Николай Солодников: «Мы лишены медиа, которому можно доверять»

На заре проекта три года назад вы ставили своей целью реорганизацию библиотек. Сегодня «Открытая библиотека» — это больше медийная история. В какой момент и почему вы переориентировались?

Года полтора-два назад мне стало окончательно понятно, что системно реформировать тот или иной институт ни в городе, ни в стране в ближайшее время невозможно. Примеры Москвы, Перми в этом плане показательны: при том уровне связей и денег, что были у людей, которые там затевали реформы, у них все равно все закончилось бесславно. После общения с сотрудниками аппарата Смольного у меня сложилось полное ощущение, что у городских властей нет ни возможностей, ни желания что-то менять. Второй момент, важный, — повестка дня. В каком направлении сегодня движется наше любимое отечество, ни для кого не секрет. Конечно, хочется привести в порядок газоны, оборудовать велодорожки и так далее, но мы сами себя обманываем, так как главная проблема не в этом. Мы все бредем к каким-то горизонтам, за которыми пропасть, судя по всему. Можно поставить вдоль этой дорожки скамеечки, красивые фонари, дать нам возможность по пути съесть митбол или фалафель… но мы же знаем, чем она заканчивается. А как сделать надстройку над пропастью, перекинуть мостик к следующему горизонту — вот в чем вопрос. «Диалоги» — попытка хотя бы одну досочку положить в основание будущего мостика.

В чем секрет успеха «Диалогов»?

Во-первых, в диалогах, в дискуссии двух интересных людей. Во-вторых, это библиотека — ни одно другое заведение не способно принять людей, невзирая на их социальный статус, политические взгляды, экономическое положение и так далее. В-третьих, у проекта уже есть определенная репутация. Наконец, мы лишены серьезного медиа, которому можно доверять. Единственный смысл телевидения — прямой эфир. И вот такой аналог прямого эфира мы пытаемся сделать в Библиотеке имени Маяковского. Люди, которых мы хотели бы услышать, с которыми важно сегодня поговорить, в этом прямом эфире участвуют и, самое важное, встречают наконец-таки своего зрителя. Их глаза округляются, когда они поднимаются на сцену и смотрят в зал, — такой пестроты, такой выборки они давно перед собой не видели. Они привыкли выступать перед студенческой аудиторией, перед коллегами-профессионалами. А тут сидят рядом пенсионерка, врач, учитель, студент, богатый, бедный, пожилой, молодой — это реально страна в миниатюре, срез общества или «мини-макет Россия». Ни один из наших спикеров не остался равнодушным. Юля Мучник, Юля Слоним, Галя Тимченко, Светлана Миронюк впоследствии приезжали на «Диалоги» просто как зрители. А, например, Александр Глебович Невзоров перед началом трансляции сказал мне: «Ну вот, я сейчас приду, увижу несколько сотен пожилых людей…» — и после: «Я просто поражен, какое количество молодежи здесь сидит». Разной молодежи. Согласной с ним, несогласной с ним. Общаться с теми, кто является членом того же клуба, что и ты, в какой-то момент надоедает. Очень важно, что рядом люди, которые думают иначе, и выстраивается диалог, живое общение, появляется ощущение, что ты не один, что вместе мы можем эту пропасть преодолеть или хотя бы что-то придумать, чтобы в нее не провалиться. Мы видим, какое количество людей к нам приходит, сколько смотрят онлайн-трансляции, и это нас поддерживает.

А какое это количество?

Например, во время апрельских «Диалогов» через рамки на входе в библиотеку прошло около четырех тысяч человек за день. Как справедливо заметил кто-то, такого ажиотажа в Маяковке не было с конца 1980-х, когда книжки были страшным дефицитом. В дни проведения «Диалогов» библиотека снова становится местом силы благодаря тем людям, которые на них приезжают. Если сложить просмотры на «Медузе» и «Эхе», то это будут сотни тысяч. Один только диалог с Невзоровым посмотрели двести тысяч человек. Количество людей, просматривающих наши видео на «Медузе», в полтора-два раза больше средней аудитории этого сайта.

