Знакомьтесь, Евгения Годунова и Юрий Пелин! Как медиахудожники превратили собственный интерьер в комнату ментального благопалучия?

Вашу эргономичную квартиру точно оценил бы архитектор-модернист Ле Корбюзье: скрытые системы хранения, круговая планировка и деликатные цветовые решения будто сделаны по лекалам этого пуриста.

ЕВГЕНИЯ: Мы задались целью использовать пространство максимально функционально, чтобы в нем работал буквально каждый сантиметр. Динамику задала анфиладная планировка: прихожая перетекает в зону ванной и кухни, кухня — в гостиную и нашу спальню, гостиная — в детские, а детские — снова в прихожую. Нам нужен был объединяющий все эти пространства элемент, и им стал белый пол. Класть дорогое дерево, когда у нас трое детей, показалось довольно глупой идеей, поэтому мы остановились на молочного цвета резиновом наливном покрытии. А уже к нему подбирали все остальное: спокойные оттенки серого и бежевого, а также натуральные материалы вроде дуба и мрамора. Из ярких акцентов у нас в квартире только алый кухонный шкаф датской компании Reform. Помимо минималистичного дизайна, Reform славится коллекциями приглашенных дизайнеров, например, архитектора Жана Нувеля. Наш фасад Match — авторства бельгийского семейного дуэта Muller Van Severen.

ЮРИЙ: Интерьер выглядит очень просто, но без нашего архитектурного образования было бы невозможно его спроектировать, столько в нем скрытых «фишек». На концепт очень повлияли путешествия: мы обычно снимаем дизайнерские частные квартиры через сайт onefinestay.com и изучаем, как организовано пространство. Так мы подсмотрели вариант с закрытым хранением. Чаще всего люди озадачены компактностью, особенно в Англии, где на пятидесяти метрах может поместиться все — и гардеробная, и балкончик, и садик. Перед началом ремонта мы сделали рендер, где нарисовали все досконально вплоть до дверных ручек. В итоге он ни на пиксель не отличается от реальности. С техническими решениями нам помогла петербургская дизайн-студия AKME. Один из ее участников, Владимир Спакис, предложил сделать центральную несущую колонну, которая упирается в световой фонарь, не квадратной, как в плане, а круглой, и предложил оригинальные решения шкафов-перегородок: ты открываешь дверцу и ожидаешь увидеть систему хранения, а попадаешь в ванную комнату, или за огромным стальным стеллажом вдруг оказывается спальня. Еще одна суперудачная идея — сквозное световое окно от прихожей через ванную на кухню.

Можно поподробнее про световой фонарь на потолке? Что это вообще такое? Мэппинг-технологии у нас дома?

ЮРИЙ: Именно так. Пожалуй, этот фонарь — наш самый мощный, дорогой и сложнореализуемый арт-проект. (Смеется.) Мы сами его спроектировали и собирали буквально по частям — нет в России компании, которой можно было бы заказать что-то подобное. Получилась коллаборация мастеров с нами во главе. Кто-то делал металлические перекрытия, кто-то наполнение, кто-то световые настройки, а мы всё это собирали почти кустарным способом. Он работает так — в потолке установлены светодиодные лампы, которые могут менять цвет по всему спектру радуги, а управляется все это через пульт. Фонарь — главный акцент всего интерьера. Наша с Женей компания инновационного дизайна Illuminarium3000 лоббирует то, что каждый с помощью света и цвета может изменить пространство. Мы многократно опробовали этот прием в своих работах — архитектурных сценических декорациях и видеоинсталляциях для концертов и презентаций, при создании 3D-проекций и световых шоу. И на основе всего этого опыта скажем вот что: не нужно, как дураку, двигать тяжеленную мебель, если ты захотел другую атмосферу — достаточно просто включить лампу. Особенно в Петербурге, где все мы жаждем света. Наш фонарь реально помогает при затяжной серости за окном — он заливает всю квартиру естественным сиянием.
ЕВГЕНИЯ: Этот фонарь стал прототипом одного из наших диджитал-велнесспроектов — «комнаты ментального благополучия». Он работает как светотерапия. Мы готовили мэппинг к одному из фестивалей и стали изучать теорию света. Погрузились в эту тему конкретно: проштудировали книгу Иоганна Вольфганга Гете «К теории цвета», где он исследует особенности человеческого восприятия спектра и описывает такие понятия, как хроматическая аберрация. Перешли к философу Людвигу Витгенштейну и его «Заметкам о цвете». Но самое большое впечатление на нас произвели исследования композитора Александра Скрябина, после них мы вообще по-другому стали думать. Скрябин обладал цветотональным слухом, но не просто слышал каждую тональность в определенном оттенке, но и делил их на духовные и земные. Так, красный был у него цветом материи, а фиолетовый — цветом духа. В 1910 году он создал первую в музыкальном искусстве световую партитуру для своей симфонической поэмы «Прометей».

Как вы используете светотерапию в быту?
ЕВГЕНИЯ: Утром я люблю добавить теплый персиковый оттенок, чтобы организм быстрее просыпался от «засветки». Вечером хорошо включить зеленый или фиолетовый — они очень гармонизируют. Мы действительно можем регулировать наше настроение светом, причем как любое природное средство он имеет накопительный эффект. 

ЮРИЙ: Интересно, что раньше мы все время включали вечером фонарь и неистово танцевали, а сейчас все больше медитируем. Свет заливает еще и всю нашу огромную террасу так, что со стороны кажется, будто здесь происходит как минимум высадка инопланетян или сбор таинственной организации.

