Камиль Асадуллин

Почему вы назвали издание «Верблюд в огне»?

Многие жители Приангарья, да и всей России, помнят, как пару лет назад под Ангарском шаманы во время жертвоприношения сожгли пять верблюдов. На это резонансное и трагическое событие редакция и опиралась – наши журналисты рассказывают о болевых точках Иркутской области. Кроме того, нам очень нравится ассоциация с верблюдом, как с сильным, упорным, выносливым животным.

Как появился проект, и кто сейчас его идеолог?

Проект возник по инициативе одного сибирского бизнеса, о котором по контракту мы не можем говорить. Концепт придумал совладелец агентства «Дорогая редакция» Станислав Мудрый, а название – одна из сотрудниц агентства Оля Любимова. И, конечно, к «Верблюду» приложили руку предыдущие шеф-редакторы – Слава Дворников, Егор Казначеев и Лена Белова.

Многие считают ваше издание предвыборной кампанией одного кандидата в мэры Иркутска, так ли это?

Предвыборная кампания была и завершилась достаточно давно. Мы существуем полтора года, регулярно публикуем материалы, развиваемся. Со стороны экс-мэра было бы странно поддерживать нас все это время. Кроме того, любой читатель может зайти на наш сайт, вбить фамилию кандидата и увидеть, что в ноябре прошлого года он стал героем нашего расследования. Когда появляется новый, непривычный для региона проект, сразу возникает теория, что он на кого-то работает. Но это не про нас. По нашим материалам можно заметить, что мы никем не ангажированы.

Слово «цензура» для вас существует?

У нас нет цензуры. Если мы выпустили какую-то заметку, которая может показаться скандальной, нам никто не звонит и не заставляет снять ее, не грозит журналистам увольнением. В этом плане мы абсолютно свободны. Темы мы выбираем исходя из пожеланий редакции. Если мы считаем что-либо интересным, пишем. Если мы понимаем, что тема устарела, мы ею не занимаемся. 

Почему новую реальность вы называете непростой?

Этот вопрос был бы уместен в 2011–2012 годах, когда казалось, что мы живем в спокойное время. С тех пор многое изменилось. Чтобы сейчас ответить на вопрос, что такое новая непростая реальность, достаточно выглянуть в окно или почитать новости за последние полгода. В конце 2020-го многие издания будут подводить итоги года – если бы человек из 2010-го увидел эту подборку, он бы, мягко говоря, удивился.

Удалось ли вам повлиять за время работы на какую-то социальную проблему?

У нас было несколько таких историй. Моя любимая – когда в феврале этого года наш автор обнаружил, что на одном перекрестке дорожный знак закрывает светофор для пешеходов. Ему понадобилось несколько недель, чтобы связаться с мэрией и решить эту проблему. В итоге теперь ничто не угрожает здоровью пешеходов.

Какого возраста ваша команда?

Весьма молодая. Почти вся редакция – люди до 30 лет. Но не потому, что мы предпочитаем не связываться с журналистами других возрастов. Просто они сами к нам не идут, хотя мы регулярно публикуем вакансии, постоянно ищем возможности для сотрудничества с новыми авторами, редакторами.

Какое будущее у проекта вы видите?

Я надеюсь – огненное. Как я уже сказал, мы сейчас развиваем блоги, хотим, чтобы читатели становились нашими соавторами, пусть даже внештатными. Кроме того, как и любое издание, мы хотим быть больше. Чтобы у нас было больше читателей, авторов, материалов, новостей. А еще планируем осторожно заходить на территорию новых форматов. Возможно, в скором времени вы зайдете на сайт и сможете не только что-либо прочитать, но и послушать, и увидеть. Хочется в это верить.

Найден ли все-таки ответ на вопрос: как сегодня жить?

Конечно, найден. Ищите его на «Верблюде в огне».