Оммаж Анри Руссо, портрет Ван Гога и Гитлер — выставка Адриана Гени в Эрмитаже

Диктаторы и аукционные рекорды

«Как Адриан Гени стал звездой аукционов?» — с таким заголовком вышла 3 года назад статья о художнике в газете The New York times. В 2016 году его картина Nickelodeon была продана на аукционе Christie's за 9 миллионов долларов. До этого она принадлежала Франсуа Пино — коллекционеру, хозяину группы Kering, куда входят модные дома Gucci, Balenciaga, Yves Saint Laurent. Кстати, аукционный дом Christie's тоже принадлежит Пино. Полотно Гени магнат купил еще в 2009 году за 60 тысяч долларов. Эта рекордная продажа с 16 тысячной разницей подогрела не только внимание прессы и широкой публики, но и рынок — в очередь за полотнами Гени выстроились коллекционеры. Для арт-критиков Гени, правда, давно уже не был открытием. Он начал карьеру после окончания Университета искусства и дизайна в румынском городе Клуж-Напока: два года провел в Вене, затем вернулся обратно и в 2005 году создал выставочное пространство Galeria Plan B вместе с медиа-художником и куратором Михайем Попом. В собственной галерее Гени сделал первое solo show годом позже, а еще через два Plan B открыла представительство в Берлине, где художник с тех пор и живет — как и большинство европейских деятелей contemporary art. В интервью арт-критику Александру Щуренкову Гени скажет: «Тот опыт научил меня главному: я не галерист. Кроме того, я осознал, насколько сложна эта работа, какие умственные усилия нужно прикладывать, а также насколько нужно быть терпеливым».

Сам Гени галеристом в итоге не стал, но для галеристов быстро стал любимчиком. В 2007 его персональный проект в Цюрихе показывает влиятельная галерея Haunch of Venison, ныне закрывшаяся. Юрг Юдин, который тогда был директором галереи, вспоминает: «Люди приходили на открытие, никто раньше не слышал имени художника, однако через 20 минут все работы уже были раскуплены. Гости спрашивали о том, кто это и можно ли купить?» Полотна Гени того периода — это фотореалистическая фигуративность и «фирменная» смазанность, переходящая в абстракцию. Конечно, его сразу начали сравнивать с Герхардом Рихтером, хотя глядя на новые экспрессивные работы художника в Эрмитаже на ум скорее придет Фрэнсис Бэкон.

Что касается сюжетов, то румынский художник, конечно, зацепил публику «диктаторской тематикой». Нельзя не упомянуть полотно Trial 2010 года из Музея Современного искусства в Сан-Франциско с четой Чаушеску перед расстрелом, который, кстати, случился 30 лет назад. Елена Чаушеску в леопардовой шубе, Николай как будто в белых перчатках, лица «подтекли», а интерьер выписан, как всегда у Гени, фотореалистично и смазано — позднесоветская офисная мебель, поносного цвета деревянные панели на стенах. И в эту мизансцену врываются глитчевые нотки — кислотный желтый и розовый. В галерее диктаторов и их «друзей» от Адриана Гени — Адольф Гитлер, Сталин, доктор Менгеле. Кстати, продажа портрета Менгеле на Sotheby’s в 2013 году стала первым рекордом художника: при эстемейте в 30–40 тысяч фунтов стерлингов картина с врачом-нацистом ушла за 121 тысячу.

Среди значительных проектов Гени, после которого критики положили на него глаз — групповая выставка «Мир принадлежит тебе»/ The World belongs to you 2011 года в Палаццо Грасси, которое все тот же Франсуа Пино превратил в выставочный зал. Покровительство хозяина одного из самых крупных модных конгломератов вообще удачно влияет на карьеру Гени. Венеция тоже приносит ему удачу — в 2015 году Гени представлял Румынию на биеннале, национальный павильон курировал его коллега по Plan B Михай Поп. Проект «Комната Дарвина» был составлен из живописных полотен, рассортированных по трем залам павильона под названиями Буря, Портретная галерея и Исторические несоответствия. Воссоздав в собственной интерпретации лабораторию ученого, Гени размышлял о значении эволюционной теории в современном обществе.

Сравнения Адриана Гени с Рихтером, Бэконом, бельгийцами Люком Тюйменсом и Михаэлем Борремансом, немецким классиком Нео Раухом — общее место многочисленных профайлов на молодого и успешного живописца. Выставка в Петербурге, пожалуй, повод провести еще одну, локальную, параллель — с Виталием Пушницким, который в живописи обрабатывает то же поле: рассыпается в благодарностях старым мастерам, касается «неудобных тем» и пытается «осовременить» фигуративность. Более всего их роднит любовь к изображению интерьеров с налетом пост-апокалипсиса, правда , судя по эрмитажному проекту, сейчас Гени отошел от этой тематики. Кстати, оба художника в 2013 году принимали участие в групповом проекте Nightfall: New Tendencies in Figurative Painting /«Сумерки: новые тенденции в фигуративной живописи»в пражской Галерее Рудольфинум в компании Нео Рауха и Даниэля Рихарда (не путать с Герхардом).

