Почему родителей пугают особые дети на игровой площадке и когда мы научимся принимать друг друга? Оба вопроса риторические, но попробовать можно.
Толерантность – совсем не конек нашего общества. Только за два месяца – два больших скандала с участием детей и подростков с инвалидностью. Сначала бабушка в Петербурге пыталась выгнать особых детей с игровой площадки, потом семья здоровых людей напала на подростка с особенностями в московском метро. Это то, что оставило заметный след в интернете. На бытовом уровне в каждом городе, без камер и тик токов, это происходит гораздо чаще.
Вот данность: мы не готовы принимать людей, которые не похожи на нас, нам страшно, некомфортно и непонятно. Вместе с руководителями инклюзивных благотворительных проектов попытались разобраться в причинах агрессии и в том, опасны ли для кого-то «солнечные дети». Спойлер: разумеется, нет.
Марина Левада, руководитель общегородского проекта «Наследие иркутских меценатов»
Десять лет назад я приняла решение о том, что буду обязательно что-то делать для особых детей и их семей. Когда мы только создавали фонд «Наследие иркутских меценатов», был такой формат – «Ярмарка общественных инициатив», в течение первых лет нашей деятельности на такие наши ярмарки более 60% заявок подавали именно организации или объединения родителей особых деток. И я поняла: это очень серьезные проблемы, на которые в то время государство не сильно обращало внимание. По итогам ярмарки мы делали серию круглых столов, была создана группа родителей, с которой мы очень много обсуждали, что может поменять ситуацию в этой сфере, стать опорной точкой. Мы пришли к тому, что в Иркутске нужен комплексный центр, куда бы родители могли приходить за консультацией для детишек в любом возрасте, где бы детки могли пребывать, как в детском саду и школе. Есть группы для особых детей и семейные центры, но не было единого, который бы не только обслуживал определенную группу семей, но и становился бы для других регионов опорной точкой, учебно-методологическим центром.
Несколько лет мы работали в рамках проекта «Особые дети рядом» и проводили очень много просветительской работы для того, чтобы поменять отношение к особым детям. Когда мы приступали к теме особых детей, она была окрашена преимущественно в печальные цвета. Нередко даже разрушались семьи из-за того, что рождался особый ребенок, мама принимала решение его оставить, а папа покидал семью.
У нашего фонда было много разных проектов: «Игрушка добра», «Праздник белого цветка», фестиваль «Лики жизни», где особые детки выступали в качестве артистов. Много усилий было приложено к тому, чтобы разные родительские организации общались и обменивались информацией, друг друга поддерживали. Когда мы приступили к проекту, каждый жил сам по себе, нам удалось изменить эту ситуацию. Мы, как методический центр, подготовили информационные стенды и буклеты, проводим семинары для работников бюджетной сферы Иркутской области, Республики Бурятия и Забайкальского края. Для нас эта работа гораздо больше, чем изготовление буклетов, и мы верим, что можем изменить ситуацию с отношением к особым детям. Сейчас наш центр абилитации на 900 квадратных метров – это то, чем можно гордиться.
Проблем много не только у семей с особыми детьми, но и в обществе в целом. Такие ситуации, подобные той, которая произошла на детской площадке в Петербурге, – не редкость. Героиня сюжета не единственная, но именно из-за нее тема снова стала резонансной. С подобным отношением мы сталкивались и в Иркутске. Мы строили детские площадки, не обозначая, что они какие-то особенные, но создавали их по запросу именно семей с особыми детьми, они оборудованы игровыми комплексами малой высоты, пандусами. Обе эти площадки располагаются на Бульваре Гагарина в Иркутске, одна – ближе к Глазковскому мосту, вторая – прямо на выходе на остров Юность. И там были абсолютно такие же ситуации, когда особые детки приходили на них играть и их с этих площадок просили выйти. Не возьмусь осуждать людей, которые так поступают. Да, они не правы по форме, грубы, не воспитаны, абсолютно не думают о тех чувствах, которые испытывают в этот момент в первую очередь родители, потому что дети не всегда оценивают ситуацию, но они ее чувствуют, понимают, что не принимаются обществом.
Все это сложилось не в один день, это исторический процесс. Предполагалось, что советское общество совершенно здоровое, у нас нет особых людей, но статистика была ничуть не меньше, чем сейчас. Просто так было устроено, что маме либо говорили, что ребенок умер, и увозили его в специальные лечебницы, либо предлагали отказаться от этого ребенка и родить нового. Есть ощущение, что в послеперестроечное время стало больше особых детей, но нет, статистика одинаковая. Просто их больше стало оставаться в семьях.
Мы – наследники советского времени, и у нас нет опыта взаимодействия с людьми с особенностями развития. И, естественно, по нашей природе человеческой, когда мы встречаемся с чем-то неизвестным, мы не знаем, что с этим делать, и наш мозг считывает это как опасность. Какой-то человек, более осознанный, интеллигентный, понимающий, может сдержать свои чувства или выразить их в другой форме, а большая часть людей просто хочет со своей территории изгнать то, что этот страх пробуждает. Именно поэтому я считаю, что при поддержке общества и государства мы можем постепенно, не по мановению волшебной палочки, научиться понимать и принимать других людей.
