Литературный хулиган Андрей Орлов, более известный под псевдонимом Орлуша, подает житейскую мудрость в стихотворной форме с ненормативной лексикой. Телеведущая Людмила Ширяева долгое время украшала петербургское телевидение, затем получила серьезный киноопыт в ленте «Сафо», и сейчас работает ведущей на «ТВ-Центр». Для журнала «Собака.ru» они встретились, чтобы найти место сексу в современном обществе и, как оказалось, собственным опытом подготовить его грядущие перспективы.
На интервью поэт Андрей Орлов пригласил меня в свою квартиру в Лялином переулке, и я смело согласилась. Сняв с меня шубу в прихожей, он попросил следовать за ним в спальню, что я тоже сделала без замедлений: назвался груздем… Беседа проходила на кровати, которая благодаря чудесам конструкторской мысли переходила в стол.
Что происходит с сексом в обществе?
Сейчас многие относятся к сексу как к ребенку из бедной семьи в магазине дорогих игрушек. Он с надеждой смотрит по сторонам, а мама говорит: «Нет, я не куплю тебе машинку за девять тысяч и куклу за восемь. У нас вообще денег только на фломастеры». То есть предложение есть, а спрос существует совсем в других объемах. В середине 1990-х появились проститутки, которые сделали секс доступным, так же как коммерческие палатки приучили людей, что можно купить сигареты в три часа ночи. Я против таких крайностей. Моя находка – «устный контракт на дружеский секс». В Америке это называется friend with a meaning – добровольные встречи для сексуальных целей по звонку от неблизкого друга.
Приживется ли здесь такой формат?
У нас вообще бой- и герлфрендства нет как института. У нас любые отношения строятся с той же обстоятельностью, с какой русская девушка из анекдота смотрит порнофильм до конца, чтобы узнать, женится он на ней или нет. То есть любая допоцелуйная встреча заканчивается мечтами о совместной старости на хорошей вилле. А ведь для мужчины секс – это противостояние, переходящее в боевые действия, конфликт, разрешить который должен ответ на вопрос: быть сексу или не быть. Подарки, цветы, комплименты – это преодоление первых линий обороны.
Как сделать отношение к сексу более простым?
Нужно создать язык для разговора о нем. Чтобы получить одноразовый секс, мужчины врут, что хотят жениться, а женщины делают вид, что они загадочны и недоступны. Любой контакт нужно начинать так, как будто он должен иметь долгое продолжение. В Нью-Йорке фраза «переезжай ко мне жить» расценивается как «давай поживем вместе, нам здорово вместе и у нас хороший секс». Разрывают отношения они так же легко: собирают вещи и уезжают без скандала. У нас не так и потому полно женщин, которым не хватает секса. Самые недолюбленные – те, которые непонятно зачем вышли замуж. Мужчины перестают обращать на них внимание: их забывают, как старую машину в гараже, и ездят на новой.
Они самые доступные?
Первые в списке экспатки, иностранки, работающие в Москве. У нас с другом родился парадокс: «Трезвая женщина – легкая добыча в клубе». У них есть масса моральных оправданий – до дома, мол, далеко – и выстроенная система договорных отношений. Их можно спросить как в кино: «К тебе или ко мне?» Это не вызовет истерики, у тех, кто не выдает себя за другого, могут быть нормальные одноразовые отношения.
Что нового в сексе?
Я живу на сайте литпрома и до вашего прихода кинул клич на предмет новых тенденций в сексе. Приходит ответ «В моде интеллектуальный секс и зеленый чай». Казалось бы, совсем недавно был популярен тантрический секс.
Я, кстати, так и не разобралась…
Вам просто продали диск с пиратским тантрическим сексом.
А зачем люди начинают искать альтернативный секс?
Им нужно как-то оправдать отсутствие нормального.
Что сейчас происходит у молодежи?
У меня как-то был роман с одиннадцатиклассницей. Девица выглядела совершенно по-взрослому, про школу сперва никаких разговоров не было. От нее я узнал, что школьницы готовы заняться сексом просто для того, чтобы потом можно было списать контрольную. Или вот, пожалуйста, обнаружили пробел в знаниях об оральном сексе. Так они договорились, вроде как за сникерсы, с Вадиком Степановым из параллельного класса и на нем тренировались! Так раньше учились целоваться. Если я изучал женское тело на обложке от колготок, то сейчас в четырнадцать с половиной лет у них уже время «интимной премьеры».
Получается, секс помолодел?
Низшая рамка в районе пятнадцати лет так и держится. В советское время пятидесятилетние в плане секса списывались со счетов, а сейчас можно запросто увидеть возрастную девицу, которая в узких брючках отплясывает в клубе, ожидая знакомств. Раньше лузерские клубы назывались «Для тех, кому за тридцать», мне сейчас пятьдесят, и я не еще не знаю, кем стану, когда вырасту.
