Расима Мусина: «Я за демократию, мне можно сказать: "Расима, ты дура". Если докажешь, что прав»

Недавно вы добились закрытия большинства франшиз. Раньше идешь по улице и – «Пышка», «Пышка», «Пышка», а сейчас «Пышку» надо еще поискать. Вам не обидно?
Нет. Вместе с исчезновением этого «Пышка»–«Пышка»–«Пышка» исчезло и много негатива. Мне было стыдно за эти франшизы. А я хочу, чтобы мне не было стыдно. Ничего страшного в этом не вижу, мы сильно меняемся сейчас в плане качества. Да мне обидно за то время, которое я потратила, и за то, что я не смогла поменять отношение людей к качеству и покупателю. Сегодня страшное отношение к качеству в пищевой промышленности. В погоне за прибылью все потеряли разум. Сейчас мы открыли свой молочный цех, и всю молочку, которая к нам поступает, можем проверять на антибиотики через лабораторию. Если я внуку своему могу дать наше блюдо, я счастлива. Если не могу – то продавать его не буду. Очень мало надежных поставщиков, столько мелких цехов расплодилось, все хотят довести свой товар «до котлеты», а это абсолютно неправильно.

Вы не чувствуете, что вы как Дон Кихот – в одиночку противостоите всем?
Иногда чувствую. Да не иногда, – каждый день задумываюсь, надо ли мне это. Мне уже 70 лет. Но вот мечта всей моей жизни была – идеальный производственный процесс. Пока не получилось. Пока слабенькая четверка, тройка с плюсом. Иногда мне хочется сдохнуть, потому что даже в моем коллективе обнаруживается что-то такое... Вчерашний пример: яблочный фарш. Яблоки мы привезли из Краснодара, пахнущие яблоком, отличные. Вижу – фарш темный, ни о чем. Начинаем разбираться. Нарушили температурный режим... Я тяжелее общепита профессии не знаю. А я много что в этой жизни попробовала. Кроме продажи наркотиков, оружия, спиртного и табака – что только не делала.

Людям легко с вами работать? Вы ведь...
Узурпатор. Да. А они такие же шизанутые, как и я. У меня только шизанутые остаются. Многие уходят – не срабатываемся, но уж кто остался – тот навечно. А есть такие, кто три-четыре раза уходил, а потом обратно вернулся. Тех, кого мы выгоняем, берут с удовольствием: «О, ты в «Пышке» работал? – все, идем к нам». Многие уходят, потому что понимают, что в другом месте за те же деньги – гораздо меньше требований, там легче. Вот у меня есть принцип: если ты приготовил плохо, например, пирожки, то выкупай, неси домой, корми мужа, жену, кого хочешь. Конечно, сначала это шокирует людей, но это их учит. Вот, например, Наталья Валерьевна, которая у нас сейчас генеральный директор. Когда мы начинали работу, я ей отвезла домой ночью 200 килограмм пельменей. У нее не работал морозильник, и она до утра развозила эти пельмени по родственникам. Но она запомнила это на всю жизнь. Конечно, я за демократию, и мне можно сказать: «Расима, ты дура», пожалуйста, я это разрешаю, – если ты докажешь, что ты прав.
Меня часто спрашивают: почему у тебя ресторана нет? Увы, без спиртного ресторана не бывает, а это идет вразрез с моими принципами. Я спиртным никогда не торговала, грешных денег этих не имела, это и Кораном запрещено, хотя я не шизануто-верующий человек.

Спиртным не торговали, оружием, наркотиками, а в остальном – чем только не занимались, вы сказали. А чем?
В советское время я руководила трестом столовых – в «Мире», на «Гидравлике», а в начале девяностых уехала в Москву и занялась оптовой торговлей. Занималась нефтепродуктами, грузила из Таджикистана хлопок, даже в Африке работала – алмазы добывала. И на всю жизнь потомкам своим сказала: не ходите в Африку гулять. Это была чистой воды авантюра, я год просидела в Кот-д’Ивуаре, получила лицензию на добычу алмазов, но проект лопнул, деньги сгорели, пришлось уезжать. Бог помог, потому что через год там началась такая резня...

Вам было не страшно?
Ну, я имела дело с криминалом, работали мы с братками, не скрываю. А в Москве в те времена без этого ничего не было. Нет, не страшно. Кто знает, как там суждено? – можно и в собственной ванне утонуть. А потом мама заболела, и я вернулась в Уфу. Я наблюдала в Москве, как начинался ресторанный бизнес, как начинал Новиков, мне это было интересно: такой прогресс в общепите пошел, а я не при делах? А здесь поле вообще было непаханое, понятия продажи салатов, полуфабрикатов – вообще не было. Первая точка была на Революционной. Начальник управления общественного питания мэрии сказал: ты что, с ума сошла, открываться около рынка? Но дело пошло. Я думала, быстренько тут поставлю «Пышку» на ноги и уеду. Но быстренько, как видите, не получилось – затянулось на двадцать лет.

Вам часто приходится спорить с коллективом?
О чем спорить-то? Я только придираюсь по качеству. Я делю людей не на «хороших» и «плохих», а на работящих и лодырей. Я ведь как руководителей подбирала. Домой к ним иду. Чай пью. В холодильник заглядываю ненароком. Если в холодильнике у женщины беспорядок, никогда из нее хорошего директора не будет.

Из вас бы получился хороший министр.
Я не смогу быть госслужащим. Как это? Иметь свое мнение, но бояться за свое кресло? Там надо свое мнение загубить, заглушить. А здесь я сама за все отвечаю.

Текст: Игорь Савельев
Фото: Евгений Вайднер