Знакомьтесь, Павел Грачев — автор первой в Башкирии нейровыставки и фронтмен инди-группы Shakuhachi On The Minipops

Расскажи немного о себе. За твоими метаморфозами сложно успевать: то ты музыкант, то художник, то графический дизайнер, то предприниматель, то все это вместе. А что в данный̆ момент для тебя самый топ?

В первую очередь я музыкант и художник – раньше был еще телеведущим передачи «Столица» вместе с Гузель Галимовой и Ильей Тюриным, иногда вел городские фестивали вроде «Мега Пикник». Но последнее время именую себя нейрохудожником – я первый в Башкирии, кто сделал авторскую выставку картин Ai da Pasha, созданных искусственным интеллектом. Она проходила у моих друзей в пространстве Union Coffee – это была серия лимитированных постеров, которые, к слову, сразу продались и разлетелись по России и Европе.

Как в твоей жизни появился искусственный интеллект и в итоге стал рабочим инструментом?

Мой друг, который сейчас живет в Америке, непрерывно мониторит все новые технологии – у него настолько пытливый ум, что он всегда старается облегчить себе жизнь. Фанфакт: у него есть специальный ключ для продуктовых тележек в супермаркетах, чтобы не бросать монетки. Про ИИ я узнал именно от него: меня так захватила эта история, я начал сутками изучать программы вроде Midjourney и Chat GPT, чтобы использовать их в своей работе – рисовать афиши для вечеринок, дизайнить обложки своих и чужих релизов, создавать художественные полотна и оформления для винила. Сначала мне показалось нечестно и просто несправедливо, что кто-то нажимает на кнопки и получает готовое изображение — ведь ты не сам ее нарисовал! Но потом я изучил вопрос со всех сторон и пришел к умозаключению: «Если когда-то инструментами художника были кисти, масло и холст, то сегодня этим самым инструментом стал искусственный интеллект!».

Первое время я сильно редактировал изображения, которые создавала нейросеть, да и в целом поначалу использовал ее как источник вдохновения. Механизм был такой: она генерирует мне картину или даже просто какой-то элемент, а я беру его за основу и создаю уже свои работы. Например, я просил ИИ нарисовать мне гитару, а он добавлял к ней (условно!) кошку и цветок – и тут я понимал, что это классная идея и, можно сказать, «воровал» у него концепцию.

А потом уже детально разобрался во всех функциях Midjourney и перестал что-либо менять в выдаваемых мне картинках – конечно, по-прежнему некоторые детали правлю в Photoshop, чтобы довести изображение до идеала.

Еще год назад при выпуске музыкального релиза я рисовал обложки от руки, переводил в диджитал, перерисовывал, разукрашивал, согласовывал – целые бессонные ночи! Прошло время, и картинку можно «нарисовать» за пару минут в любом стиле.

Если коротко, как устроен процесс создания картин?

Одна из самых популярных программ на основе ИИ – это Midjourney. У нее есть разные версии, и каждая понимает тебя по-своему. Но любая из них работает на платформе Discord по одному принципу: вводишь текстовую команду (промт) с использованием ключевой фразы imagine prompt, которая задает параметры для генерации. А следом уже прописываешь предложение, в котором указываешь, какое изображение хочешь получить. Например: жираф, стоящий на мосту Лондона, в стиле Рубенса. Ждешь пару секунд — получаешь готовую пикчу!

А как долго придется учиться с нуля новичку, чтобы стать профессиональным цифровым художником?

Любой, я думаю, может взять компьютер и сходу создать изображение – другой вопрос, какое у него воображение и что он будет делать с этой картинкой. Нужно учиться разговаривать с нейросетью на одном языке, колдовать с промтами и придумывать разные вариации. Недавно у меня был заказ: девочка решила подарить своему молодому человеку картину, созданную ИИ. На ней должно было быть много элементов, например, машина определенной марки и года, из которой растут волшебные грибы, а еще песочный пляж Лос-Анджелеса – я мучился с этим заказом две недели! Нейросеть на 100% не смогла справиться с задачей, потому что она генерирует изображения на основе уже имеющейся у нее базы данных – а она, по сути, никогда не видела, чтобы из машины росли волшебные грибы. У нейросети есть свой «потолок», но и развивается она буквально каждый день. Дальше – больше!

Что сделать, чтобы заработать на цифровом искусстве?