Эрмитаж, румынский мальчик и альбом 1984 года 

Эрмитажная выставка Адриана Гени крутится вокруг истории из детства художника, родившегося в 1977 году в маленьком румынском городе Бая-Маре. Ребенком он получил в подарок очерк-путеводитель по экспозиции голландской живописи XVII–XVIII веков в Эрмитаже, выпущенный издательством «Искусство» в 1984 году. Как сказал на открытии Михаил Пиотровский: «Адриан вырос в социалистической Румынии и главная художественная книга, которая была у него – это каталог картин Эрмитажа, на них он тренировался, их он копировал и здесь есть несколько картин, рожденных эрмитажными сюжетами. Это очень трогательно, красиво, и это нам очень нравится». Точно такая же книга, раскрытая на странице с репродукцией картины «Ферма» Паулюса Поттера, представлена в витрине на выставке с подписью: «По словам молодого художника, колористическая гамма репродукций повлияла на формирование его стиля». Возможно любовь Гени к «ржавым» оттенкам — от несовершенной цветопередачи советской офсетной печати.

Эрмитаж, безусловно, великий музей, и в последние годы он принимает в своих стенах современных художников с эксклюзивными «эрмитажными» историями или хотя бы видимостью таковых: так было с Яном Фабром и в какой-то мере с Ансельмом Кифером. В 2007 году показывать выбор галериста Чарльза Саатчи было в порядке вещей, теперь же необходимы осмысленные реверансы главному российскому художественному собранию. В случае с Гени вышла хоть и красивая, но с колониальным привкусом, личная история. Все-таки сейчас художник — полноправный игрок международной арт-сцены, живущий Берлине, а не локальный румынский автор, переживающий на тему коммунистического детства. Хотя, увидев на открытии выставки тот самый альбом 1984 года в витрине, Гени если и не прослезился, но рассказал, что «реликвия» до сих пор хранится в его семье. В Петербург он привез полотна, созданные специально для эрмитажного solo show и дополнил их более ранними — в результате зритель увидит все «фирмерменные» блюда художника. За «диктаторов» отвечает работа «Без названия» 2012 года — в слегка смазанных (как и всегда у Гени) чертах портретируемого угадывается Гитлер.

За дань музею и детству отвечают три работы-оммажа эрмитажным полотнам: «Нападение тигра на быка. В тропическом лесу» знаменитого французского самоучки Анри Руссо, «Охотник с собаками на фоне пейзажа» Яна Вильденса и та самая «Ферма» Паулюса Поттера. Адриан Гени деконструирует живопись малых голландцев безжалостно: вместо ювелирной жанровой сценки Поттера — экспрессивное и достаточно кровавое месиво текстур. Можно возмутиться, конечно, но и от «Фермы» в свое время заказчица отказалась — даму шокировала корова, изображенная в центре второго плана в процессе обильного мочеиспускания.

Особое внимание стоит обратить на небольшую работу «Недремлющее око»/ Lidless eye (2016–2019 годы), созданную под влиянием автопортрета Ван Гога — шедевра Музея д Орсе. На эту тему Гени создал несколько вариаций, чтобы раскрыть простую идею — художник смотрит на мир глазами, не прикрытыми веками, потому что творец никогда не спит, но постоянно созерцает и наблюдает. И тут, как говорится, следите за руками: «Недремлющие ока» — результат судьбоносного посещения 11-летним Адрианом парижского музея. В общем, не Паулюсом Поттером из советского каталога единым.

Выставка в Петербурге вышла не хуже, чем посвящение Питеру Брейгелю-старшему в Палаццо Чини, которое могли видеть ездившие на Венецианскую биеннале в этом году. Она запомнилась злободневными портретами, в которых угадывалась рыжая шевелюра президента США Трампа. В Эрмитаже Трампа нет, но среди пост-модернистких игр с мировым художественным наследием нашлось место актуальной повестке — картина «Плот II», навеянная фотографией шлюпки с беженцами. Выставка организована при содействии галериста Тадеуша Ропака, который представляет таких художников как Йозеф Бойс, Георг Базелитц, Тони Крэгг, Энтони Гормли, Илья и Эмилия Кабаковы. Возможно, благодаря содействию Ропака одно из полотен Гени когда-нибудь окажется в эрмитажной коллекции. Сейчас работы живописца хранятся в собраниях музея Тейт, Центра Помпиду, Музея современного искусства в Сан-Франциско.

Положение живописи в табели о рангах contemporary art по прежнему высокое: несмотря на новые технологии и междисциплинарность, коллекционеры, и русские в особенности, хотят обладать большими полотнами — холст/масло приветствуются, но и акрил тоже сойдет. Каждый современный художник выходит из положения по-своему: добавляет в пейзаж глитча (кроме Гени вспомним отечественного Павла Отдельнова) или как Ансельм Кифер идет по пути ассамбляжа — кстати, его «Аврора»  находится буквально в соседнем зале от выставки «Я обратил свое лицо…» . Сам Гени в интервью «Коммерсанту» объясняет ситуацию с живописью просто: «Это как секс: независимо от того, насколько общество развивается, сам акт остается тем же; и я думаю, что это постоянная зависимость».

«Я обратил свое лицо…». Живопись Адриана Гени
Государственный Эрмитаж
Главный штаб
21 ноября–2 февраля 2020 года

Кураторы выставки – Дмитрий Озерков, заведующий Отделом современного искусства Эрмитажа и Анастасия Веялко, младший научный сотрудник Отдела современного искусства.

Благодарим сотрудников Отдела современного искусства Эрмитажа и лично Марину Шульц за содействие в подготовке материала.