Новое десятилетие объявило духовность главной тенденцией и тут же получило новых героев. Дизайнер Бессарион сменил Тбилиси на Москву, прибавил к имени слово «святой» и ловко интерпретировал исторический костюм, дополнив его рукавами реглан и гипертрофированными плечами. Настолько удачно, что вся коллекция сезона весна-лето уже разлетелась по гардеробам стилистов и на модные съемки для журналов.
Почему вы выбрали такую профессию и где ей научились?
Я с детства рисовал. В десять лет поступил в школу имени Нико Пиросмани – лучшую художественную школу города Тбилиси. После ее окончания был принят в Академию художеств, сдав всего два экзамена вместо шести – по композиции и живописи. Стал придумывать модели одежды и коллажи, а в 1997 году получил Гран-при на Международном конкурсе авангардной моды АМА. Награду вручил английский художник и скульптор Эндрю Логан, отметивший коллекцию и пригласивший меня в Лондон. Тогда отпали все сомнения по поводу выбранного пути.
Как получилось, что вы переехали из Тбилиси в Москву?
В Москве я оказался в 1999 году, Вячеслав Зайцев взял меня на учебу после победы в конкурсе «Русский силуэт». Меня тогда поразил масштаб: все было просто огромным. В голове не укладывалось, как на маленькой улице Новый Арбат разместились дома-гиганты! Теперь это родной для меня город. Жаль, что он исчезает и, кроме стройки, я почти ничего не вижу. Но нигде больше нет такой энергии, драйва. От этого, конечно, устаешь, но у меня всегда есть любимые шорты, рубашка в клетку или майка из Topshop, сумка Louis Vuitton и теплый неспешный вечер, «безвинно убиенный» на свидание с любимым городом где-нибудь в районе Гоголевского бульвара.
Чем вы занимались после стажировки у Зайцева?
Пять лет отработал в модном доме Валентина Юдашкина, которого смело могу назвать своим учителем. Я научился беспрекословно следовать выбранному стилю бренда, понимать, где находятся буйки, за которые нельзя заплывать. Модному дому Valentin Yudashkin уже двадцать лет, и твои эстетические воззрения там никого не интересуют. Я сумел без потерь пронести свой стиль через этот отрезок жизни. Именно Юдашкин сделал из меня дизайнера: «Ты можешь!» Многие называют меня стилистом, но стилистом я никогда не был. Мне важна стабильность, я не могу позволить себе роскошь носиться сломя голову с пакетами по бутикам. Я должен сидеть и создавать, придумывать! Впрочем, у любого правила бывают исключения, и я с удовольствием сотрудничаю с группой A’Studio, особенно после того, как ее солисткой стала моя двоюродная сестра Кети Топурия.
Почему вы назвали бренд именем несуществующего святого?
По паспорту я не Бессарион. А назваться святым да Бессарионом мне велели во сне. И моя первая коллекция – это сон, в котором выплеснулось все то, что я копил последние двадцать лет, сочиняя, думая, влюбляясь. По сути, пересказ всей моей сознательной жизни. Может показаться, что это мрачная история. Совсем нет! Черный цвет универсален и передает и грусть, и немного солнца в холодной воде. Все зависит от фактуры – я одержим формами, перевоплощением тканей. Например, плиссировка символизирует переменчивость жизни.
Когда я работаю над следующим сезоном, то запрещаю себе воспринимать информацию о моде: не смотрю Fashion TV, не пролистываю глянцевые журналы. Чтобы сохранять индивидуальность, нужно с головой погрузиться в вакуум. Ты не задохнешься – просто будешь наедине с собой. И станет все равно, будет ли вещь востребована. На всех не угодишь! Не всем по душе узкая талия и широкие бедра, но я считаю этот силуэт квинтэссенцией женственности. Заставить такую женщину выйти на тропу войны элементарно: зрительно увеличь плечи, и вот она уже красуется на баррикадах!
Что вас вдохновляет?
