Врач Василий Кулавский: «Сейчас все есть, любые технологии, а родить человека по-прежнему может только мать»

В советское время все мальчишки мечтали стать космонавтами, но вы окончили школу раньше, чем человек полетел в космос. Кем же вы хотели стать в детстве? Врачом?

С выбором профессии все получилось гораздо проще. Когда я окончил школу, мне еще не было семнадцати лет. Я боялся, что меня не примут в вуз. А поскольку у нас была большая семья – нас с братьями и сестрой шесть человек, то я решил поступить туда, где большая стипендия, потому что на поддержку семьи рассчитывать не приходилось. Я сел на поезд и поехал из Мордовии, где мы жили, в Свердловск. Так получилось, что по случайности по дороге я вышел в Уфе, да так тут и остался. Почему именно мединститут? Наверное, сама судьба так решила. Моя профессиональная жизнь в Уфе началась в первом роддоме – тогда единственном, это был угол Советской и Пушкина (сейчас в этом здании музыкальная школа). Поскольку я был единственный мужчина, то мне всегда давали дежурства на Новый год и на все праздники. Демонстрации в честь 1 мая и 7 ноября шли на Советскую площадь мимо нашего здания, и я с балкона всегда их приветствовал. Дежурить приходилось сутки через сутки. Так что если мне и не хватало акушерских знаний, то я быстро это восполнил.

Можно хотя бы приблизительно подсчитать, скольким людям вы помогли родиться на свет?

Это примерно как население среднего, даже крупного города. Около 150  тысяч человек. Я ведь еще больше десяти лет работал главным акушером-гинекологом Башкирии, объехал всю республику вдоль и поперек: и воздухом, и по земле, и по воде. Я знаю наизусть все районы – какая длина, какая ширина. Когда я заступил на этот пост, в 30 районах вообще не было акушеров-гинекологов, были родильные отделения в участковых больницах... Я каждую ночь куда-нибудь выезжал. Вот как посчитать – сколько детей родилось за все это время? В первом роддоме за сутки было в среднем 42–45 родов, пятнадцать смен в месяц – вот и считайте... Я знал всех певиц оперных, артисток, знал все их грехи... 

Глупо, конечно, спрашивать, что за полвека изменилось в беременности и родах. Вряд ли даже за тысячи лет изменилось...

Да все изменилось. В каком бы селе женщина ни жила, она может рассчитывать на квалифицированную помощь акушеров – в районной ли больнице, в межрайонном перинатальном центре, или в Уфе – все отлажено, отработано. Но! В те далекие времена, когда ничего этого не было, в Башкирии было 143 тысячи родов в год. Сегодня –  49 или 50 тысяч. В три раза меньше рожать стали. 

То есть вы с пессимизмом смотрите в  будущее?

Есть вещи, которые не от меня зависят. А от психологии людей. Сейчас совсем другие женщины. Хотят отдохнуть, гульнуть. А после 35 лет – да, давайте рожать. Изменилась психология, изменился мир. Женщины становятся независимыми. Ну и в плане здоровья – дохлые, хилые. Один день задержка: «Мама, я беременна!» (изображает в лицах. – Прим. ред.). Два дня задержка – ее уже тошнит. Вы пройдитесь по дворам. Где крестики-нолики, где хулахуп? Изменились люди. Но! Ни министры, ни президенты, ни машины, ни приборы – рожать не смогут. Сейчас все есть, любые технологии, а родить человека по-прежнему может только мать. Значит, надо как-то беречь женщину, понимать, что она создана для материнства. А мы? Хотим, чтобы девочка была и танцором, и плясуном, и боксером...

Многие политики сегодня рассуждают схожим образом и предлагают, например, запретить аборты.

В те времена, когда в Башкирии было 143 тысячи родов, – было и 136 тысяч абортов в год. То есть если бы эти люди появились на свет, это был бы еще один Нефтекамск или Туймазы. Как врач я скажу, что запретом вряд ли можно чего-то хорошего добиться. Что угодно, но не запрет. 

Вы как главный акушер могли как-то повлиять на эту политику?

В принципе, я дружил с Москвой. Удавалось получить какие-то деньги на наши программы в республике. Нам удавалось даже выбивать квоты на бесплатные путевки для женщин, страдающих бесплодием, чтобы они отдохнули в Якты-Куле – это единственный у нас «женский» санаторий за счет грязей. Потом деньги на это кончились. Почему не сделать там центр здоровья женщины? Почему не поднимают этот вопрос? Вон сколько спорили про пенсионный возраст. Я, как акушер-гинеколог, сказал бы: оставьте женщину в покое. Слава богу, что она доработала до 55 лет и воспитала детей.

Вы заговорили про пенсионный возраст. Может, правильно повышают? Вот вам исполнилось 80, а вы все работаете...

Я никогда не думал, благодаря чему это и сколько я еще так смогу. Я всю жизнь старался вести просветительскую работу. Хочется, чтобы мои знания, мои мысли всегда были на высоте. Когда смотришь на восход солнца – всегда душа радуется, что впереди новый день, новые мысли, идеи. Когда я сижу и пишу, я не вспоминаю, сколько мне лет. Мои знания превращаются в книги, а значит – в действие. Вот эта самореализация и позволяет мне держать себя в форме и здраво смотреть на проблемы. Их много. Самая главная – демография. Хочется изменить психологию людей. Мысленно обращаешься: дорогой председатель сельсовета! У вас так мало женщин, неужели нельзя выделить им хотя бы по 200 граммов масла?.. Сегодня женщина – «штучный товар», ребенок – тем более. Вот я просыпаюсь с этими мыслями, встаю и иду.