Филипп Филатов: «Сегодня мы наблюдаем настоящий бум «Шпильрейн-ученого» по всему миру»

Доцент Академии психологии и педагогики ЮФУ Филипп Филатов стал одним из инициаторов открытия первого в России музея Сабины Шпильрейн.

С чего начался ваш интерес к личности Сабины Шпильрейн?

Удивительным образом с Сабиной Шпильрейн связан первый качественный скачок в моем профессиональном развитии — в девятнадцать лет я выступил на международной конференции, посвященной ее памяти. Для студента второго курса это было чем-то вроде инициации. Я интересовался психоанализом и, разумеется, увлеченно изучал Фрейда и Юнга, а познакомившись с трудами Шпильрейн, понял, что они дают возможность по-новому прочесть классические хрестоматийные тексты. В последующие годы вместе с коллегами я участвовал в организации мемориальных конференций, посвященных ее жизни и творчеству. Мне повезло общаться с наиболее авторитетными исследователями Шпильрейн: с Альдо Каротенуто, который нашел ее архивы в Женеве, с Генри Лотаном, с племянницей Сабины Николаевны Менихой Исааковной Шпильрейн, академиком Виктором Овчаренко, Сабиной Рихебехер. Я стал редактором перевода книги «Сабина Шпильрейн. Почти жестокая любовь к науке» Сабины Рихебехер — первой книги о Шпильрейн на русском языке. Позднее с разрешения режиссера подготовил русские субтитры к фильму Элизабет Мартон «Меня звали Сабина Шпильрейн». Очень многие нити привели меня к сегодняшнему дню.

Как возникла идея открыть музей Шпильрейн в Ростове?

Идея витала в воздухе давно, но не было необходимых условий, материалов для экспозиции и, самое главное, не было человека, который проявил бы волю и приложил усилия, нашел финансовые возможности для того, чтобы в доме Шпильрейн возникла экспозиция. Этим человеком стал заслуженный художник России Николай Полюшенко. В доме Шпильрейн уже несколько лет располагается его «Галерея NNN». Он не только смог благоустроить значительную часть дома, создать в нем галерею европейского уровня, но и вник в научный контекст, в биографию Шпильрейн и согласился в рамках экспозиции открыть музей ее памяти. Это потрясающий пример сотрудничества науки и искусства. Также решающий вклад в открытие музея внесли руководители нашей Академии психологии и педагогики профессора Павел Ермаков и Ирина Абакумова. Следует также упомянуть краеведа Евгения Мовшовича, собравшего уникальные документы, ростовских психологов Виктора Николаева, Сергея Ульяницкого, Ольгу Васильеву, Влада Ермака, Елену и Владимира Ромек, Александра Фомина и, конечно, историка Александра Кожина. Нам помогали авторитетные коллеги из Москвы и Петербурга: Виктор Овчаренко, Валерий Лейбин, Михаил Решетников. Все они пытались говорить о Шпильрейн на языке науки, а не дешевых сенсаций. Сейчас музей находится в зачаточном состоянии, но так или иначе он отражает и биографию Шпильрейн, и ее эпоху. На открытие музея приехали крупные психологи, ученые, были представлены ранее неизвестные материалы. По словам Юрия Зинченко, декана факультета психологии МГУ, это событие войдет в историю, потому что на сегодняшний день музей Шпильрейн — единственный музей психолога в России. Крупнейший российский психолог Александр Асмолов сказал, что открытие музея — это настоящее чудо. Я с ним согласен.

Какие ближайшие планы проекта?

Мы планируем установить прочные научные и культурные связи с музеями Фрейда в Вене и Лондоне. Музей Шпильрейн может стать одним из культурных центров города, есть идея открыть в нем «Центр культурных программ», привлекать не только психологов, но и проводить мероприятия, связанные с ключевыми фигурами науки и культуры ХХ века. Учитывая международное значение фигуры Шпильрейн, мы могли бы это делать на очень высоком уровне в сотрудничестве с иност­ранными коллегами.  В последние годы она вызывает огромный научный интерес: в США, например, конгрессы по пси­хо­терапии включают отдельные симпозиумы по наследию Шпильрейн. Раньше такой чести удостаивались фигуры масштаба Фрейда и Юнга.

Чем вы занимаетесь помимо общественной деятельности?

Я практикующий психолог, член правления Европейской конфедерации психоаналитической психотерапии, руковожу специалитетом «Клиническая психология» в Академии психологии и педагогики ЮФУ — сейчас это одно из самых востребованных направлений в психологии. С этого года — главред всероссийского журнала «Вестник психоанализа». Я специализируюсь на работе с лицами, переживающими различные кризисы, работаю с жертвами экстремальных ситуаций и терактов.

Сложная специализация. А как вы обычно отдыхаете?

Я считаю, что психологу и психотерапевту важно иметь какую-то автономную творческую деятельность, которая позволяла бы переключиться. Я рисую. Люблю делать портреты, люблю графику. Слушаю музыку, читаю. Люблю русскую прозу — Чехова, Бунина, Андрея Платонова. Нравится кое-что из советской классики — «Зависть» Юрия Олеши, поздний Валентин Катаев— «Святой колодец» например. Из мировой литературы — Томас Манн, Вирджиния Вульф, Трумен Капоте.

Шпильрейн стала одним из символов глубинной психологии и получила широкое признание как пионер европейского и российского психоаналитического движения, родоначальница детского психоанализа. В музее Сабины Шпильрейн, расположенном в «Галерее NNN» на Пушкинской, 83 выставлены личные вещи, принадлежавшие ее семье, посвященные ей издания, фотографии тех лет. В 2004 году на доме Шпильрейн была установлена мемориальная доска.

Текст: ДАРЬЯ МАКСИМОВИЧ. Фото: ФЕДОР ВЕЛИЧКО