Виктор Дятлов

У вас не возникало ли желания когда-нибудь сменить деятельность?

В истории я всю жизнь. Окончил истфак ИГУ, аспирантуру в Институте стран Азии и Африки при МГУ, защитил кандидатскую диссертацию. После работал на кафедре новой, новейшей истории и международных отношений в родном ИГУ. Защитил докторскую, и уже в должности профессора кафедры продолжил преподавать. Не раз звали в столицу и другие города, но отказывался. Мой дом – Иркутск. Кафедра у нас замечательная, и всей душой люблю ИГУ.

Жить в провинциальном городе и заниматься наукой раньше было сложнее из-за удаленности от центра исследовательской жизни – Москвы. Но и тогда удавалось как-то все структурировать и успевать. Сейчас же времена другие: есть возможность ездить на конференции, стажировки, участвовать в международных проектах, найти необходимую литературу. И расстояния благодаря интернет-технологиям больше не проблема.

 Вы активный пользователь интернета?

Нет. Я человек прошлого поколения. Конечно, есть электронная почта, пользуюсь платформой Zoom для дистанционных занятий, пишу материалы в Сети и просматриваю отклики на мои статьи. Однако не такой продвинутый пользователь, как молодежь. Да и не нужно это. Жить в интернете и интернетом – не мое. Тот же самый дистант весьма хорош, но только как дополнение к классическому формату. Живого, не виртуального, общения преподавателя и студента ничто не заменит. Университет – это же в первую очередь особая среда обитания, социализация людей, наработка умений и навыков.

За полгода самоизоляции скучали по студентам?

Конечно! Когда преподаешь в аудитории, смотришь на студентов, говоришь с ними, ощущаешь эмоциональный отклик, то и сам чувствуешь воодушевление, драйв, энергию. А может ли быть эмоциональная отдача от лекции на удаленке? Нет. Для меня легче и приятнее провести три пары перед большой аудиторией студентов, чем одну на интернет-платформе.

В ИГУ выход вашей работы про этнические диаспоры анонсировали как одно из самых значимых событий года. Почему эта тема так заинтересовала?

Увлекся ею еще со времен учебы в аспирантуре. Исследовал египетскую буржуазию, в процессе работы обнаружил социальную группу, которая не подходила ни под иностранную, ни под национальную категории. Затем продолжил научную работу, довел ее до докторской. Охватил целиком арабские страны. Но поскольку в исследовании больше внимания уделялось евреям, в СССР эта тема была табуирована, то на какое-то время отложил работу. Расширил круг исследования до Тропической Африки. И тогда понял, что предпринимательство не только экономика, но и образ жизни, стиль, уклад, моральные нормы. И это вывело на новые исследования, на изучение этнических и национальных проблем.

В 1986-м году защитил докторскую, написал книгу о торговых меньшинствах в странах Арабского Востока и Тропической Африки. Последовала перестройка, мир заполонили мигранты. Тогда то, что изучал заочно, через книги, возникло перед глазами. И работу перенес на Иркутск, из классического востоковедения перешел к иркутской реальности. 

Какую роль играют исторические исследования в современном мире?

Они помогают сопоставлять факты, учиться мыслить самому. Жизнь человека настолько многообразна, что нет какой-то определенной исторической правды. И не может быть по определению. Поэтому важная миссия – показать историю со всех сторон, со всеми конфликтами, противоречиями. Без умалчиваний.

История – коллективное дело, и нынешнее стремление подстроить ее под нужды идеологии ничего хорошего не принесет. Не нужно вмешивать исторические процессы в политические споры. Это страшное, порочное в своей основе занятие.

Отличаются ли современные студенты от советских?

Да. Сейчас студенты мало читают, живут в особом мире. Но мне они очень нравятся. Они не такие, как раньше. Другие. Намного лучше. Чувствуют свободу действий и пользуются этим – ездят на конференции, исследуют, читают, берут от обучения по максимуму. Безусловно, есть и те, кто учатся «для галочки», ходят в универ, чтобы пообщаться. Но больше осознанных, энергичных. И кажется, что без настоящей литературы мир не выживет, и молодежь все равно вернется к классическим произведениям.

В студенческой среде вас назвали «безусловным моральным авторитетом». Как вам такое определение?

Могу говорить о себе лишь как о профессионале. Пишу статьи и книги, их читают, на них ссылаются в научных работах, меня слушают на лекциях, не отвлекаясь. А что касается морального авторитета… тут уж доверяю студентам, не мне судить.

Какие ценности и идеи вы транслируете студентам?

Учу думать – видеть мир в его разнообразии и противоречиях, сохранять интеллектуальную честность. Вообще, одна из главных характеристик ученого или преподавателя – его имя, основанное на честности. Для меня это жизненно необходимо, следую принципам и учу этому студентов.

Также объясняю, что важно не просто получить ответ, но и задать вопрос и разбираться в нем. На истфаке это всегда интересно. И, что важно, история, как и другие науки, не завершена. И не может быть завершена, пока существует человек. А значит процесс совместного познания и исследования – бесконечный.