Я начал (и продолжаю!) зарабатывать на афишах для московских промо-групп, которые проводят столичные вечеринки, а еще на обложках для синглов и альбомов – как русских коллег, так и зарубежных лейблов. А что касается продажи картин, то постеры со своей первой выставки в Union Coffe я продал полностью, да еще и почти сразу – к слову, один парень коллекционер из Ростова-на-Дону выкупил у меня половину работ. По забавной случайности на этой выставке был Илья Куруч (блогер и первый российский стритстайл-комик – прим. ред.), он приезжал тогда в Уфу на свадьбу Сережи Куликова из «Лауда».

На цифровом искусстве зарабатывать однозначно можно, и предела у этого заработка нет. Принцип простой и понятный: больше работаешь – больше получаешь. Просто я ленюсь, а еще все свободное время посвящаю музыке.

Как думаешь, в России могут (или должны) появиться профессиональные курсы по созданию нейро-картин?

Их уже полно! Мой брат работает в московской IT-компании – так вот его организация сама организует обучение сотрудников и спонсирует сторонние тренинги по использованию искусственного интеллекта. А на видеоплатформах и вовсе уже тысячи роликов и лайфхаков.

Любой человек с хоть каким-то образованием может генерировать картины Поллока, Ван Гога или какие-нибудь fantasy novels. То, чему раньше мы должны были учиться много лет, достигается нажатием одной кнопки. Как ты считаешь, это обесценивает искусство?

Нет. Настоящая живая картина, нарисованная рукой художника маслом на холсте, всегда будет стоить дорого. Люди, которые разбираются в искусстве, за доли секунды отличат работу мастера от работы компьютерной системы – потому что у всякого творца свой индивидуальный стиль. Это уже не просто картина, а бренд, большая история! Любой из нас, купив оригинальную сумку Gucci, будет чувствовать себя разительно иначе, нежели с сумкой с «Колхозного рынка». Также и в искусстве – нейросеть может создать изображение, которое будет похоже на картину Рубенса или Сальвадора Дали, но это никогда не станет Рубенсом или Дали.

В любом случае, нейроискусство – проходящее ремесло. Ежедневно мы свайпаем сотню картинок и тотчас их забывам. Сегодня один тренд, завтра уже новый. А настоящее искусство всегда будет оставаться искусством в истинном значении этого слова.

Я думаю, с ИИ мы стоим на пороге той же паники, как и во времена изобретения кинематографа – человечество боялось, что он навсегда заменит театр. Но, как мы видим, первое и второе функционирует параллельно друг другу – и каждое важно для нас и всей культуры в целом. Также и с нейросетями! Нужно, чтобы «компьютерное» искусство сосуществовало с рукотворным – и вместе создавало новое и прекрасное.

Поговорим про музыку! Ты уже 10 лет не появлялся на сцене с живым звуком, а недавно анонсировал альбом своей новой группы Shakuhachi On The Minipops. Расскажи про название и чего ждать от релиза.

Shakuhachi – это название японской флейты, звук которой встроен в синтезаторы. А Minipops – винтажная драм-машина тоже японской марки. Альбом скоро выйдет на французском лейбле, а еще он полностью записан на английском языке – это некий симбиоз инди, персонального стиля, улетающего серфа и британского классического рока. Можно сказать, что это полностью авторская пластинка: и музыка, и слова, и голос – все моя работа. А вот выступаем мы уже цельным бэндом с тремя моими друзьями – в начале лета играли на фестивале Shau Karau и дне рождения «Арт-Квадрата».

В альбоме есть тексты про вдохновение и любовь, а есть – про жизненную позицию. О том, как важно относиться друг к другу по-человечески независимо от гендера, цвета кожи и национальности. В перспективе хочется сделать что-то на русском – и, наверно, это будет отдельный большой проект с нотами национального фольклора.

Откуда в тебе такая музыкальность, фанковая, что ли? Что ты слушал в детстве?

Каждое утро я просыпался под песни Queen, ABBA, The Beatles – папа так вообще настоящий битломан! А когда я подрос, он начал рекомендовать мне разные пластинки, но никогда не ограничивал, любил говорить: «Слушай все!». Вот я и включал самую добрую классику: Deep Purple, The Rolling Stones, AС/DС, Uriah Heep, Black Sabbath. 

А позже увлекся синти-попом 80-90 годов и начал коллекционировать драм-машины и синтезаторы. Потом уже пришел к электронике, хаусу, техно – был и период, когда фанател от джаза. В этом году я, кстати, написал в коморке джазовый альбом, где максимально применил свои навыки мультиинструменталиста. Там я играю на ударных, флейте, бас-гитаре, перкуссиях, клавишных, саксофоне, а еще задействовал национальные инструменты – курай, дудук и багламу. Проект называется Tanzibar, он выйдет в Детройте на американском лейбле Funk Night Records.

