Феномен взгляда: уфимский художник открыл персональную выставку в Москве

Это ваша первая персональная выставка?

Шамиль Шааев: Первая персональная выставка была в Уфе в 2019 году, а в залах ММСИ мои работы выставлялись в групповом проекте. Но музейный формат solo show у меня впервые – это более волнительно. Инсталляции я начал делать в 2020 году и, очевидно, сегодня я проживаю совсем другую жизнь. Возврат к состояниям, в которых я их делал, иногда очень болезненный. Еще, к сожалению, я видел пространство выставки только с экрана телефона, поскольку приехать в Москву не смог. Всей коммуникацией с музеем занималась Алиса Николаева. Она проделала колоссальную работу!

Как вы готовились к выставке?

Шамиль: Когда я понял, что мои работы уже формируются в целостное высказывание, предложил Алисе стать куратором проекта. Заявку в музей она отправила осенью 2021 года, а открылась выставка в январе 2023. В общем, это был длительный процесс и жизнь каждого из нас слишком изменилась за это время, многое теперь кажется бессмысленным. Проект имеет несколько регистров, поэтому я решил, что его можно показывать сегодня. Одна из тем выставки отсылает к античности, на ней мы и сфокусировали внимание.

 Алиса Николаева: Мы с Шамилем познакомились, когда еще учились в школе современного искусства при ММОМА «Свободные мастерские», которую вместе окончили в 2020 году. У музея совместно со школой есть программа поддержки молодого искусства, которая помогает выпускникам реализовывать проекты. Заявки могут подать как художники, так и кураторы. Конкурс пройти непросто: заявку рассматривают на нескольких уровнях. Сначала решение принимает администрация школы «Свободные мастерские», потом – выставочный отдел Московского музея современного искусства.

Чем организация этой выставки отличалась от подготовки к групповым проектам?

Шамиль: Интенсивностью и вовлеченностью в высказывание. В групповых проектах доминирует кураторский голос, в соло – голос художника. Иногда ловлю себя на ощущении некого скроллинга, когда смотрю групповые выставки. Поэтому для меня, как для художника, персональная выставка – это возможность обратного сценария, это возможность захватить зрителя и утащить его с собой.

Алиса: Обычно персональные выставки молодых художников проходят на независимых и частных площадках. И для нас это гордость – показать проект Шамиля в государственном музее. 

Какой идеей объединены выставленные работы?

Алиса: Выставка посвящена феномену взгляда – это то, на что мы не обращаем внимания в обычной жизни. Но Шамилю тема стала особенно интересна. Он создает вокруг зрителя сакральное пространство и поднимает вопросы, что же такое взгляд, как мы не него реагируем, как он на нас влияет. Одной из смысловых линий проекта становится обращение к образам смерти, сна и сексуальности, которые зависят от акта смотрения. Еще интересен медиум, с которым работает Шамиль: выставлены работы и на иконных досках, и классические на холсте, также графика, объекты из керамики и текстиля. На мой взгляд, таких смелых и искренних проектов почти нет в той действительности, в которой мы оказались сегодня. Для меня как куратора важно, что у нас, правда, получилась полифония – здесь очень много переплетающихся тем.

Название выставки «Неотменимая модальность видимого» – фраза из романа Джеймса Джойса «Улисс». Здесь важно, что в этом произведении много отсылок к «Одиссее» Гомера. С одной стороны, наш проект тоже обращается к античности, с другой – сама фраза означает, что все, что мы видим, реально и, более того, наш взгляд может оказывать влияние на окружающий нас мир.

Шамиль: Это название – некий коридор аллюзий и цитат. Алиса его нашла в книге Жоржа Диди-Юбермана «То, что мы видим, то, что смотрит на нас». Юберман опирался на роман Джеймса Джойса «Улисс» и сформировал свою концепцию видения, а про цитатную ткань текста этого романа лучше вообще не начинать разговор (смеется). Конечно, я не думал ни об Юбермане, ни о Джойсе во время работы, но мои произведения также полны цитат, в том числе из христианской и античной иконографии. Речь идет об акте видения, которое спотыкается о тело и его сексуальность, об акте видения, которое апеллирует к чувственности. Нужно понимать, что разговор о сексуальности в условиях крепчающей в обществе стигмы сегодня вообще-то опасное мероприятие. В контексте современных реалий мы столкнулись с определенными сложностями с использованием слов «секс», «эротика» и «икона» в экспликациях и текстах к выставке. Это, к сожалению, повсеместно. Но, как заявлено в названии выставки, модальность видимого неотменима: иконные доски будут обнаружены как иконные доски, а сексуальность – как сексуальность. Все, что мы отказываемся видеть и называть – будет увидено и названо.