Когда-то он снимал клипы Шуфутинского, Киркорова, концерты Аллегровой и Агутина, рекламные ролики.
- Пять лет назад вы переехали в Москву. А в Петербурге часто бываете?
– Очень редко – возможности нет. Но вообще-то я всегда жил между двумя городами, хотя считаю себя абсолютным петербуржцем.
– Петербуржец – это кто? Кто Достоевского наизусть знает?
– Дело в первую очередь в рождении. Кто-то из рок-певцов говорил, что родился где-то в провинции, но в душе – петербуржец. Это достойно уважения, но не то. Во-вторых, культура отличается и от московской, и от любой другой. Люди другие.
– А здесь вы себя уютно чувствуете?
– Так ведь я космополит. Чувствую себя уютно там, где в данный момент нахожусь. В Америке – хорошо, в Таиланде – отлично, во Франции – здорово.
– А друзья?
– И с друзьями так же. Они живут в разных странах: в Америке, Израиле, Голландии, Мексике, Франции. Всегда рады меня видеть. Так что, как говорил Иосиф Виссарионович, я – безродный космополит.
– Вы ведь по образованию актер драматического театра и кино. По специальности работали?
– Конечно. Я учился у Игоря Петровича Владимирова и подыгрывал в Театре имени Ленсовета. А после окончания института работал в театре «Буфф» у Исаака Штокбанта. Играл в инсценировках рассказов Зощенко; во французском водевиле мне даже досталась роль женщины. Потом снимался в клипах у Олега Гусева, он меня и у Укупника снял, и у Лады Дэнс. Всегда были какие-то характерные персонажи.
– Видите, как все складывалось хорошо. Что же вы актерскую профессию бросили?
– Да ничего хорошо не было. Начало 90-х было очень сложным временем: нужно было зарабатывать деньги, а актерским трудом заработать было нереально. Просто невозможно прожить на 80 рублей…
– Что же вы ларек с сигаретами и водкой не завели?
– На 80 рублей?! Меня всегда привлекало телевидение и кино, к тому же и актерство, и кино, и телевидение для меня – одно и то же. Просто кто-то стоит перед экраном, а кто-то – за. Вот сейчас я уже не мальчик и хочется стоять за.
– У вас такой потрясающий голос, вот и работали бы диктором на радио или озвучивали бы документальные фильмы за кадром.
– Иногда и озвучиваю.
– Вы режиссировали такие популярные передачи своего времени, как «50х50», «Звуковая дорожка», «Горячая десятка», снимали «Песню года». Все в прошлом. В августе 2003-го вы сталиглавным режиссером телекомпании «ВИД». Где же новые проекты?
– Делаем. На подходе новая передача «Спор с Геннадием Хазановым». Это не «Аншлаг», не пугайтесь. Это аналог немецкого шоу, где знаменитые люди спорят с обычными людьми на разные темы. Если звезда проигрывает, то выполняет определенные условия того, кому проиграл. У немцев Шумахер проиграл спор и за это целый день торговал сосисками в центре Берлина. К тому же мы запустили обновленную «Угадай мелодию»…
– А моя мама думает, что это повторы идут.
– Да нет, новые.
– Очень хорошо Пельша загримировали.
– Да.
– Музыкальный телеформат по-прежнему ваш конек?
– Не думаю. Често говоря, сам музыкальный формат мне больше не интересен. Почему? Я очень много этого сделал – во-первых. Во-вторых, уже перерос. А в-третьих, музыкальные форматы все однообразны. Новую форму не придумать – либо клипы, либо концертные номера.
– Сами что смотрите?
– «Дискавери», спорт, все футбольные матчи, все новости, «Времена» Познера, «Основной инстинкт» Сорокиной, «Свободу слова» Савика Шустера.
– Давайте поиграем: если бы вы были не ограничены в бюджете, какую бы передачу сделали?
– Сейчас веду переговоры с Первым каналом, чтобы запустить серию документальных фильмов под общим названием «Семь». Конечно, проект про семь смертных грехов. О том, как они понимаются людьми в разных странах, культурах и религиях. В серии про чревоугодие взял бы интервью у самого главного директора компании «Макдоналдс», у Гвинет Пэлтроу про то, как она толстую бабу играла. В общем, попсовая документалистика. Вот такую бы передачу я сделал. И сделаю.
– Если бы вы могли взять ведущими кого угодно, кто бы это был?
– Гари Олдман и… (долгая пауза) Одри Тоту. Самое то.
– Над женской кандидатурой долго думали. Тедевидение – это все-таки мужское дело?
– Ну да. Давно известно, что основная аудитория телевидения – женщины, поэтому и в кадре и за кадром мужчина очень нужен.
– Вы как начальник строгий?
– Не то чтобы строгий, скорее требовательный.
– А к подхалимажу как относитесь?
– Подхалимаж не люблю. Это на меня может подействовать только наоборот – человеку будет хуже. Работать надо и поменьше заниматься интригами.
– Вам сны сняться?
– Снятся, хоть и прихожу домой в час ночи. Чаще всего змеи снятся. Много змей. Говорят, что это хорошо. Тем более что я родился в год Змеи.
– А семья как к поздним возвращениям домой относится?
– С пониманием. Жена в конце марта ждет ребенка.
– Поздравляем! Кого ждете?
– Мальчика.
– Чего ему пожелаете?
– Таланта.
Комментарии (0)