То есть осталось научиться цивилизованному сексу?
Мы не осилим. Есть такие вещи, как блюз или джаз, – из чужой культуры. Зачем изобретать русскую кока-колу? Я не думаю, что нам нужно придумывать что-то новое в сексе – просто адаптировать под себя. Кстати, у меня есть дружок в Германии. Они там сделали биоэнергетический напиток с эротической составляющей, совершенно безвредный. Мы его пока дружески называем Huestoin, уже в следующем году он появится на рынке. Он будет действовать на ту часть мозга, которая отвечает за сексуальное влечение, а не только за эрекцию. У меня, кстати, есть полкоробки. Я сейчас покажу. (Удаляется. Затем приносит пару стеклянных бутылочек.) Все в порядке, это уже испытано клинически, все разрешения получены. Попробуй!
(Молча пью).
Вкус, может, еще поменяют на вишневый. Давай пей до конца, сейчас посмотрим на эффект. Будущее секса, возможно, находится в этой бутылочке. Часть клубной жизни этот энергетик реально изменит. А то сексуальные связи не формируются, люди меняют секс на компьютер. Он действительно выигрывает по соотношению цена – качество: тридцать долларов в месяц за доступ на профильный сайт и тридцать долларов как проезд до клуба и обратно. Потом, судя по рекламе, в стране есть проблемы с потенцией и простатитом. Людям не хватает средства, которое бы улучшало сексуальное настроение.
Знаешь, есть девушки, которым за секс раз в неделю мужчины снимают квартиры. Это студентки, причем совершенно не проститутки. Можно сразу двухкомнатную снять: в среду – Лена, в пятницу – Оксана. Если что-то не нравится – съезжай, такой ипотечный секс. Во Франции вообще многие студентки платят за жилье сексом, вся Сорбонна так живет.
Мы сразу назовем ее содержанкой, любовницей.
У нас много негатива в описательной лексике. Например, у нас не lover, а «любовник», по сути устаревшее понятие из шкафа, ведь любовница – противопоставление жене. Редко когда во фразе «мы стали любовниками» чувствуется эмоциональный позитив. Я вот в середине 1970-х не принял слово «трахаться», а недавно от одной девушки из Сибири услышал новое слово – «пежиться». Очевидно, что в русском языке слов для разговора о сексе нет. Поэтому и нет самого секса. То, чем мы занимаемся, – это секс иностранный, который мы осваиваем кое-как. Та же камасутра русским смешна и непонятна: они ведь думают о том, куда ногу задрать, а не ищут длительного удовольствия и просветления. «Пежня», одним словом.
На интервью поэт Андрей Орлов пригласил меня в свою квартиру в Лялином переулке, и я смело согласилась. Сняв с меня шубу в прихожей, он попросил следовать за ним в спальню, что я тоже сделала без замедлений: назвался груздем… Беседа проходила на кровати, которая благодаря чудесам конструкторской мысли переходила в стол.
Что происходит с сексом в обществе?
Сейчас многие относятся к сексу как к ребенку из бедной семьи в магазине дорогих игрушек. Он с надеждой смотрит по сторонам, а мама говорит: «Нет, я не куплю тебе машинку за девять тысяч и куклу за восемь. У нас вообще денег только на фломастеры». То есть предложение есть, а спрос существует совсем в других объемах. В середине 1990-х появились проститутки, которые сделали секс доступным, так же как коммерческие палатки приучили людей, что можно купить сигареты в три часа ночи. Я против таких крайностей. Моя находка – «устный контракт на дружеский секс». В Америке это называется friend with a meaning – добровольные встречи для сексуальных целей по звонку от неблизкого друга.
Приживется ли здесь такой формат?
У нас вообще бой- и герлфрендства нет как института. У нас любые отношения строятся с той же обстоятельностью, с какой русская девушка из анекдота смотрит порнофильм до конца, чтобы узнать, женится он на ней или нет. То есть любая допоцелуйная встреча заканчивается мечтами о совместной старости на хорошей вилле. А ведь для мужчины секс – это противостояние, переходящее в боевые действия, конфликт, разрешить который должен ответ на вопрос: быть сексу или не быть. Подарки, цветы, комплименты – это преодоление первых линий обороны.
Как сделать отношение к сексу более простым?
Нужно создать язык для разговора о нем. Чтобы получить одноразовый секс, мужчины врут, что хотят жениться, а женщины делают вид, что они загадочны и недоступны. Любой контакт нужно начинать так, как будто он должен иметь долгое продолжение. В Нью-Йорке фраза «переезжай ко мне жить» расценивается как «давай поживем вместе, нам здорово вместе и у нас хороший секс». Разрывают отношения они так же легко: собирают вещи и уезжают без скандала. У нас не так и потому полно женщин, которым не хватает секса. Самые недолюбленные – те, которые непонятно зачем вышли замуж. Мужчины перестают обращать на них внимание: их забывают, как старую машину в гараже, и ездят на новой.
