«Я просто верю в тебя» – Анна Семак написала открытое письмо мужу, главному тренеру «Зенита»

Муза и супруга нового тренера Анна Семак воспитывает восьмерых детей, пишет трогательные детские сказки и рассказы, а также честные и часто забавные истории из жизни в своем инстаграм-профиле @annas_secret_garden. Олицетворение фразы о том, что за каждым великим мужчиной стоит великая женщина.

Письмо главному тренеру ФК «Зенит» Сергею Семаку от нежно влюбленной болельщицы. Лично в руки!

Ты помнишь, двенадцать лет назад летом я предложила тебе поехать на выставку Павла Филонова в Русский музей? Мы тогда жили в Москве, и Петербург ассоциировался у меня исключительно с низким хмурым небом и голубыми майками «Зенита». Сели в машину, к вечеру были на месте, выбрали гостиницу на набережной реки Мойки. Мы не знали, с чего начать, прыгнули в первую попавшуюся лодку, и вдруг перед нами вырос Спас на Крови… Я задыхалась от восторга, разглядывая его, как в детстве мамину шкатулку с драгоценностями.

Мы бродили по Дворцовой площади, выбрав самый заурядный туристический маршрут, заглядывали в лица людей, пытаясь понять, как выглядят настоящие жители Ленинграда, обитатели исторических квартир, нарезанных, как куски пиццы, на многокомнатные коммуналки, эти хранители истории, видевшие блокаду, обладатели уникальных реликвий и семейных альбомов с фотографиями прабабушек в рюшах и жемчугах. Могли мы тогда предположить, что однажды Петербург, этот русскоязычный Париж, город мечты, станет нашим домом, а то, что нас так восхищало, — частью повседневной жизни?

Помню осенний день, когда мы переехали сюда из Казани. Я думала, что здесь я, наконец, начну писать серьезную прозу, потому что город располагает к творчеству как нельзя лучше. Дождь барабанил по подоконнику три недели подряд не переставая, я впала в уныние, завела аккаунт в «Фейсбуке» и белого пуделя, практически сразу забеременела пятым ребенком. Белый пудель каждую прогулку становился черным, как следует извалявшись в сквере, я приходила домой, мыла собаку, час сушила феном, еще час оттирала стены, а потом себя. Дети болели не переставая, каждый раз попадая в больницы, адаптируясь к суровым погодным условиям: город принял нас не сразу. Испытания пуделем и болезнями пошли на пользу, закалили характер. Любовь к истории, балету и опере, привитую настоящему петербуржцу с молоком матери, мы принимали внутривенно, как обязательную часть гуманитарной реабилитации, чтобы однажды было не стыдно назвать себя жителями культурной столицы.

Я помню наш первый матч на стадионе «Петровский», помню, как встречала тебя ночью после выездных игр, утыкаясь носом в синий пуховик со стрелочкой, помню звук падающей спортивной сумки в прихожей, радость каждой победы, чемпионскую эйфорию и твой последний матч в качестве игрока. Нам обоим тогда было больно, что все так неожиданно закончилось, но я всегда верила в то, что однажды ты снова вернешься на поле в другом статусе, но с тем же горячим желанием приносить пользу команде и побеждать. Я знаю, что ты сейчас чувствуешь, ни о чем лишний раз не спрашиваю, просто верю в тебя. И не только я: верят болельщики, верят атланты, поддерживающие своды у Эрмитажа, Пушкин и Петр Первый, уверена, тоже. Ты умный, сильный, добрый и настоящий, я бесконечно восхищаюсь твоей трудоспособностью, целеустремленностью, волей.

Меня почти перестало раздражать то обстоятельство, что отсвет компьютера заменяет мне ночник, бесконечные просмотры матчей — любимые кинофильмы, что я постоянно теряю нить нашего диалога, прерываемого бесконечным потоком телефонных звонков. Смиренно вздыхаю: раньше ты был просто женат на своей работе, а теперь с ней обвенчался. Что же, если команда становится семьей, то ради такой высокой цели мы готовы терпеливо ждать на скамейке запасных. Как же я скучала по голубому спортивному костюму со стрелочкой на груди, по бою барабанов и нарастающему фанатскому гулу в кричалке: «О-о-о-о-о-о, Чивав-в-ва!» на стадионе «Петровский», по интеллигентной брани возрастных болельщиков и чистым детским слезам, как бы жестоко это ни звучало. Мне бы очень хотелось, чтобы на стадион приходили семьями, чтобы люди кричали, прыгали, размахивали руками, хватались за голову, обнимались, радовались.

Чтобы у тебя все получилось, чтобы весь город болел за «Зенит» и у любимой команды снова появилась душа. Для человека, который воспитывает восемь детей и пять собак, нет ничего невозможного. Я в тебя верю. Мы в тебя верим. Пушкин и Петр Первый присоединяются по умолчанию.