Может ли кто-то требовать, чтобы люди уходили с игровой площадки или из детского сада? Нет. Это некорректное поведение, и если ты столкнулся со страхом, то ты сам должен уйти с площадки и увести своих детей, это твое право. Вне зависимости от того, с особенностями дети или нет у них каких-то моментов в развитии, – это твой выбор, общаться вообще с любыми людьми, находиться с ними рядом или нет. Если чувствуешь страх и неловкость – твое право покинуть помещение или место.
Говорить о том, что дети с особенностями развития могут быть чем-то опасным, – это невежество. Детей с особенностями, например, с синдромом Дауна, не зря называют «солнечными детками», у них нет гена зла. Это человечек, которого вообще нельзя разозлить. Для кого он может быть опасен? Несколько лет назад я была в Японии, и там все кафе обслуживалось особым персоналом, и там этого никто не замечает, в хорошем смысле. При этом человек социализирован, он зарабатывает себе на жизнь, он социально полезен, есть своя жилплощадь, которую он оплачивает. И он ничем не опасен, конечно же. Если говорить об аутизме, то это вообще одна из востребованных категорий в Америке в компаниях, которые работают с программным обеспечением. Люди с аутизмом могут создавать такие программы, которые не по силам другим людям.
Я надеюсь на то, что создание центра абилитации в Иркутске и вся наша работа уже сдвинула многие моменты с мертвой точки, но много всего еще впереди. Как в нашем городе, так и в регионе и во всей России
Татьяна Макаревич, создатель благостроительного фонда «Юниор»
Я считаю, что люди пугаются особых детей от недостатка знаний, от непонимания и непринятия чего-то неизвестного. Особых детей редко показывают по телевизору, про них недостаточно говорят и пишут, и мало кто знает, как с ними общаться. До сих пор нечасто можно увидеть особенных детей, играющих с обычными на одной детской площадке, в магазинах или транспорте.
Из-за того, что особые дети практически выключены из городской среды, люди очень мало о них знают. Ребенок с особенностями развития может вести себя не так, как обычно ведут себя детки, однако это не значит, что он представляет опасность.
Я считаю, что с раннего возраста нужно учить детей тому, что все люди разные и это нормально. Причем объяснить это ребенку нужно еще до того, как он впервые столкнется с необычными, на его взгляд, людьми.
Требования родителей, чтобы особые дети покинули публичные пространства, как минимум некорректны, и на сегодняшний день есть случаи привлечения к уголовной ответственности по ст. 282 УК РФ («Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства»). Это должен знать каждый взрослый:
«Ребенок имеет право на отдых и досуг, право участвовать в играх и развлекательных мероприятиях, соответствующих его возрасту».
Конвенция о правах ребенка (резолюция 44/25 Генеральной Ассамблеи ООН от 20.11.1989)
Опасность особых детей – миф. Детям свойственно бегать, шуметь, толкаться. И вероятность испуга, травматизма, драки вполне вероятна и среди совершенно обычных детей. Сейчас в социальных сетях появилось много видео о том, как обычный ребенок испугался особенного ребенка, «мамочка» требует убрать особенного ребенка с детской площадки. На мой взгляд, все начинается с родителей, они не должны делать замечания родителям особенных детей и демонстрировать свой испуг или неприязнь, потому что они этим травмируют и своего, и чужого ребенка. Вообще в таких ситуациях важна реакция родителей. Ребенок испугается, если страшно маме или папе. Он считывает эмоцию взрослых. А вообще любой ребенок, самый обычный, может другого напугать или обидеть.
Мы создали благостроительный фонд «Юниор» – строим в Иркутском районе инклюзивные игровые площадки – для всех деток. Для особых детей и детей с инвалидностью имеется специальное детское оборудование, чтобы они также имели возможность играть в песочнице, которая поднята над землей, и ею могут воспользоваться дети на инвалидных колясках, есть качели «Карусель», которыми благодаря ограничителю безопасности могут пользоваться дети в инвалидной коляске. Она не начнет двигаться, пока все защитные поручни не будут опущены, чтобы исключить возможность скатывания при вращении. Качели «Гнездо» – элемент, подходящий и типично развивающемуся ребенку, и детям с особенностями развития. Ими могут пользоваться дети с ДЦП, а также они подойдут самым маленьким под присмотром взрослых.
Сейчас при строительстве обычных детских площадок этому не уделяется должного внимания. Это, знаете, как замкнутый круг: мы не видим особых детей в повседневной жизни. А не видим потому, что общество на сегодняшний момент их очень тяжело принимает, и семье проще остаться дома, чтобы не показывали пальцем, не выгоняли с детских площадок! А если мы протянем руку друг другу, общество примет, а родители не будут бояться выходить из дома. Только так мы сможем изменить ситуацию.
Исследования показывают, что толерантность формируется с раннего детства. А для того, чтобы лучше понимать особенности людей, нужно жить рядом с ними. Важно, чтобы дети с особенностями развития могли играть, учиться, отдыхать и общаться вместе с обычными сверстниками. Именно поэтому важно создавать инклюзивную среду в школах, детских садах и на площадках, где могут вместе играть и общаться дети всех возрастов и возможностей. Жить и общаться в социуме можно научиться, если ты в нем находишься. В мировой науке есть исследования, которые подтверждают, что это эффективно, правильно, необходимо. И инклюзия – это путь развития всего человечества.
Комментарии (0)