и по сей день работаю в Театре сатиры.
Многим актерам, а особенно актрисам, сложно гармонично сочетать работу и семью, и сделать выбор в пользу чего-то одного тоже сложно. Что важнее для вас?
Для меня всегда была важнее работа. Но специфика актерской профессии такова, что значительная часть работы происходит дома. Делаешь что-то, а сама представляешь, как будет двигаться, смотреть, говорить героиня. Поэтому актеру очень важен спокойный домашний микроклимат. По-моему, есть чудная формула, определяющая счастье: это когда утром хочется на работу, а вечером хочется домой. К такой формуле и нужно стремиться. И еще я чувствую себя счастливой, когда что-то преодолеваю и мне удается совершить нечто значительное в жизни или на сцене. У Алексея Арбузова была пьеса «Счастливые дни несчастливого человека». Вот я счастливый человек при несчастливой жизни. Практически никогда не жалела, что не испытала чувства материнства. Для моей актерской жизни так лучше. Я была замужем несколько раз. Все браки распались из-за профессии. Не могла я уделять дому должного внимания. Ну а дом, семья ревностно относились к моему роману с театром.
А как же известная поговорка про стакан воды?
Сейчас я не испытываю потребности в семье, даже рада, что одна. Чувство горького одиночества мне не было знакомо никогда. Всегда были и есть хорошие друзья, которые готовы помочь, которые будут рядом в самую трудную минуту жизни. Обычно они встречаются в детстве и юности, и только годы проверяют их и делают настоящими друзьями. Если возникают трудности, как у всякого человека, я стараюсь преодолевать их сама, ни на кого не рассчитывая. Просто не хочу обременять своими проблемами и заботами. Не нужно это. Мне кажется, что я сильный человек. Я прожила богатую несчастьями жизнь, которая меня закалила, сделала крепче и научила с оптимизмом смотреть на окружающее. Можно сказать, что я не боюсь жизни со всеми ее проявлениями.
Кто ваши друзья?
Свободное время я провожу на даче, мои соседки по поселку – Лия Ахеджакова и Алла Будницкая. Мы с ними очень дружны, часто вместе готовим, устраиваем вечера. В тот период, когда Татьяна Ивановна Пельтцер служила в Театре сатиры, у нас была традиция: мы собирались либо у меня дома, либо у нее и на специальном ломберном столике играли в нарды, раскладывали пасьянс. Кстати, впоследствии Пельтцер подарила мне этот столик. Мне повезло с друзьями. Свои воспоминания, свое доброе отношение к людям я зафиксировала в книге, которую назвала «Без грима».
Кстати, насчет грима. Вы великолепно выглядите и с ним, и без него. Скажите, вы прибегали к пластике?
Никогда ничего не делала с лицом. Секрет хорошей кожи – в ее правильном и своевременном очищении. После каждого спектакля надо хорошим жирным вазелином снять весь грим. Остаток вазелина впитается, и наутро кожа будет как у ребенка.
Когда вы были особенно счастливы?
Самые счастливые мгновения я пережила на сцене. Премьеры, хороший прием публики – и ты чувствуешь, что сделал что-то великое. Прелесть работы в театре в том, что актер получает признательность за свой труд тут же. Хотя бывает не только признательность, и причем тоже сразу. Есть периоды, когда идет удача, а бывает, не удается ничего. И это тоже запоминается. Самое, наверное, приятное в жизни любого человека, занимающегося творчеством, – это постоянные эмоциональные всплески: ожидания, взле ты и падения, переживания, новые возможности проявления, надежды. Приходя на спектакль, все равно каждый раз держишь экзамен.
Вас любят не только за великолепные театральные работы, но и за вашу незабываемую пани Монику из передачи «Кабачок “13 стульев”».
Да, зрители очень любили наш «Кабачок». За пятнадцать лет его существования нас, актеров, стали отождествлять с персонажами. Присылали огромное количество писем, рассказывали, как благодаря нам решили свои семейные проблемы. Мой партнер – актер Борис Рунге, игравший пана Профессора, и я после очередной передачи получили письмо: «Спасибо Вам, пан Профессор. Я посмотрел “Кабачок «13 стульев»” и увидел, что Вы никак не реагируете на пани Монику. Теперь я всегда внимательно слушаю жену и ничего не отвечаю ей». Говорят, что наш «Кабачок» любил Брежнев, хотя именно при нем его и закрыли. Но самое интересное то, что до сих пор многие помнят и эту передачу, и артистов, да и я для многих так и осталась пани Моникой. А вот в кино после этой передачи меня снимать перестали: очень уж боялись режиссеры, что зрители не смогут меня воспринимать иначе.
Ваша огромная популярность, бесконечное внимание поклонников вас никогда не утомляли, не раздражали?
Я не ханжа – любовь народа меня не утомляла, и я по сей день не испытываю от этого дискомфорта. Конечно, есть и бестактные поклонники. Но чаще меня это смешит, а не обижает. Один мужчина очень долго смотрел на меня, потом подошел, печально так сказал: «Да, годы свое берут», – и отошел. Очень мило. Я от его сочувствия и понимания долго хохотала. Или недавно – я при параде, в красивой шляпе, и вдруг: «Ой, а вы все еще играете?» Мне ничего не оставалось, как ответить: «Да, уж извините меня». Шляпу поправила – и в театр. Кстати, шляпы – моя страсть. Она началась еще с пани Моники. Шляпы мне идут, и, кроме того, это очень удобно. Если спешишь и некогда сделать прическу, надела шляпу – и готово. Красиво, аккуратно, элегантно и, что самое главное, всегда модно.
Ольга Аросева играет в спектаклях Московского академического театра сатиры «Как пришить старушку», «Вышел ангел из тумана», «Бешеные деньги», «Нам все еще смешно», «Ни сантима меньше!».
Комментарии (0)