Они самые доступные?
Первые в списке экспатки, иностранки, работающие в Москве. У нас с другом родился парадокс: «Трезвая женщина – легкая добыча в клубе». У них есть масса моральных оправданий – до дома, мол, далеко – и выстроенная система договорных отношений. Их можно спросить как в кино: «К тебе или ко мне?» Это не вызовет истерики, у тех, кто не выдает себя за другого, могут быть нормальные одноразовые отношения.
Что нового в сексе?
Я живу на сайте литпрома и до вашего прихода кинул клич на предмет новых тенденций в сексе. Приходит ответ «В моде интеллектуальный секс и зеленый чай». Казалось бы, совсем недавно был популярен тантрический секс.
Я, кстати, так и не разобралась…
Вам просто продали диск с пиратским тантрическим сексом.
А зачем люди начинают искать альтернативный секс?
Им нужно как-то оправдать отсутствие нормального.
Что сейчас происходит у молодежи?
У меня как-то был роман с одиннадцатиклассницей. Девица выглядела совершенно по-взрослому, про школу сперва никаких разговоров не было. От нее я узнал, что школьницы готовы заняться сексом просто для того, чтобы потом можно было списать контрольную. Или вот, пожалуйста, обнаружили пробел в знаниях об оральном сексе. Так они договорились, вроде как за сникерсы, с Вадиком Степановым из параллельного класса и на нем тренировались! Так раньше учились целоваться. Если я изучал женское тело на обложке от колготок, то сейчас в четырнадцать с половиной лет у них уже время «интимной премьеры».
Получается, секс помолодел?
Низшая рамка в районе пятнадцати лет так и держится. В советское время пятидесятилетние в плане секса списывались со счетов, а сейчас можно запросто увидеть возрастную девицу, которая в узких брючках отплясывает в клубе, ожидая знакомств. Раньше лузерские клубы назывались «Для тех, кому за тридцать», мне сейчас пятьдесят, и я не еще не знаю, кем стану, когда вырасту.
То есть осталось научиться цивилизованному сексу?
Мы не осилим. Есть такие вещи, как блюз или джаз, – из чужой культуры. Зачем изобретать русскую кока-колу? Я не думаю, что нам нужно придумывать что-то новое в сексе – просто адаптировать под себя. Кстати, у меня есть дружок в Германии. Они там сделали биоэнергетический напиток с эротической составляющей, совершенно безвредный. Мы его пока дружески называем Huestoin, уже в следующем году он появится на рынке. Он будет действовать на ту часть мозга, которая отвечает за сексуальное влечение, а не только за эрекцию. У меня, кстати, есть полкоробки. Я сейчас покажу. (Удаляется. Затем приносит пару стеклянных бутылочек.) Все в порядке, это уже испытано клинически, все разрешения получены. Попробуй!
(Молча пью).
Вкус, может, еще поменяют на вишневый. Давай пей до конца, сейчас посмотрим на эффект. Будущее секса, возможно, находится в этой бутылочке. Часть клубной жизни этот энергетик реально изменит. А то сексуальные связи не формируются, люди меняют секс на компьютер. Он действительно выигрывает по соотношению цена – качество: тридцать долларов в месяц за доступ на профильный сайт и тридцать долларов как проезд до клуба и обратно. Потом, судя по рекламе, в стране есть проблемы с потенцией и простатитом. Людям не хватает средства, которое бы улучшало сексуальное настроение.
Знаешь, есть девушки, которым за секс раз в неделю мужчины снимают квартиры. Это студентки, причем совершенно не проститутки. Можно сразу двухкомнатную снять: в среду – Лена, в пятницу – Оксана. Если что-то не нравится – съезжай, такой ипотечный секс. Во Франции вообще многие студентки платят за жилье сексом, вся Сорбонна так живет.
Мы сразу назовем ее содержанкой, любовницей.
У нас много негатива в описательной лексике. Например, у нас не lover, а «любовник», по сути устаревшее понятие из шкафа, ведь любовница – противопоставление жене. Редко когда во фразе «мы стали любовниками» чувствуется эмоциональный позитив. Я вот в середине 1970-х не принял слово «трахаться», а недавно от одной девушки из Сибири услышал новое слово – «пежиться». Очевидно, что в русском языке слов для разговора о сексе нет. Поэтому и нет самого секса. То, чем мы занимаемся, – это секс иностранный, который мы осваиваем кое-как. Та же камасутра русским смешна и непонятна: они ведь думают о том, куда ногу задрать, а не ищут длительного удовольствия и просветления. «Пежня», одним словом.
Комментарии (0)