На углу Некрасова и Маяковского закрывается старейший гастроном. Некоторые петербуржцы считают магазин «объектом культурного наследия» и неоднократно просили его сохранить. Специально для «Собака.ru» архитектурный критик Мария Элькина объясняет, почему страх перемен тут — плохой помощник — и о чем на самом деле нам стоит задуматься.
Закрытие или смена формата некоего привычного горожанам заведения вызывает разочарование. В первую очередь, потому что Петербург — город, который два раза пережил революцию. Я говорю не о политической революции, а — о социальной: один образ жизни сменился другим, одни функции и люди почти полностью дважды заместились другими. В результате у нас не так много заведений, работающих на одном и том же месте. Мы привыкли, что есть Дом книги или пышечная на Большой Конюшенной, и ценим это, потому что для города постоянство является исключением, а не нормой. Гастроном на углу Некрасова и Маяковского — это своеобразный оплот стабильности. Не так много мест выжили в том же примерно состоянии и формате, что и 30 лет назад, не говоря о более долгих сроках. Трудно представить, чтобы заведения не адаптировались к повседневности вовсе, что-то неизбежно меняется. Да, в Париже есть места, которые даже меняясь сохраняют атмосферу, интерьеры. В Петербурге с этим гораздо сложнее, но страх перемен тут — плохой помощник. Наоборот, чем лучше мы ощущаем течение времени, тем более стабильны (и к городским заведениям это тоже относится).
Меня удивляет вопрос «Нужно ли спасать гастроном?» и попытки запуска петиций с соответствующим требованием. Собственно, кому мы собираемся указывать, что делать. Требовать у городской администрации? Но что именно требовать? Сохранить гастроном по разнарядке?
Есть механизм, когда функция здания становится предметом охраны, теоретически к нему возможно прибегнуть и в России. Однако сразу возникает вопрос: на каком основании наделять? Аптека на углу Невского проспекта и Большой Конюшенной не была в здании изначально, поэтому у нас нет повода говорить, что она должна там быть по закону. С гастрономом тоже самое. Если назначение прописать в документах, следующий собственник может не справиться с реализацией: заведение будет грязным или слишком помпезным — и это не отрегулировать уже законами.
Есть общее правило выживания исторического наследия Петербурга: чтобы здание продолжало существовать, оно должно использоваться. История сохранения архитектурного наследия сводится тому, что одни функции сменяются другими. Почему Голландия открывает клубы в церквях? Не потому что они ужасные кощунники, а потому что церковь больше не может себя содержать. В этом смысле я сторонник максимально свободного обращения с архитектурным наследием. Это дает возможность нам сберечь антураж и само здание, пусть и утратив его привычное назначение.
Есть, правда, и другая сторона вопроса. В Италии, скажем, существуют довольно серьезные преференции для локальных предпринимателей. В центре Сиракуз вы не обнаружите, наверное, ни одного сетевого заведения. Город мог бы создавать большую стабильность для арендаторов помещений, заключать долгосрочные договора аренды, делать более предсказуемыми и более гуманными ставки для мелкого и местного бизнеса. Таким образом можно защитить уникальные заведения от конкуренции с сетями, в которой сейчас они находятся в заведомо проигрышном положении. Я не до конца представляю себе этот механизм, его нужно обсуждать, но, очевидно, он был бы с самых разных позиций полезен Петербургу, в том числе сделал бы еще интереснее и разнообразнее наш пейзаж.
Давайте посмотрим на ситуацию предельно честно и с оптимизмом. Хоть мы и жалуемся на закрытие гастронома, непостоянство за последние 20 лет стало скорее огромным плюсом нашего города: появилось огромное количество приятных кафе и магазинчиков, которых нет. Город в целом меняется в лучшее сторону, иногда при этом что-то ценное теряется, к сожалению. Стоит ли жадничать и сетовать на судьбу? Лучше думать о том, как преумножить хорошее, закрепить удачный тренд.
Комментарии (0)