Лауреатка премии «ТОП 50 Самые знаменитые люди Петербурга» 2020 28-летняя Александра Синяк три года назад начала бесплатно кормить сотни пенсионеров. Теперь ее кафе «Добродомик» есть не только в Петербурге, но и в других городах страны. А во время пандемии «Добродомик» стал единственной организацией Петербурга, которая на регулярной основе развозит тысячи продуктовых наборов всем нуждающимся пожилым людям, оказавшимся в группе риска. «Собака.ru» Александра рассказала о новом подходе к благотворительности и том, как при помощи сообщества можно решать любые проблемы.
На данный момент вы раздали уже полмиллиона бесплатных обедов пенсионерам в трех городах страны. Как начался ваш проект?
«Добродомик» появился три года назад, а до этого я всегда была ориентирована на прибыль — если бы кто-то мне тогда сказал, что я буду заниматься благотворительностью, я бы не поверила. Мы с мужем Евгением Гершевичем руководили ночным клубом, но в кризис 2014 года он закрылся. Потом работали ведущими, таксистами – пытались как-то крутиться: у нас двое детей (одна девочка с ДЦП), которых надо кормить. В 2017 году взяли в аренду кафе «Чешский домик» на Васильевском острове вместе со всем оборудованием, вывели его из долгов и поставили на нормальный уровень посещаемости.
Но потом все изменилось: мы не смогли взять деньги за обед и решили бесплатно кормить одного пожилого мужчину (подробнее об этой истории читайте здесь — прим. ред.). Потом повесили на дверь объявление о бесплатных ланчах для пенсионеров, думая, что их будет человек 20-30, и мы это легко потянем. Но сработало сарафанное радио, и в итоге к нам приходило примерно 200-250 бабушек и дедушек в день — не откажешь же им. Постепенно начал помогать бизнес: X5 Retail Group сделали максимально возможную скидку на мясо, компания «Агро-Инвест» начала отдавать овощи бесплатно. Пакеты с едой приносили обычные люди. Тогда поняла, что могу справиться со всем, если мне будут помогать петербуржцы. В «Чешском домике» было всего восемь столов, поэтому в 2018 году мы переехали в помещение побольше на Детскую улицу, там сделали ремонт силами волонтеров.
Как вы начали работать за пределами Петербурга?
В октябре прошлого года открылся «Добродомик» в Москве, в декабре — в Новосибирске, а сейчас мы готовимся к запуску в Челябинске. Все это при поддержке местных предпринимателей — я не отрываю кафе, если в городе есть только инициативные люди, на одном желании это не вытянуть. В моем случае, правда, было именно так — и теперь мы с мужем оба невыездные из-за кредитов. Но если бы не случайность, я бы не пошла на это — это ведь на самом деле безумная идея.
С масштабированием нам активно помогал Эмин Агаларов — певец и вице-президент группы компаний Crocus Group, ему прислали видео о «Добродомике», и он сам со мной связался. Мало того, что он взял на себя все траты в Москве (это около 3,5 млн рублей ежемесячно), так он еще и очень много мне рассказал о бизнесе, делился опытом. Проект появился случайно, и я ничего не понимала, не знала даже слова «бренд-бук». Была как человек, которого учат плавать, бросив в воду. А перед уходом на карантин в трех городах мы кормили 2 000 человек в день.
В самом начале все мне говорили «У тебя ничего не получится», а мне хотелось доказать обратное. И оставить бабушек и дедушек без помощи я уже не могла. А уже потом стали появляться вокруг люди, которые верили в меня, говорили: «Если вы сможете это сделать, мир изменится».
Действительно ли он изменится?
Мир уже изменился. Сейчас, когда «Добродомик» попадает в сложную ситуацию — например, когда год назад нас пытались закрыть сотрудники администрации Василеостровского района за гирлянду на входе, — десятки тысяч людей встают на нашу защиту. Тогда мне позвонили люди со всей страны и сказали, что готовы идти с плакатами на площади: «Скажи «да», и мы перевернем все». Сейчас я знаю, что сильнее народного единства нет ничего. Когда люди объединяются, они могут все, что угодно. Но чтобы прийти к такой поддержке, нужно было пережить первый самый сложный год — столько времени понадобилась, чтобы все нам поверили. Все это время мы уходили в минус, у нас ничего не было, мы делали все из последних сил — и в итоге смогли дождаться момента, когда проект пошел вверх.
Сейчас к нам приходят волонтерить сотни людей, для многих из них это первый опыт сотрудничества с благотворительным проектом. И «Добродомик» становится их жизнью, мы много общаемся, если у кого-то из команды возникает проблема, мы решаем ее мгновенно. Люди ведь не хотят отправлять средства в никуда — для них важно видеть результат их труда (а у нас они сразу видят счастливых пенсионеров) и быть частью сообщества добрых, честных людей. Это сейчас очень нужно: всем надоели плохие новости. О добре мало говорится — считается, что хорошие дела нужно делать в тишине, но я пытаюсь от этого уйти. Добро нужно делать громко, чтобы люди заряжались, чтобы им хотелось тоже помочь кому-то. Нас, конечно, постоянно обвиняют в том, что мы хотим хайпа, но я не спорю, хайп — это круто. Невозможно без него кормить бесплатно всех пенсионеров в стране. Мы делаем видеоролики такими, чтобы их посмотрело как можно больше людей — потому что среди зрителей может быть предприниматель, который захочет нас поддержать. Скромно можно помогать только небольшому количеству людей.
Вы понимаете, почему люди стыдят вас за «хайп»?