Меня притягивают люди с историями. Они – основной стимул в моей жизни. Среди них есть те, с кем я постоянно общаюсь, но есть и легенды: Ив Сен-Лоран, Кристиан Диор. Или, скажем, Дориан Грей. Он не существовал на самом деле, но живет глубоко внутри меня, раз и навсегда зацепился и не желает отпускать. А Софи Лорен, которой приходится в одиночку отдуваться за бесчисленный сонм современных звезд? Я ее обожаю! Она гениальна, настоящее олицетворение женственности! Не икона стиля – я вообще не понимаю этого словосочетания. Она больше этого понятия. Меня вдохновляют Ван Гог, Сергей Параджанов, шведский хореограф Матс Эк и его потрясающая постановка балета «Спящая красавица», Александр Маккуин, потому что он гений, Тильда Суинтон – ее утонченная холодная внешность олицетворяет северную красоту.
Как появилась идея коллекции весна-лето 2010?
Все началось с бумаги и карандаша. Меня интриговал XVII век – непонятный, красочный и грустный. А место действия, конечно же, Франция! И женщина. Мужской пол для меня не то чтобы скучный, скорее второстепенный. Вот почему я не занимаюсь мужской модой. У меня, не поверите, нет ни одной вещи, которую бы я сделал для себя. Что уж говорить о других?! Весенне-летний сезон посвящен девушке – статуе Луны, оживающей по ночам, оставаясь для всего мира невидимой. В показе я использовал парики, чтобы подчеркнуть образ статуэтки. Увеличенные плечи, пастельные тона, мягкие фактуры – вот ее настроение.
Чем удивите на апрельском показе сезона 2010/2011 в рамках Russian Fashion Week?
Прежде всего обувью. Ей уделено немалое внимание, и она станет настоящим маст-хэвом. Я изучил технологию еще в Грузии и знаю процесс производства от А до Я. Еще будут кожаные и драповые плетеные аксессуары. Коллекция «Тайная вечеря» воскрешает в памяти силуэты готических соборов XII–XIV веков. Цветовая гамма, мягкость и геометричность, легкость стремящихся вверх линий напоминают мистическую атмосферу собора в Шартре, аромат свечей и ладана. Ее мотив – тайна, об этом говорит сочетание цветов: черный, состаренное золото, оттенки серого, темно-синий. Фактуры – бархат, символизирующий мягкость, и шифон, олицетворяющий легкость, – соблазняют и искушают. Каждый день.
Почему вы выбрали такую профессию и где ей научились?
Я с детства рисовал. В десять лет поступил в школу имени Нико Пиросмани – лучшую художественную школу города Тбилиси. После ее окончания был принят в Академию художеств, сдав всего два экзамена вместо шести – по композиции и живописи. Стал придумывать модели одежды и коллажи, а в 1997 году получил Гран-при на Международном конкурсе авангардной моды АМА. Награду вручил английский художник и скульптор Эндрю Логан, отметивший коллекцию и пригласивший меня в Лондон. Тогда отпали все сомнения по поводу выбранного пути.
Как получилось, что вы переехали из Тбилиси в Москву?
В Москве я оказался в 1999 году, Вячеслав Зайцев взял меня на учебу после победы в конкурсе «Русский силуэт». Меня тогда поразил масштаб: все было просто огромным. В голове не укладывалось, как на маленькой улице Новый Арбат разместились дома-гиганты! Теперь это родной для меня город. Жаль, что он исчезает и, кроме стройки, я почти ничего не вижу. Но нигде больше нет такой энергии, драйва. От этого, конечно, устаешь, но у меня всегда есть любимые шорты, рубашка в клетку или майка из Topshop, сумка Louis Vuitton и теплый неспешный вечер, «безвинно убиенный» на свидание с любимым городом где-нибудь в районе Гоголевского бульвара.
Чем вы занимались после стажировки у Зайцева?
Пять лет отработал в модном доме Валентина Юдашкина, которого смело могу назвать своим учителем. Я научился беспрекословно следовать выбранному стилю бренда, понимать, где находятся буйки, за которые нельзя заплывать. Модному дому Valentin Yudashkin уже двадцать лет, и твои эстетические воззрения там никого не интересуют. Я сумел без потерь пронести свой стиль через этот отрезок жизни. Именно Юдашкин сделал из меня дизайнера: «Ты можешь!» Многие называют меня стилистом, но стилистом я никогда не был. Мне важна стабильность, я не могу позволить себе роскошь носиться сломя голову с пакетами по бутикам. Я должен сидеть и создавать, придумывать! Впрочем, у любого правила бывают исключения, и я с удовольствием сотрудничаю с группой A’Studio, особенно после того, как ее солисткой стала моя двоюродная сестра Кети Топурия.