Выходит, ты сам учился играть на всех инструментах?

Да. Но не сказать, что на каждом из них я виртуозно играю. Основным инструментом все равно остается гитара. Однажды захотел освоить курай: купил и не понял, что с ним делать. Это было время, когда самоучители были в дефиците (или вовсе не существовали!) – поэтому я нашел единственное пособие 1997 года «Учитесь играть на курае» под авторством Т.М. Нуриева и А.Т. Нуриева.

Вообще, всю жизнь вынашиваю мысль, что надо обучиться музыкальной теории. Клавишница нашей группы, когда я придумываю мелодию, иногда непонимающе спрашивает: «Как ты вообще это делаешь, так ведь нельзя!». А потом слушает и говорит: «Хотя звучит круто». Многие люди с профессиональным образованием творчески ломаются – они не могут сочинять и писать, потому что играют по канонам. Хотя было бы здорово получить академические навыки, чтобы прокачать скилы, – но в этом году мне 35, и я пока морально не готов вернуться за парту.

В одном из интервью Вячеслав Бутусов рассказывал, что его не приняли на музыкальный факультет в силу возраста – ему было 60! Я к тому, что порой уже бывает слишком поздно.

Он все равно гений.

Трейлер к фильму «Рок’89», в котором Павел выступил композитором

В прошлом году ты написал саундтрек к короткометражке Надежды Беликовой «Рок’89». Есть в планах продолжать делать музыку для кинематографа?

С удовольствием! Я сейчас пишу OST к видеоигре Rock-n-Roll copter, а для предложений по кинопроектам всегда открыт – это отдельный вид кайфа слышать свою музыку в фильмах.

Ты — один из основателей винил-шопа «Аквариум». Как появилась идея открыть локацию?

Мы с друзьями познакомились с мужчиной – он был крупным коллекционером винила, но перенес 4 инсульта и оказался «прикованным» к кровати. Решили помочь и предложили устроить распродажу пластинок на маркете в «Союзниках» – в результате собрали для него 120 000 рублей. Пока продавали, заметили, как много уфимцев интересуется винилом, и моментально приняли решение запускать свой шоурум.

В «Аквариум» подтягивались люди разных возрастов: было интересно общаться и с 15-летними юнцами с новым взглядом на культуру, и с «прожженными» коллекционерами 70-ти лет, которые с «горящими» глазами делятся с тобой своими вкусами в музыке. Я думаю, благодаря пластинкам люди объединяются в комьюнити – все «виниловцы» очень интеллектуальные ребята, да и я не встречал среди них ни одного быдла.

Винил — тренд последних лет. Как думаешь, почему?

Наверно, сейчас просто можно подвести итог музыкальной эволюции и аудиофилии. Сначала у человечества был винил, потом ленты бобины, кассеты, CD-диски – а потом все перешло в формат интернет-платформ. Люди перепробовали все! И ценители качественного звука все равно обращаются к пластинкам, потому что это лучший носитель, да и нашим ушам приятно слышать это аналоговое шипение.

Кто для тебя главный музыкант 2024 года?

Мое личное открытие года – американское трио Khruangbin. Я был поражен, как три человека с минималистичной музыкой могут покорить весь мир. А из русских групп я любил и всегда буду любить творчество Егора Летова и «Гражданской Обороны».

Слушал современный клауд-рэп, ну мне скучно! Поют об одном и том же: о деньгах, запрещенных веществах и девушках. Русская современная сцена, на мой взгляд, очень ограничена литературно. А главное – через каждое слово неуместный мат. К таким ребятам хочется подойти и поставить тот же «Сектор Газа» – там настолько фольклорный мат, что нужно выписывать каждую фразу в блокнот.

Панк-рок жив?

Конечно! Было время, когда в Уфе панк-рок тащил по полной. Я и сам в 16 лет состоял в такой тусовке – мы проводили акции, кормили бездомных домашней едой и по всем канонам тусовались и дрались на концертах.

Что будет дальше — новый альбом или нейровыставка?

Все вместе! Я бы хотел сделать выставку вместе с Посольством музея современного искусства Zaman Museum или привезти экспозицию в Москву и Петербург. А вообще, есть мотивация создать что-то более интересное – нейронкой я, отчасти, наигрался, и хочу вернуться к живописи от руки. Доказать себе, что я все еще живой художник.

Касательно музыкальной карьеры, пока жду выхода релиза на лейбле – чтобы люди услышали альбом во всем мире. Хочу выйти на зарубежные фестивали и продолжать писать музыку для всех, не быть привязанным к одному месту. Музыка должна объединять. Пока план такой!

Текст: Евгения Лунина