Сергей и Матильда Шнуровы: «"Ленинград" — это на века»

Матильда Шнурова

Марка ShnurovS появилась спонтанно: Сережа выставил в своем «Инстаграме» @shnurovs вещи с принтами собственного сочинения, и очень много людей начало интересоваться, где взять подобные. Бизнес-плана не было, мы просто изготовили тысячу экземпляров под нашим брендом на петербургском производстве. В этом проекте Сергей занимается креативом, я — менеджер, а еще муза и лицо женской коллекции.

Сделав одежду, мы быстро поняли, что майка #б…нужносумом марки «Жанна Б.», и треники с хером ShnurovS — идеальная пара. Исключительно из этих соображений выставили перекрестные баннеры, рекламу в наших интернет-магазинах, продаем вещи друг друга. Мы же не типичные русские дизайнеры, нам делить нечего, коллабораций мы не боимся, дружить умеем. Недавно мы провели маркетинговое исследование: обычно фанаты группы «Ленинград» — это мужчины крупного телосложения, любящие оторваться как следует. Как правило, они покупают наши простые футболки с логотипом. Другая категория — люди на дорогих автомобилях, с дорогими сумками и телефонами, в дорогой дизайнерской одежде. Они покупают безумные вещи из нашей линии, например штаны с хером. Они говорят, что у них в жизни все есть, но такого выпендрежа и драйва нет. Они носят нашу одежду на даче или дома, в кругу друзей.

Если бы такие штаны сделал Максим Галкин, это было бы странно: никто бы ничего не понял, и все решили бы, что он с ума сошел. Бывает, некоторые люди матерятся, отчего окружающим становится неловко и стыдно, потому что не все могут делать это красиво. А есть личности, которые умеют делать это изящно и подбирать нужные слова. Здесь то же самое. Поэтому эпатажная коллекция от Сережи Шнурова — это вполне уместно и очень смешно, все понимают «фишку».

Что касается моих «обязанностей музы». Если мужчина занимается некреативным трудом, в момент затора в голове к нему можно применить книги по психологии, советы и лайфхаки, которые были отработаны на практике миллионами людей. У творческих натур это не работает. Кризис среднего возраста у них длится всю жизнь, а может, это переходный период не заканчивается. Я сама себя не могу назвать личностью уравновешенной, поэтому мы с Сережей проживаем нашу жизнь в обоюдном безумии, наталкиваясь на сумасшествие друг друга. Зато подарки дарим друг другу не на праздники, это скорее случайность, а в течение всего года в любой день абсолютно спонтанно. Наверное, можно сказать, что вся наша жизнь — это праздник, который длится уже девятый год.

Ленинград - Питер - Петербург

Ленинград — это прошлое, есть группа такая, а города такого больше нет. Это название точно не мешает успеху группы, и это уже немаловажно. Многие названия могут устаревать, становиться немодными, мешать. А «Ленинград» — это на века. Слово «Питер» употребляется обычно приезжими провинциалами. Это упрощение, как если бы я Сережу называла Серым. Я не очень люблю слово «Питер». Конечно, все его используют, я не сноб, это нормально, но если употреблять в тексте, то, конечно, Петербург. Не вижу смысла нам с Сергеем жить не в центре Петербурга, потому что с таким же успехом мы можем прописаться в Москве. Логистически переехать в столицу было бы разумным решением, но мы не можем променять это особое ощущение жизни. Это такой наркотик, на котором мы плотно сидим и не собираемся слезать. Он нам дороже времени и энергии, которые мы постоянно тратим на перемещения между городами. В том числе мы тратим огромные деньги на вид из окна. Сереже, имеющему два выходных в месяц, не всегда хочется идти гулять, потому что в последнее время приходится останавливаться каждые полминуты на автографи-фотосессии. Обычно мы выходим на прогулки в то время, когда людей на улице практически нет, — например, в девять часов вечера в пасмурное воскресенье. До этого мы жили на Фонтанке с видом на БДТ, вторые окна выходили в зеленый двор. Нынешнюю квартиру мы купили из-за старинной лепнины, камина, паркетного пола. Для нас это имеет большое значение. И еще в Петербурге особую магию дают старые стены и окна. У нас не стеклопакеты, а отреставрированные рамы. Жизнь без всего этого мы пока себе не представляем. В Москве такого качества квартиру не найти, это же по сути антиквариат, мы живем в антиквариате.

