Арнгольд, рыцарь, его жена и ее собака

Взбалмошный, непредсказуемый и беспощадный к "бесплодию" зрительского воображения дизайнер – в ожидании "нежного", "чуткого" покупателя. Это Арнгольдт. В наше "толстокожее" время – средневековая роскошь чувств и экзотическая наивность ожиданий. Дизайнер появляется в обществе и фотографируется для светской хроники с тряпичной красной обезьяной на голове, в дурацких очках, немыслимых прикидах, выходит на поклон в капроновом "воровском" чулке, натянутом на лицо. При этом требует, чтобы публика явилась на его дефиле в элегантном черном, накрасив губы ярко-красной помадой, вне зависимости от половой принадлежности.

Премьера новой коллекции "Муж, жена и сторожевая собака" прошла под хард-коровскую кавер-версию популярной мелодии Таркана, которую перебивали бессловесные, леденящие кровь звуки сабельной резни. Перед показом коллекции в рамках "Дефиле на Неве" он позирует для "Собака.ru" в ванной президентского люкса Corinthia. Но воду налить не разрешает. Значит, маэстро не готов пойти на крайность, значит, весь его эпатаж имеет характер скорее эстетический, нежели патологический. Тем лучше. Сумасшествие с дистанционным управлением, "контролируемая глупость". Воображение Арнгольдта отчетливо структурируется на антропоморфные, зооморфные и космические сегменты. Его традиционные образы: женщина, животное и трансцендентные явления – "солнечное затмение" или "ночь без звезд". Почти всегда присутствует коллизия: хрестоматийное противостояние "красавиц и чудовищ", и – неизменный китч.
Его теперешняя героиня заброшена в Ирландию XV века. Мрачное Средневековье, замок Лайн, устье реки Шаннон, муж, жена и сторожевая собака. Леди промышляет тем, что превращает свинец в золотые монеты, бросая вызов жалким искателям философского камня, хороводит с волчьими стаями и эпатирует современниц своим свободолюбием и изяществом одежд. По закону жанра героиня должна непременно сгореть на костре, но… Арнгольдт "дарует" ей жизнь, более того – переносит в наше время, где та с прежней легкостью, отрясая средневековый прах с туфель, продолжает идти по жизни. Не пытаясь ассимилироваться в толпе, нарушая гармонию строгих, прямо-перпендикулярных улиц капризной асимметрией юбок и футуристическими вырезами платьев. Ее муж все еще присутствует, где-то незримо, – уже в образе сервантесовского рыцаря, а в роли сторожевой собаки – сам Арнгольдт. Стоит на четвереньках на подиуме Russian Fashion Week, весело помахивая собачьим "хвостом". Занавес. Аплодисменты.