Очень много в благотворительности было мошенников. Я хочу менять отношение к ней — и для этого делаю все возможное, чтобы все деньги жертвователей шли на помощь конкретной бабушке. И чтобы люди это видели — мы стараемся рассказывать обо всей своей деятельности, максимально прозрачны. Человек может купить 10 кг рыбы, принести ее в «Добродомик», отдать повару и увидеть, как ее будут есть бабушки. Благотворительность должна быть открытой, прозрачной и громкой — только тогда она будет успешной.
Вы стараетесь подходить к благотворительности по-новому?
По своей натуре я больше предприниматель, чем благотворитель, именно поэтому проект все еще идет вперед. Я говорю не «помогите, пожалуйста, умирает человек», а «вы социально ответственный бизнес? Тогда, если хотите, помогайте».
Благотворительность бывает разная, но для меня как руководителя важно, чтобы была какая-то коммерция, благодаря которой пенсионеры 100% получили завтра еду. Пожертвования один день есть, а потом их нет — это как вулкан. Пока мы живем на вулкане, а моя цель — вывести «Добродомик» на самоокупаемость. Но для этого нужно будет победить один важный стереотип в головах людей: сейчас многие не хотят есть за деньги в том месте, в котором кого-то кормят бесплатно. Мы хотим, чтобы «Добродомик» днем был местом для пенсионеров, а вечером — модным заведением, в которое можно прийти поужинать. И все собранные средства шли бы на бесплатные обеды. Мы надеемся, что так будет работать наше новое помещение: мы закрыли кафе на Детской улице и переехали на Маршала Тухачевского. Там три больших зала, специальный кабинет для решения проблем, дорогая очень хорошая вентиляция, которую нам подарили. Это единственный общепит в моей жизни, который сделан идеально. Как только закончится пандемия, мы его откроем — поскорее бы. Чем быстрее кафе будут себя окупать, тем быстрее «Добродомики» будут шагать по стране.
Как вы перестроили работу после пандемии?
17 марта мы повесили на дверь объявление, что в связи с коронавирусом закрываемся на карантин. Первые полдня я думала, что мы сделаем передышку, настроим все, на что раньше не хватало времени, и спокойно откроемся после пандемии. Но к вечеру у нас, как обычно, проснулась совесть, и мы повесили на дверь еще одно объявление — чтобы те, у кого проблемы с продуктами, звонили на мой номер. Креативное было решение: на следующий день с самого утра начались бесперебойные звонки. На данный момент (интервью прошло 10 июня — прим. ред.) в трех городах мы раздали больше 6 000 продуктовых наборов, большую часть из которых — в Петербурге. Каждую неделю эта цифра увеличивается примерно на 400. Продуктовый набор сейчас может получить не только пенсионер, но и любой другой человек, оказавшийся в сложной ситуации — многие потеряли работу.
Стало ли вам сложнее?
Конечно: когда работало кафе, мы сотрудничали с крупным бизнесом, нам привозили продукты тоннами. Сейчас поддержки от предприятий почти не осталось — после пандемии с нами остались всего две компании. Сначала волонтеры сами покупали продуктовые наборы, а я возвращала им деньги — потратить пришлось очень много. Потом мы систему поменяли: стали покупать продукты оптом на базах, так вышло дешевле.
Я люблю, когда бабушки и дедушки приходят нарядные в кафе, радуются, общаются. А доставляя продукты на дом, я вижу их грустных и ужасные условия их жизни, начинаю организовывать доброремонты — просто не могу смотреть, как пожилая женщина живет без ванной.
Вы говорите, что изменились за время работы в проекте. Как?
У меня за полгода перевернулась вся система ценностей: для меня важнее личного блага стала потребность помогать. Изменился взгляд на жизнь, люди, которые были рядом со мной до «Добродомика», отсеялись, зато появились новые — теперь каждый человек, с которым я общаюсь, добрый, хороший, позитивный. Я уверена во всех людях, которые работают в «Добродомике», и не контролирую их — проект притягивает искренних и честных. Ну и я стала лучше разбираться в людях. Вся предпринимательская деятельность, которой я занимаюсь и буду заниматься, будет связана с помощью людям, я теперь иначе не могу.
Перемена случилась, потому что я увидела жизнь с другой стороны. Если бы мне раньше сказали, что в Петербурге есть бабушки, которые умирают с голоду, я бы сказала: «Да что вы такое говорите, XXI век, такого быть не может». Но теперь я увидела все это своими глазами: я знаю людей, которые получают пенсии, оплачивают квитанции, и денег не остается. А кормят их только благотворительные организации — социальные службы, к сожалению, им не помогают.
Я в этом проекте нашла свое призвание — звучит это непонятно, но когда я просыпаюсь утром, я рада, горю своим делом уже четвертый год. Вне зависимости от того, какие есть сложности. Мне нравится покупать тонну тушенки, развозить ее, я готова тратить на это все свое время. Меня заряжает решение проблем: к нам приходит бабушка, которая написала письма в тысячу социальных служб, потому что ей нужен ремонт. И я не принимаю у нее заявку, а решаю вопрос за 10 минут. И вижу ее глаза, которые еще не верят, что все теперь хорошо. Это для меня очень важно — и это возможно именно благодаря сообществу. Я уверена, что народное объединение может решать любые проблемы.
Текст: Ксения Морозова
Фото: Виктория Назарова
Стиль: Эльмира Тулебаева
Свет: Skypoint
Портрет Александры сделан в Ботаническом саду Петра Великого у дачи министерства уделов, перестроенной Кракау, автором Балтийского вокзала.
«Собака.ru»
благодарит за поддержку партнера премии
«ТОП 50 Самые знаменитые люди Петербурга 2020»
старейший универмаг Петербурга и главный department store города
Комментарии (0)