Профессия торговца антиквариатом, арт-дилера, как ни странно, одна из самых молодых в нашей стране: государство разрешило частным лицам заниматься куплей-продажей старинных вещей четверть века назад. До этого момента в Петербурге были всего четыре антикварные комиссионки, а сегодня — около двухсот салонов. Мы собрали заметных игроков из Петербурга, Москвы и даже одного иностранца, работающего с русским искусством. Одни из них занимаются традиционными для антикваров живописью и мебелью из карельской березы, другие увлечены нэцке, агитфарфором, старинными куклами или раритетными автомобилями.
Наталья Марова
Японское и китайское искусство XVIII–XX века
Отдел «Восточная коллекция» галереи «Шон» при Государственном музее Востока в Москве давно является главным авторитетом во всем, что касается антиквариата Японии и Китая: гравюр, нэцке, фарфора, нефритовых статуэток и лаковых шкатулок.
Волей судеб я оказалась в этой галерее, которая существует в Москве с 1990-х годов. Работала в оборонке, ничего не знала о Востоке, пришла с широко распахнутыми глазами.
Погружение в тему происходило постепенно: книги, музеи, поездки в Петербург ради восточных собраний Эрмитажа и, конечно, сама работа в галерее. Как только начинаешь интересоваться темой, вещи сами приходят.
Наша галерея не просто базируется в Государственном музее Востока, она находится на особом положении, пользуется авторитетом. На части вещей имеется бирка «Предмет музейного значения» — такую выдают после заключения научного сотрудника. Часть работ регулярно участвует в музейных выставках.
Людям, которые хотят купить антиквариат и заработать на этом, я всегда открыто говорю: вкладывать надо в шедевры, дорожают только они. Неважно, что это — вещи из слоновой кости, бронза или фарфор.
К нам приходят самые разные клиенты, и мы стараемся работать со всеми, поэтому у нас есть не очень дорогие вещи: например, туркменское серебро или неоформленные гравюры за три тысячи рублей.
СлучайНедавно к нам из Петербурга попал триптих, изображающий сегуна с его семьей, но при этом в весьма фривольном виде, окруженным гейшами. Сначала я подумала, что это какая-то странная вещь, и отправила вместе с другими предметами на реставрацию, а позже выяснилось, что это последняя работа великого японского художника Китагавы Утамаро. За нее его посадили в тюрьму, где мастер и скончался. Сейчас триптих, ставший нашей гордостью, забрал на закупку ГМИИ имени А. С. Пушкина — жалко, когда такие вещи уходят в частные коллекции, надо, чтобы они оставались в музеях. |
Тексты: Виталий Котов, Марта Агеева, Алена Спицына
Фото: Марк Боярский
Комментарии (0)