На вашей 60-метровой террасе именно что и проводить встречи на высшем уровне девятого этажа. Зависть.

ЕВГЕНИЯ: Думаю, что именно панорамная терраса стала решающим фактором при выборе квартиры: мы решили, что хотим разбить собственный сад прямо в городе. И разбили. Тут вовсю колосятся травы — розмарин, тимьян и мяту летом мы используем при готовке, растет клубника, карликовые лиственницы, облепиха, овсяница, которую обожают шмели и жужжат тут целыми роями. Сначала распускается форзиция, весенний первоцвет: все вокруг еще голое и снежное, а она уже стоит ярко-желтенькая! В выборе растений ежегодно участвует вся семья: сын Петя, например, высадил полынь и гибрид смородины и крыжовника. Но ухаживает за садом в основном Юра — стрижет, поливает, пропалывает. Люди смотрят в окно, а он на террасе в трусах с секатором и лейкой трудится, как заправский ландшафтный дизайнер.

За проектом сада вы решили не обращаться к профессионалам?

ЮРИЙ: Сначала нам предлагали очень архитектурные проекты, где все было высажено как по линеечке: по росту и геометрично, а мы хотели ощущения естественности и хаотичности. С художественным бардаком в итоге нам помогли ландшафтные мастера Всеволод Медведев и Екатерина Семенова. Моя личная гордость — живой газон. Я притащил кучу земли и, пока он приживался, подсеивал его, взрыхлял и поливал. Он долго капризничал, а потом стал расти нормально. Получилось очень красиво, особенно в сочетании с покрытием из сланца и белых камней. Кроме сада у нас есть специальная зона для барбекю — ею тоже заведую я. Ужины в моем исполнении часто превращаются в перформансы, которые просто обожают дети. А когда чуть подрастет наша Шура, мы снова будем собирать здесь друзей на вино. Тем более садовую мебель мы выбрали суперудобную — от датчан HAY.

Вы наверняка угорели по дизайнерским предметам? Что из иконических объектов живет в вашем доме?

ЮРИЙ: Самое интересное, что больше всего мы гордимся тем, что сделано на заказ локальными мастерами. Все металлические детали сварили в мастерской, где заказывал детали супермодный дизайнер Гарри Нуриев, мы через него и познакомились. Раковину из цельного куска камня нам сделали в Москве, ее еле притащили наверх, такая она тяжеленная. Высокую ванну из специального водонепроницаемого бетона собрали по нашему чертежу: наши дети-пловцы откисают в ней, как в бассейне. На заказ выполнено вращающееся вокруг своей оси зеркало, а также вся «столярка»: шкафы, подиум для спальни, стена-дверь с остекленением. Деревом занимался потомственный плотник-армянин. Стержень квартиры — с тальной шкаф, он неразборный и неподъемный. И тоже сделан в Петербурге.

ЕВГЕНИЯ: Но дизайнерские объекты у нас, конечно же, есть. Я давно фанатела от обеденного стола, который Филипп Майнцер сделал для немецкого концептуального бренда е15. Когда его нам привезли, мы были в шоке, потому что получили буквально сырое дерево. Оказывается, такова концепция. В комплекте прилагается такая мазь, которая немного удаляет появляющиеся пятна на поверхности дуба, но смысл в том, что все царапины и следы остаются, именно они становятся историей семьи. Только у нас столько детей, что история получается слишком обширная, поэтому мы все-таки покрыли стол маслом.

Детские игрушки у вас тоже дизайнерские? 

ЕВГЕНИЯ: Самые классные игрушки — те, которые дети сделали своими руками. Зоя нарисовала зайчика и точно по этому рисунку сшила себе ушастого друга. А Петю уже интересуют вещи посложнее — он собирает коллекцию минералов и даже читает в школе лекции про свое увлечение. Еще у него есть роботы, которые делают русские ребята, — и грушки-конструкторы, реагирующие на движение.

Я представляла себе, что у вас на экране постоянно транслируются мэппинг или NFT-картины и всем заправляет искусственный интеллект. Но как будто в вашем доме нет никакого мультимедийного искусства. Вы не пробовали сделать его частью интерьера?

ЮРИЙ: Ты зришь в корень. Мы заканчиваем разработку стола со встроенной видеопанелью, на которую будет генерироваться наш контент. Но это подходит скорее для общественных пространств. Дома нам как раз хотелось отдыхать от мэппинга. 

ЕВГЕНИЯ: Мы даже отказались от идеи вешать дома искусство, у нас висит только картина нашего друга Сергея Бондарева — он написал всю нашу семью и подарил работу на день рождения Юры. Вместо арта у нас огромная библиотека, книги распиханы буквально во все шкафы. Дома мы хотим расслабляться, гармонизироваться, и все вокруг должно быть предельно нейтральным.

А как же моды? Мне кажется, у вас самая большая коллекция одежды авангардных модельеров вроде Йоджи Ямамото или Джуньи Ватанабе в России. Где вы все это храните, кстати?

ЕВГЕНИЯ: Ты не поверишь, но у нас нет гардеробной. Помогает то, что мы делим гардероб на летний и зимний и храним в квартире только актуальный сезон.

ЮРИЙ: Я когда с собакой иду гулять в своем пальто Sacai, ко мне иногда подходят и спрашивают, что это. Однажды поинтересовались так: «А вы где отшиваетесь?» По-моему, предельно петербургский вопрос. 

Текст: Ксения Гощицкая

Фото: Константин Рассохин