Когда-то для звездной выпускницы «Радио Модерн» превыше всего был рейтинг, теперь – уважительное отношение к аудитории. Шоу «Подсолнухи» в паре с Андреем Чижовым делается на «Русском радио» в новой системе ценностей – впрочем, рейтинги все равно зашкаливают.
– Когда вы впервые выступили на публике?
– На первом курсе университета, мне было семнадцать лет. Мы показывали программу «Музыкальный экзамен» в БКЗ «Октябрьский». Я ужасно волновалась, не знаю, как все прошло. Должна быть запись, только у меня ее нет: я не храню свои архивы. Когда состарюсь, наверное, даже не буду знать, чем занималась в молодости.
– У вас были учителя?
– Мой главный учитель – Игорь Петрович Владимиров, в Театральном институте я училась в его мастерской. Иногда меня переполняют эмоции, и только я хочу сделать что-то неподобающее – тут же вспоминаю его слова. Он говорил, что чем мощнее человек как личность, тем лучше он умеет собой владеть. Публичный человек вообще не имеет права на проявление некоторых черт своего характера. Например, ты просто не имеешь права отвечать на хамство. В этом мире есть кому наказывать. Я считаю, что никто не имеет права ставить другого на место. Не понимаю пожилых людей, которые пытаются учить молодежь жизни. Ведь они делают это не ради того, чтобы принести человеку пользу, а просто чтобы показать свое превосходство.
– Как соотносятся работа на радио и работа в театре?
– Радио – это ежедневная рутина. Конечно, мы с Чижовым стараемся сделать все, чтобы новый эфир не превращался в повторение предыдущего. Мы живем этой работой и любим ее. Театр – совсем другое дело. Хотя и спектакль идет три часа, и шоу тоже. Трудно сказать, что мне больше нравится. Радио я болею уже пятнадцать лет, и это неизлечимо, театром я заболела недавно. Когда выходишь на сцену, аплодисменты, овации по пятнадцать минут – от этого, безусловно, сносит башню.
– Скучаете по «Модерну»?
– Нет. Там было очень много талантливых людей, и мы фактически были свободны от всевозможных запретов, поэтому могли развиваться. Но были свои проблемы. Слишком много непрофессионализма. Я не скучаю. Про «Модерн» в свое время обидно шутили, называли его «радио беспредела». У нас не было ни play-листов, ни формата. Но ведь и прожил «Модерн» не так уж долго, если честно. Несмотря на то что были такие имена, рейтинги все равно полетели вниз. Когда все схватились за голову и стали наконец создавать формат, звезды оказались слишком оборзевшими. У меня другого слова нет, мои коллеги, да и я сама, вели себя иногда просто по-хамски, так нельзя… Мне тогда было двадцать лет, мозгов не хватало, но были и достаточно взрослые люди, которые вели себя таким же образом.
– Каким?
– Бывали случаи, когда начальство пыталось приструнить кого-нибудь, а ему отвечали: «Да? Ну мы тогда уволимся». А я ушла с «Модерна» потому, что поняла: радиостанция полетела в тартарары. Все делали что хотели. Ввели формат – формат не соблюдался. А мне нужны были какие-то рамки.
– Рамки, которые есть сейчас, вас не стесняют?
– Нет. «Русское радио», на мой взгляд, очень демократичное. Хотя есть границы дозволенного. Если чувствуешь, что звонят люди, способные так или иначе отравить эфир, их нужно перекрывать, несмотря на то что это рейтинг. Вот на «Модерне» в борьбе за рейтинг любые методы были хороши. Иногда даже нецензурщина выходила в эфир. Подобного не должно быть, потому что есть один процент людей, которым это понравится, и девяносто девять процентов, кого это просто оскорбит. А ты не имеешь права оскорбить ни одного. Это жесткие рамки нормального человеческого поведения.
– Трудно работать в паре?
– Чижов – человек очень талантливый, но не всегда уравновешенный. У нас с ним бывали стычки. Например, к нам приходит звезда – не буду называть имя, но очень популярный человек, выдающийся спортсмен, – а Чижов его не любит. Это мужчина, неженатый, все женщины страны с ума по нему сходят, а Чижов мне говорит: «Давай ему каверзные вопросы задавать». Я говорю: «Нет, такие нельзя». От нас никто не ждет пошлости. Если Чижова начинает заносить, я его вовремя – бумс! – ставлю на место. Хотя все построено так, чтобы слушатель этого не чувствовал и не понимал. А тут его переклинило, и он пошел на таран. Я ему жестко так сказала: «Нет». Он сказал: «Давай теперь сама» – и ушел. Через пять минут он снова появился: «Я сделал так, что его не пустят», – а у Чижова очень высокая должность, он генеральный директор холдинга из шести радиостанций. Все-таки в конце концов гостя пустили, все было в порядке, но вот такое бывает. Наверное, потому, что он творческий человек. С другой стороны, если бы он был другой, не было бы такого рейтинга.
Комментарии (0)