Как вы видите развитие проекта?

Нам хотелось бы прорубить новое окно в Европу, доказать, что Петербург — западный город, наладить контакт между теми, кто живет здесь, и теми, кто живет там. У нас есть планы по проведению открытых лекций в Европе. Думаю, уже осенью это произойдет.

Вы родом из Смоленска?

Из Смоленской области, чудного, но, к сожалению, вымирающего городка Демидова. О нем я всегда вспоминаю с нежностью и благодарностью за то, как я там рос, какие возможности были предоставлены детям. После девятого класса я поступил в Санкт-Петербургский кадетский ракетно-артиллерийский корпус, который располагался на Московском проспекте, 17, в зданиях бывшего артиллерийского училища. Проучился в нем три года, но дальше не пошел по военной лестнице. На год вернулся на родину перевести дух, поступил в смоленский институт культуры, после переехал к маме, которая уже жила в Москве, перевелся в московский университет культуры, там учился, параллельно работал в музее Корнея Ивановича Чуковского, водил по нему экскурсии, — замечательные времена были, с наслаждением вспоминаю зимнее Переделкино. Но соскучился по Петербургу: не отпускает этот город, конечно. Приехал доучиваться сюда, окончил университет культуры, затем аспирантуру в Высшей школе народных искусств, не защитился, правда. Работал учителем литературы и истории мировой культуры в колледже традиционной культуры в Царском Селе. Семь лет с утра до вечера, по расписанию, с подростками. Однажды я попытался провести в колледже встречу учителей с Александром Николаевичем Сокуровым, потому что было полное ощущение, что все мы выброшены куда-то на обочину, неинтересны не то что детям — сами себе. Я написал Александру Николаевичу: мол, такая вот история. Он отвечает: «Куда ехать?». Приехал, мы провели встречу. Потом его помощница искала героев для программы на «100 ТВ», где нужны были молодые преподаватели, я пришел просто как участник, а впоследствии меня пригласили как ведущего. Проработал на «Сотке» четыре с половиной года в режиме ежедневного эфира, потом год преподавал в университете культуры. Но сейчас я завязал с преподавательской деятельностью, потому что времени не хватает, а у меня, во-первых, у самого много детей (смеется), а во-вторых, «Открытая библиотека» и связанные с ней проекты отбирают много сил.

А сколько у вас детей?

Трое! Нет, четверо. Четверо. (Младший ребенок у Николая родился буквально три месяца назад. — Прим. ред.)

На общение с ними остается время?

Конечно. Я каждый день их забираю из садика.

В рамках словесных батлов в Библиотеке имени Маяковского Галина Тимченко и Алексей Венедиктов обсуждали цензуру в СМИ, Александр Невзоров и Олег Кашин спорили о сроке годности русской литературы, а Андрей Кураев и Михаил Гельфанд оценивали возможность диалога между наукой и религией. Помимо флагманской акции «Открытая библиотека» известна организацией дискуссий, мастер-классов, лекций с участием лучших русскоязычных спикеров, от Людмилы Улицкой и Ирины Прохоровой до Александра Сокурова и Андрея Аствацатурова, и с более чем обширной географией: от пешеходной Малой Конюшенной улицы до «Петровского арсенала» в Сестрорецке.

По информации «Новой газеты», после отставки вице-губернатора по культуре Василия Кичеджи режиссер Александр Сокуров побывал на приеме у губернатора Георгия Полтавченко и предлагал назначить на эту должность именно Николая Солодникова. После пятнадцати лет бесплодных попыток организовать музей Иосифа Бродского директор Музея Анны Ахматовой Нина Попова пригласила Солодникова курировать этот процесс, и через год открылись «Полторы комнаты» в доме Мурузи. Однако предложение стать директором музея Николай отклонил.

Текст: Виктория Пятыгина
Фото: Саша Чайка
Стиль: Вадим Ксенодохов
Визаж: Анна Красненкова