Дмитрий Нагиев: «Все мои аксессуары куплены в ломбардах»

Мы с мамой жили очень бедно, приходилось одеваться в ломбардах — все, на что хватало маминой зарплаты и папиных алиментов. После института я работал в Германии, актерской зарплаты тоже недоставало, и мы шлялись по блошиным рынкам. Оттуда эта ностальгия, как некая дань молодости. Я совершенно не гнушаюсь где-нибудь за границей зайти в секонд-хенд. Не буду лукавить, здесь я этого не делаю. А там получаю удовольствие от некой расслабленности и ощущения, что звенящие в кармане дукаты соответствуют ценам, написанным на вещах и совершенно непохожим на телефонные номера. Когда я был в Париже, то попросил историка моды Александра Васильева поделиться адресами магазинов. Он прислал мне целый список, где был первый в истории секонд-хенд, который открыла маркиза Помпадур, сдававшая туда единожды надетые туалеты. Я там так завис, что мою машину успели эвакуировать

Шерлок Холмс говорил, что все, что ему нужно, — это кусок хлеба и чистый воротничок. Данный принцип справедлив и для меня. В нечастых заграничных поездках между съемками и корпоративами я забегаю в какой-нибудь небольшой магазин — не огромный супермаркет или универмаг, где идешь как по Дерибасовской и слышишь до боли родную речь, а в лавку каких-нибудь местных мастеров. У меня нет отдельной квартиры под винтажные костюмы, расшитые бисером. Ношу и дорогое пальто из нью-йоркского дизайнерского магазина, и футболочки из H&M. Все, что на мне надето, волею судьбы и к моему стыду куплено за границей. Наверняка, это все китайское, и я с удовольствием бы надел вещь, на которой написано «Сделано в России», но пока мы жжем сыры, ввезенные контрабандой, вряд ли здесь что-то изменится. 

Я достаточно пластилиновый актер, это качество относится и к моему стилю. Очень боюсь застрять во времени, поэтому стараюсь двигаться, но ни в коем случае не в ногу с модой. Я не являюсь ни метросексуалом, ни тем более шопоголиком. Одеваюсь достаточно небрежно и, прямо скажем, не очень дорого.

Если майки с глубоким вырезом служат тому, чтобы показать красивые сиси, которыми ты поигрываешь, то это отдает неким дебилизмом. А если ты большую часть юности занимался борьбой и у тебя короткая шея, которую ты, как страус, пытаешься вытянуть хотя бы за счет пропорций одежды, то для себя я этот вырез оправдываю. Если рубашка расстегнута, чтобы был виден полуметровый крест, то для меня это отдает странностью. Но если она расстегнута для того, чтобы руки не казались короткими, потому что у всех нормальных людей они достают до попы, а у тебя — с трудом до талии, то это нормально. Поэтому вырезы ничего общего с фетишизмом не имеют. Все мои аксессуары куплены в ломбардах. Я нахожусь в том возрасте, в том статусе и на той стадии развития, чтобы не ассоциировать себя с золотыми обвесами. И все двадцать семь килограммов моих украшений для меня что-то значат. В ухе нет-нет да и появляется бриллиант, но больше ни одного дорогого в смысле цены украшения у меня нет. Может, это некий показатель стиля, если ко мне вообще можно отнести это слово.