Почему вы назвали бренд именем несуществующего святого?
По паспорту я не Бессарион. А назваться святым да Бессарионом мне велели во сне. И моя первая коллекция – это сон, в котором выплеснулось все то, что я копил последние двадцать лет, сочиняя, думая, влюбляясь. По сути, пересказ всей моей сознательной жизни. Может показаться, что это мрачная история. Совсем нет! Черный цвет универсален и передает и грусть, и немного солнца в холодной воде. Все зависит от фактуры – я одержим формами, перевоплощением тканей. Например, плиссировка символизирует переменчивость жизни.
Когда я работаю над следующим сезоном, то запрещаю себе воспринимать информацию о моде: не смотрю Fashion TV, не пролистываю глянцевые журналы. Чтобы сохранять индивидуальность, нужно с головой погрузиться в вакуум. Ты не задохнешься – просто будешь наедине с собой. И станет все равно, будет ли вещь востребована. На всех не угодишь! Не всем по душе узкая талия и широкие бедра, но я считаю этот силуэт квинтэссенцией женственности. Заставить такую женщину выйти на тропу войны элементарно: зрительно увеличь плечи, и вот она уже красуется на баррикадах!
Что вас вдохновляет?
Меня притягивают люди с историями. Они – основной стимул в моей жизни. Среди них есть те, с кем я постоянно общаюсь, но есть и легенды: Ив Сен-Лоран, Кристиан Диор. Или, скажем, Дориан Грей. Он не существовал на самом деле, но живет глубоко внутри меня, раз и навсегда зацепился и не желает отпускать. А Софи Лорен, которой приходится в одиночку отдуваться за бесчисленный сонм современных звезд? Я ее обожаю! Она гениальна, настоящее олицетворение женственности! Не икона стиля – я вообще не понимаю этого словосочетания. Она больше этого понятия. Меня вдохновляют Ван Гог, Сергей Параджанов, шведский хореограф Матс Эк и его потрясающая постановка балета «Спящая красавица», Александр Маккуин, потому что он гений, Тильда Суинтон – ее утонченная холодная внешность олицетворяет северную красоту.
Как появилась идея коллекции весна-лето 2010?
Все началось с бумаги и карандаша. Меня интриговал XVII век – непонятный, красочный и грустный. А место действия, конечно же, Франция! И женщина. Мужской пол для меня не то чтобы скучный, скорее второстепенный. Вот почему я не занимаюсь мужской модой. У меня, не поверите, нет ни одной вещи, которую бы я сделал для себя. Что уж говорить о других?! Весенне-летний сезон посвящен девушке – статуе Луны, оживающей по ночам, оставаясь для всего мира невидимой. В показе я использовал парики, чтобы подчеркнуть образ статуэтки. Увеличенные плечи, пастельные тона, мягкие фактуры – вот ее настроение.
Чем удивите на апрельском показе сезона 2010/2011 в рамках Russian Fashion Week?
Прежде всего обувью. Ей уделено немалое внимание, и она станет настоящим маст-хэвом. Я изучил технологию еще в Грузии и знаю процесс производства от А до Я. Еще будут кожаные и драповые плетеные аксессуары. Коллекция «Тайная вечеря» воскрешает в памяти силуэты готических соборов XII–XIV веков. Цветовая гамма, мягкость и геометричность, легкость стремящихся вверх линий напоминают мистическую атмосферу собора в Шартре, аромат свечей и ладана. Ее мотив – тайна, об этом говорит сочетание цветов: черный, состаренное золото, оттенки серого, темно-синий. Фактуры – бархат, символизирующий мягкость, и шифон, олицетворяющий легкость, – соблазняют и искушают. Каждый день.
Комментарии (0)