Основатель и генеральный директор Global Point – крупнейшего агентства с филиалами в Нью-Йорке и Гамбурге, с которым мало кто может соперничать в рекламном бизнесе и организации вечеринок, – осваивает ресторанное дело. Два заведения и клуб на Конюшенной площади – самая серьезная заявка года.
Текст: Ксения Гощицкая. Фото: Дмитрий Иванов
Начало вашей карьеры совпало со временем, описанным Виктором Пелевиным в книге «Generation “П”». Хлынувшая иностранщина вас как-то затронула? Конечно! Первым, на что я поддался, была реклама сигарет Golden America. Я специально делал так, чтобы пачка торчала из кармана, при том что я никогда не курил. Еще в то время не было ничего моднее марки Reebok – я стащил у отца денег и оделся с ног до головы. Получил потом по заслугам, конечно.
Росли сорвиголовой? Мой папа-штурман как-то улетел на полгода в Африку, а я гонял на его машине – без прав, разумеется – и разбил ее. Или решил вложить родительские деньги в МММ, без их ведома. Родителям я обязан состоянием внутренней свободы. Мне никогда не диктовали, что и как делать, просто приводили аргументы за и против, без давления. На этом я вырос, плюс добрые американские фильмы тех лет, где добро побеждает зло.
Вы начинали с компании Dance Planet. Почему в ситуации, когда все только формировалось и можно было делать что угодно, вы занялись музыкальным бизнесом? Я хотел делать что-то яркое, связанное с музыкой. Сначала возил артистов в клуб Candyman, затем придумал Boomerang Agency. Тогда же ко мне присоединился Стас Крутицкий, ныне директор Dance Planet, и мы привезли дико популярных Klubbheads в клуб «Порт». Затем появился Саша Уманский, который отвел нас на фестиваль DJ Parade. Мы увидели эту толпу танцующих людей – даже мурашки по коже побежали – и захотели сделать нечто подобное. Решили провести концерт Scooter в «Юбилейном». Это был грандиозный провал, мы попали на серьезную сумму, которую одолжили у знакомых, популярных в то время структур. В принципе, на нее можно было открыть хороший клуб. То, что нас тогда не порвали в клочья, и есть наша самая большая удача. (Смеется.) Но, несмотря ни на что, мы понимали, что хотим заниматься именно этим делом, уже созрела идея фестиваля Dance Planet. Я пошел к кредиторам, извинился и попросил еще денег. Было страшно брать такую сумму в двадцать четыре года. Удивительно, но нам снова дали. На мероприятие пришло девять тысяч человек – мы заработали, отдали все долги, и у нас даже что-то осталось. Если у тебя есть ощущение, что ты все делаешь правильно, все складывается само собой.
И диджеем, наверное, пробовали стать? Да, но не пошло. Быть серым кардиналом нравится больше.
А как родился Global Point? У нас стали появляться премиум-клиенты, но мы понимали, что под брендом Dance Planet не можем предложить им тот уровень, на который они рассчитывают. Так возникло агентство интегрированных коммуникаций Global Point. Спасибо тем, кто в нас поверил, – мы тогда все делали интуитивно, никакого клиентского сервиса не было. Более того, нас учили сами партнеры: присылали нам формы, по которым работали с западными агентствами. Из небольшой организации, проводившей рейвы и презентации, мы выросли в компанию со штатом двести человек и открыли филиалы в Москве, Нью-Йорке и Гамбурге. Сейчас начинаем продвигаться в Гонконг и Париж.
Недавно компания открыла два новых ресторана, Barbaresco и «22:13», в планах – бар и клуб. Почему вы взяли такое направление? Никакой бизнес-стратегии не было. Мне быстро надоедает делать одно и то же, интересно создать, передать и больше к этому не возвращаться. В ресторанном бизнесе преимущества те же, что и в организации фестивалей: ты полностью реализуешься и видишь, как твои идеи приносят радость.
Как воспитываете себя? Самыми разными способами, от йоги до техники дыхания. Главное – вернуться в настоящий момент. Часто боишься за будущее или жалеешь о прошлом, а надо любить настоящее.
У вас никогда не было мысли уехать из страны? Во времена клуба «Порт» я хотел жить в Голландии – там процветала танцевальная музыка. Но бежать – самый простой выход, твое предназначение останется нераскрытым. Либо ты слабый человек, либо потребитель, который просто едет туда, где хорошо. Я верю, что можно изменить мир вокруг себя. И если здесь будет больше таких людей, что-то изменится. Мне не нравится то, что поколение, которое сейчас принимает решения, болеет не за результат, а за прибыль. Это очень заметно по подготовке Олимпиады в Сочи. Зато следующее, к которому относится, например, мой сын, – переломное, потому что мы начинаем обращать внимание на внутренний мир и способны передать такое отношение детям.
С кем вам приятно работать? Если люди внутри компании развиваются, то и она развивается. Моя философия: свобода и четкая зона ответственности. Энергетика притягивает к нам правильных людей, и все получается само собой. Мы хотим, чтобы у нас работали люди с чувством вкуса. Но я столкнулся с проблемой, что очень мало тех, кто был бы интеллектуален и сексуален, со стилем и харизмой. В этом виновата наша система, начиная со школьного образования. И получается, что лишь некоторые, как индиго, выделяются и идут правильно. Они притягивают.
Сейчас вы полностью довольны своим бизнесом? Нет, потому что я перфекционист, а сложности есть. Компания переходит на новый жизненный этап, сталкивается с новыми проблемами. Мы развиваем направление экологических фермерских продуктов, потом откроем сеть кондитерских, объединим рестораны в общую структуру, увеличив их количество. Будем продолжать поддерживать благотворительный фонд «Солнце». А еще я мечтаю стать продюсером художественного фильма, со счастливым концом разумеется.
Комментарии (4)