Матвей Лыков: «Кино — это мое, зря я от него бежал»

Он переехал из Петербурга в Нью-Йорк, где за два года вошел в список 10 самых востребованных мужчин-моделей мира, став в нем первым россиянином. А в этом году, продолжая актерскую стезю отца, Александра Лыкова, Матвей дебютировал в главной роли в фэнтези-блокбастере Тимура Бекмамбетова «Он — дракон».

Как вообще случился ваш дебют в таком масштабном кино? 

Неожиданно: мне позвонила мама утром, из России в Нью-Йорк, и сообщила, что звонил Тимур Бекмамбетов, спрашивал, как меня найти. Он работал с моим папой в фильме «День дурака». Мама мне сразу передала, что это за проект, — кино про драконов, про любовь, и про страсть. Я удивился, но меня предложение сразу заинтересовало. 

Подождите! То есть заинтересовало еще до того, как прочили сценарий?

Конечно! Представьте, что вам позвонят завтра и предложат сняться в кино в роли дракона.

На съемках что было самым необычным и сложным?

Со съемочной группой я сработался весьма легко: а когда было тяжело, мы спасались знаменитым русским чувством юмора (смеется). В Болгарии снимали в пещере, я носил сантиметровой толщины шерстяные носки, чтобы не мерзнуть. Снимались под искусственным дождем, под искусственным ураганом, который гораздо сильнее, чем настоящий —  чтобы в кадре были капли воды, они должны быть действительно большого размера. График был настолько сжатый и интенсивный, что мы работали колоссальное количество часов в день, — по 15-16, с одним выходным в неделю. Но полтора месяца в Болгарии пронеслись как одна неделя.

Модельный опыт помог мне на съемках и в организации самого себя, и в работе с командой. Я с подросткового возраста привык к взаимодействию с людьми, потому мне было довольно легко приноровиться к работе с огромной командой в 250 человек, в Болгарии и Москве. Когда оператор-постановщик обсуждал сцену с режиссером, я слушал, о чем они говорят, чтобы понять, где мне нужно быть в этом кадре. Время – это деньги, они на площадке буквально вылетают в форточку, поэтому я эту форточку пытался прикрывать, сокращать время на объяснения.

Матвей, после киношколы на съемочной площадке хотелось кого-то поправить, сказать, что нас так не учили?

Вообще в профессиональной работе не может быть такого, что тебе хочется кого-то поправить, вы можете только учиться на собственных ошибках. И на ошибках других людей. Площадка для меня после киношколы была, пожалуй, выпускным дипломом, когда я все увидел самостоятельно, увидел, как на самом деле все это работает. Все, что вам рассказывают в киношколе, – это небылицы, в реальности все делается не так. Вообще, в будущем — далеком или не очень — обязательно попробую поработать оператором, режиссером, продюсирование меня тоже интересует. Вообще кино меня очень привлекает, и после того, как я долго от него бежал, я понял, что это мое, и зря я бежал.

Вы советовались с папой по поводу актерского мастерства? (Отец Матвея — Александр Лыков, актер, который стал известен всей стране благодаря роли Казановы в «Улицах разбитых фонарей» — Прим.ред.)

Отец давал мне полезные советы, но какие — я вам не скажу! Это стоит денег (смеется). 

Переезжая в Нью-Йорк, вы бежали от кино, с которым сталкивались с детства?

Мне просто хотелось уехать, увидеть мир, побывать в разных странах и почувствовать, что я могу и там, и здесь свободно существовать. То, что я родился и вырос в России — не значит, что мне никуда нельзя, или что там ничего не может получиться, или что тот мир реален только в телевизоре. Он не по телевизору, он в 10 часах полета от нас и вообще русский человек где угодно приживется. На самом деле мы принадлежим всему миру, русского найдешь везде, в любом уголке планеты. А почему хотелось в Нью-Йорк? Детская мечта: смотрел американские фильмы про семью, про счастье.

Как вы планируете совмещать актерскую и модельную карьеры?

Обе эти работы с очень гибким графиком, не такие, которые предполагают хождение в офис с понедельника по пятницу. Я работаю полтора месяца без остановки, отдыхаю две недели или неделю, после этого начинается что-то новое. Могу улететь в Лондон, планируя поехать работать на 3 дня, и вернуться домой через полтора месяца, абсолютно не рассчитывая на это, потому что пока я был в Лондоне, у меня появилась новая работа. С того момента, как я начал работать моделью, у меня не существует выходных, я не помню ощущения, что такое выходные, как правило, все субботы и воскресения я работаю. Очень редко получается состыковаться с друзьями, сходить на пикник или как-то еще вместе провести время.

А если придется выбирать между съемками и показом? 

Еще не вышел первый мой фильм, о чем вы говорите Я еще никому не нужен, сейчас все сходят в кино и вдруг поймут, что это кризис нашего кинематографа, не дай бог! У меня есть ощущение, что модельный бизнес очень медленный.  Мы все делаем за год вперед, за полтора года вперед перед тем, как это все появляется на свет. Показы тоже готовятся за год до того, как вещи попадут в магазины. То же самое происходит в кино, только с еще большим запасом времени. В итоге этот фильм мы делали полтора года назад, и только сегодня мы идем на премьеру. Поэтому точно рано говорить о моей кинокарьере.

С вашими постоянными переездами вы часто бываете в Петербурге?

Последний раз был в конце августа, приезжал на свадьбу моих дорогих друзей. В Петербурге я бываю периодически, там живет вся моя семья. Когда я еду из аэропорта, мне все время сестра рассказывает: «У нас построили что-то новое, тут еще что-то». Впечатления у меня остаются очень живые, каждый раз, когда я возвращаюсь в Петербург, я понимаю, что родился в самом красивом городе мира. Я бывал во многих городах, видел много разных красот, но, проезжая мимо центра, вдоль Невы, через мосты, понимаю, что такого грандиозного города никто не построил, кроме Петра Первого. Так что респект Петру! Еще стараюсь избегать использования английских слов в русской речи, как это случается с теми, кто давно переехал. Потому что лексика родного языка довольно богата, и периодически я забываю, какое конкретно хочу использовать, поэтому вы слышите от меня много «эээ» (смеется).

Но вообще я из Петербурга, а где человек родился — оттуда он и есть. Понятно, что вы можете переехать в Нью-Йорк или в Париж, считать новый город своим домом, даже прожить там больше времени, чем там, где родились. Но корни — всегда остаются неизменными.

Текст: Александр Бланарь