Триумфатор Паралимпиады в Токио Андрей Калина: о Петербурге, доступной среде и отношении к слову «инвалид»

В Токио вы взяли сразу три золотые медали, столько же, сколько за три предыдущие ваши Паралимпиады. Ожидали такого успешного выступления?

Нет конечно. Это было сюрпризом для всей команды, мы надеялись, готовились, но на такой вау-эффект не рассчитывали. Особенно запомнилась дистанция 200 метров комплексным плаванием. Она многие годы мне не поддавалась, удавалось плыть быстрее, скидывать секунды, но недостаточно. И тут все получилось, даже удачнее, чем мы рассчитывали. Это был лучший момент в моей карьере.

Как кажется, паралимпиадам постепенно уделяется все больше внимания. Заметили после Токио, что стали известнее? Вас узнают люди на улицах?

Все участники Паралимпийских игр это почувствовали, не только я. Паралимпиады были заметно в тени, иногда даже приходилось отвечать на вопросы о том, что это такое. Благодаря вниманию СМИ нас действительно стали узнавать. Это чувствуется и это приятно.

Так, чтобы ко мне подходили незнакомые люди и пытались заговорить, еще не было. Но было видно, что, скажем, прохожий узнает, пристально смотрит на тебя, а подойти стесняется.

Если вернуться к началу вашей карьеры, как вы попали в паралимпийское движение?

Сначала родители решили просто научить меня плавать, мне тогда лет восемь было. В Славянске, где я вырос, много водоемов, и было важно научить ребенка держаться на воде, просто из соображений безопасности. Потом я начал делать успехи, меня это увлекло, я влюбился в плавание, и в 12 лет мне предложили заняться спортом профессионально. Хотя для нашего вида это считается очень поздно.

А были какие-то сложности, учитывая особенности здоровья?

Конечно, изначально пару тренеров отказались меня учить. В дальнейшем тоже были недопонимания. Бывало так, что приходишь, хочешь тренироваться, а тебя воспринимают как инвалида, ущемляют в правах. В 2000-е меня не жаждали видеть в некоторых бассейнах, говорили, что я могу напугать людей.

Приходится с этим бороться, показывать свое мастерство, становится примером. Тогда тебе говорят «Спасибо» и извиняются за прошлые поступки.

Как вы попали на первые свои соревнования?

Первый международный старт у меня был в 15 лет: сразу Чемпионат мира в Аргентине в 2002 году. На Чемпионат Европы отобраться тогда не получилось, а на мировое первенство меня взяли запасным. Удалось [не только выступить, но и] привезти серебро, мы на такое совсем не рассчитывали. Хотя старт был для меня, скорее, неудачным. Была неправильная адаптация, я заболел. Потом мы приехали, и сделали работу над ошибками. Видимо, это и послужило прологом к моей спортивной карьере, что меня не устроил этот результат. Спустя два года, я поехал на свою первую Паралимпиаду в Афинах.

В 2015 году вы переехали из Украины в Россию. Почему вы выбрали именно Петербург?

Здесь родственники, поэтому и решил переехать. Куда тянуться, как не к семье? Это залог успеха.

Как осваивались в городе?

Не могу сказать, что были какие-то проблемы. Более того, был очень рад условиям, которые есть для плавания в городе. В нашем центре на улице Хлопина отличная инфраструктура для паралимпийцев: безбарьерная среда, доступность.

До переезда я даже думал, что, возможно, закончу с профессиональным спортом. Увидев те возможности, которые есть для тренировок в Петербурге, решил продолжить выступать, о чем, разумеется, не жалею.

Ждать вас на следующей паралимпиаде?

Да, я планирую готовиться. Другой вопрос, смогу ли я отобраться. И все же буду рад, если у меня получится представить нашу страну на Паралимпийских играх в Париже в 2024.

Вы сказали, что в городе хорошие условия для паралимпийцев? А насколько город вообще приспособлен для жизни людей с особенностями здоровья?

Сразу скажу — мои особенности создают не такие уж и ограничения. Для паралимпийца у меня легкое поражение. Однако те ребята, с которыми я тренируюсь замечают [ограничения], прежде всего, в старом фонде. Однако мы видим, что инфраструктура в Петербурге развивается. Безбарьерность есть не везде, но кое-где это действительно становится нормой. Хотелось бы, чтобы город не терял темпа в этом вопросе.

Сейчас в обществе есть большая дискуссия. Одни говорят, что слово «инвалид» ранит и от него нужно отказаться. Другие, напротив, считают, что отказ от него маскирует проблемы и мешает их решать. Как смотрите на этот вопрос вы?

Да, эта проблема есть. По своему детству скажу, что все наши поступки, обиды, психологические травмы начинаются со слов. Конечно, слово «инвалид» режет мне слух. Однозначно. Хотя это очень индивидуально, поэтому этот вопрос и вызывает столько дискуссий. Каждый тут имеет право на свое мнение.

И все же я хотел бы в первую очередь сказать: давайте прекратим говорить и начнем делать. Мы должны своей работой показывать, кто мы на самом деле, а не дискутировать. А дальше время покажет, как называть того или иного человека.

Меня с детства воспитывали, что я такой как все, что имею право на то же, что и другие. Я учился в обычной школе, я гулял, катался на велосипеде, играл в футбол, занимался дзюдо. [Отсутствие руки] —это моя особенность, я таким родился, другого варианта в моей жизни не было. Поэтому я считаю себя полноценным и здоровым.

То есть правильно я вас понимаю, что вы сторонник инклюзивного образования?

Да, ограждая от мира детей вы не добьетесь успеха. Ребенок должен развиваться, жить в гармонии со сверстниками. Я сужу по своему опыту, но считаю, что мы, ребята с легкими поражениями, должны соединить два мира: здоровых и людей с тяжелыми особенностями.

А как вам кажется, Паралимпиада помогает делать людей с особенностями здоровья более заметными для общества?

Конечно, мы становимся более узнаваемыми, про нас больше говорят. Мы можем своим мастерством, упорством показать, что безбарьерность возможна. Конечно, на пути мы будем встречать многие барьеры. И только преодолев их, мы можем рассказать свою историю и показать всему миру, что этой истории есть место и она важна для всего социума и мы можем двигаться дальше вперед со временем.