Сергей Шнуров

Про Петербург

Неудивительно и даже закономерно, что именно депутаты города на Неве выступили с предложением вернуть уголовную ответственность за тунеядство. Еще не так давно в Ленинграде судили будущего нобелевского лауреата тунеядца Иосифа Бродского. Смею предположить, что депутаты следуют простой логике: если статья будет, то и Бродские появятся. Дело. Петербуржец москвича сильно превосходит в духовном развитии. На голову, а то и на все две повыше будет. Петербург — культурная столица ж. Москвич, он ведь как тебе скажет, если вдруг решит положить конец вашему с ним диалогу: «Отвяжись» (у автора матом, а мы не виноваты. — Прим. ред.). Резко так, фамильярно. А петербуржец — исключительно: «Отвяжитесь» (у автора матом, а мы не виноваты. — Прим. ред.). Со всем, так сказать, уважением к вашей персоне. Разница. Но настоящих петербуржцев сейчас почти не осталось, да и тех, что остались, иной раз так кто-нибудь задерет (у автора матом, а мы не виноваты. — Прим. ред.), что только «отвяжись» (у автора опять матом, а мы опять не виноваты. — Прим. ред.) и помогает. Все реже и реже в Северной Пальмире можно услышать вдохновенное «отвяжитесь» (у автора снова матом, а мы снова не виноваты. — Прим. ред.). Да уж. Сильно правы те, кто вопиет о гибели высокой петербургской культуры. Эхом отражаясь от гранитных берегов, летит в свой последний путь их негромкое, но уверенное «отвяжитесь» (у автора матом, а мы не виноваты. — Прим. ред.). 

«С какого района?»

Территориальная принадлежность, как в доисторические времена, по-прежнему формирует культурную идентичность. Место красит человека. Тотально идейный Homo soveticus со своей претензией на всемирную доктрину неотвратимо и бесповоротно мутировал в ёптапитека. Ёптапитек локален и антиглобален, экспансия его всегда оборонительная. «Чё, блин?» — его главная онтологическая и гносеологическая претензия. Вопрос и ответ на все могущие возникнуть вопросы. Ёптапитек в сравнении с Homo soveticus ментально неуязвим. Из любой дискуссии он выходит победителем: «Чё, блин?». Жена у меня хорошая, а я нет. Ведь так и должно быть здесь. Несправедливо.

«Я пишу вирусы»

Сшили первую партию шмоток. Я доволен. «Скромно» и со «вкусом». Все как я люблю! Оказывается, я вошел в десятку самых стильных мужчин России по версии журнала GQ. Прекрасно. Знать бы еще, что такое «стильный». Каждый день — это карнавал, и ты можешь исполнять на нем любую роль и выглядеть как хочешь. Вещей дорогих в моем представлении нет. Есть вещи, которые мне не по карману, но они не дорогие, просто у меня сейчас нет столько денег. Не замечали, что у говна чуть сладковатый запах? Да, не кислый, не соленый, не горький, а именно что сладковатый. Может быть, поэтому я и не люблю ваниль в искусстве. Когда вижу акриловые неприлично розовые облака, слышу уменьшительно-ласкательные суффиксы, «добрые» песни о любви, меня как будто начинает обволакивать тот самый, знакомый каждому из нас с первых дней существования сладкий запах теплого человеческого говна. Избавиться окончательно от него, конечно, невозможно, но и наслаждаться им меня не заставите.

Голову себе чуть не сломал, пока не понял, чем же я вот уже без малого двадцать лет занимаюсь. Не музыкой же с поэзией. А чем тогда? И вот к сорока двум годам осенило (хорошее слово). Я пишу вирусы. Каждый из них я программирую в своей голове, как в компьютере. Далее я их публикую, распространяю. Раньше это были кассеты и радио, потом компакт-диски и телевидение. Сейчас каналы доставки существенно расширились. Вирусы проникают в головы слушателей или, как в случае с «Инстаграмом», читателей. Зараженные передают их социально-волновым путем. «Москва, по ком звонят твои-и-и колокола-а-а…» — типичный вирус, который сидит во многих. Хороший вирус живет долго. Он может дремать, но когда носитель видит афишу концерта, вирус просыпается и заставляет покупать билет. Не поддавайтесь!

Текст : Наталья Наговицына
Фото: Полина Твердая
Стиль: Вадим Ксенодохов 
Визаж: Юлия Точилова

Благодарим за предоставленный реквизит интерьерный салон «Аквариус» (Уральская ул., 13) и лично Владимира Москаленко