Наша редакция познакомила организаторов Международного форума урбанистики с режиссером-постановщиком самых классных фэшн-шоу из Санкт-Петербурга и главой академии моделей LMA (Lukovsky Model Academy), и вот он снова прилетел в Уфу, чтобы срежиссировать уже третий показ в городе! Почему в череде крупных брендов мы не встретим российских названий, нужен ли нашему городу моделинг, и почему давать советы – это моветон, он рассказал издателю «Уфа.Собака.ru» Элизе Савасиной.
Ты ведь не первый раз в Уфе. Как тебе дух нашего города?
За последние два года я здесь уже в четвертый раз, и с удовольствием приеду еще. Но мне не нравится это выражение, «дух»: в городе главное – люди. Как и в любом другом месте, здесь много замечательных людей, но найдутся и те, кто готов плюнуть в лицо.
В Уфе, если быть откровенными, нет моделинга. Как думаешь, нужен он городу или развивать его невозможно?
Это сложный вопрос. Фэшн-индустрия в России очень мало развита, даже в Москве. Все те вещи, которые мы называем «модной наркоманией», создаются в ателье, которые работают с достаточно узким кругом потребителей. В нашей стране не так много дизайнеров, которые делают коллекции на сезон вперед. Мировой фэшн-бизнес – это глобальная индустрия: представь, какое количество вещей отшивается Uniqlo, H&M, Gucci и Christian Dior, сколько ресурсов тратится на проведение недель моды в Милане и Париже! К сожалению, я не назову ни одного русского бренда или дизайнера, который смог бы выйти на такой уровень массового производства.
В российской модной индустрии все очень «местечково». Это объясняется не только отсутствием бюджета, но и тем, что внимание к бизнесу не уделяет ни власть, ни общество. Это проблема нашей культуры: мы живем вчерашним днем. Мы все так же празднуем День Победы и снимаем фильмы про советских спортсменов. Да, историю нужно помнить, но зачем ее пестовать? Россия превратилась в недовольную старуху: нам не нравится Европа, мы культивируем в себе ненависть к окружающей действительности, и мы сами не пытаемся искать в переменах какие-то плюсы. Россияне живут первым – животным – рефлексом отторжения: как только мы встречаем что-то новое, то воспринимаем это в штыки. А нужно сначала подумать, позволить своей первой реакции пройти, и потом принимать для себя решение: отвергать или принимать то новое, что вас напугало.
Проблема – в нашем менталитете?
Проблема в том, что в России мы не умеем быть вежливыми и открытыми. На европейских курортах я встречаю много людей в возрасте. Однажды, когда я занимался гимнастикой на пляже, ко мне подошла пожилая итальянка и сказала: «Я не могу не воспевать твои яблоки», – таким образом она сделала комплимент моим ягодицам. Мне было безумно приятно: позже у нас с их парой был чудесный ужин. Некоторым это показалось бы диким: в России не привыкли улыбаться и здороваться, мы не умеем делать друг другу комплименты и принимать их.
А почему мы не улыбаемся незнакомым людям?
Мне кажется, это из-за того, что мы боимся, что нас неправильно поймут. Но страх – это безусловный рефлекс, и бояться – абсолютно нормально. Мы постоянно чего-то боимся: в молодости – не успеть чего-то сделать, а позже, когда достигаем какого-то высокого положения или больших денег, боимся это потерять.
Ты считаешь, нужно бороться с этим страхом?
Я считаю, что давать советы – это моветон. В тот момент, когда я даю человеку совет, то вторгаюсь в его личное пространство. Так что могу рассказать только про свой опыт, и то – если меня об этом просят. Важно научится не бояться своего страха: приходить туда, где ты чувствуешь себя неудобно, ставить себя в некомфортное положение. Если ты боишься темноты, иди в темный лес. Если ты стесняешься своей жирной жопы, тебе нужно пойти на нудисткий пляж, повернуться этой жопой к самому прекрасному мужику, снять трусы и сказать: «На, любуйся, это самая прекрасная жопа в мире».
Только тогда ты научишься улыбаться другим людям и придешь к самому большому счастью – позволишь себе быть «дурой».
Самый главный двигатель, который я имею – это комплекс неполноценности: в школе я был толстым, меня постоянно пинали, били и гнобили. Из-за этого – или скорее благодаря этому – каждый день мне необходимо доказывать себе, что я чего-то стою.
Кстати про «не успеть что-то сделать». Какое у тебя внутреннее ощущение касаемо возраста?
У меня были проблемы со здоровьем, и после одного кризисного момента друг задал мне вопрос: «Чего ты еще не сделал?». В тот момент мне пришлось переосмыслить последние 20 лет жизни. В Санкт-Петербурге LMA 15 лет были монополистами: мы сделали тысячи проектов – от недель моды до шоу дизанеров мировой величины. В месяц мы могли проводить около 20 мероприятий. Есть профессии продюссера, режиссера, художника по свету и администратора по моделям. А есть профессия – Луковский. Если я планирую мероприятие, то веду его от начала до конца: сам ищу локацию, рисую декорации и составляю такие гигантские графики, что каждая уборщица знает, что делать, и каждый человек из службы кейтеринга помнит, где должен стоять. Для меня, четкая работа коллектива – это труд одного человека: по-другому я, к сожалению, не работаю.
Не так давно я успокоился, перестал пытаться сделать все предлагаемые мне проекты и стал жить своими собаками: сейчас у меня их двенадцать – четверо ирландских волкодавов, двое взрослых Джек-рассел-терьеров и шестеро щенков. Я не могу прожить ни дня без порции даримой ими радости и безграничной преданности. Собаки умеют быть счастливыми из-за простых вещей: тому, что видят хозяина или идут гулять. А кто мы такие, если не умеем радоваться без причины? Чего человеку стоит быть благодарным за то, что он здоров, и с его близкими людьми все хорошо?
Вот уж с тем, чтобы поддерживать здоровье, у тебя, наверняка, не возникает сложностей. Спорт – это важная часть твоей жизни? Ты ведь каждый день пробегаешь по 10 километров.
Спорт – это наркотик, а я живу не сознанием, а желаниями, и делаю только то, чего хочу. За пятнадцать лет работы в балетной труппе я просто привык к дисциплине и к тому, что мне нужно постоянно совершенствоваться. Я являюсь самым профессиональным дилетантом и самым страшным мазохистом: мне необходимо над собой издеваться. Нет, меня не тянет обратно в балет, и я не скучаю по сцене: я просто надеваю трусы и каждое утро пробегаю 10 километров. Зато после этого я весь день говорю себе, какой я молодец.
Каждый должен сам прийти к пониманию того, что движение – это жизнь. Начинать никогда не поздно, сколько бы лет тебе не было. Вспомни фильм «Неуловимые мстители»: Париж, в русском кабаке Людмила Гурченко поет русский романс. «Не жалею я того, что кончилось, Жаль, что ничего не начиналось». Так вот, я желаю каждому, кто прочитает это, не говорить себе подобных слов. Не бойтесь начинать что-то новое, и заканчивать старое. Любой конец – это обязательно начало.
Комментарии (0)