Вероника Махотина

Вы уже пятнадцать лет выступаете на сцене, еще не наскучила артистическая жизнь?

Эти годы пролетели как одно мгновение. Я только сейчас распелась, ведь сложную музыку можно исполнять только в зрелом возрасте. Как дирижер не может стать хорошим дирижером в двадцать лет, так и джазовая певица может состояться лишь со временем.

Как начиналась ваша вокальная деятельность?

От разных коллективов, от разных исполнителей я что-то почерпнула. Как солистка впервые работала с коллективом «Свободный балет Валерия Терешкина», мною заполняли перерыв, когда танцоры переодевались. Тогда я увидела, как ребята пашут, какой у них дружный коллектив. Потом исключительно как джазовая вокалистка я сотрудничала с бэндом Игоря Дадаяна. Тут уже мы ездили на фестивали, и меня захлестнула волна этой музыки. Однако мне было тесно. Именно поэтому в 2003 году я и создала свой проект «Весь этот джаз». Работая со многими музыкантами, прошла настоящие джазовые университеты. Сейчас очень люблю петь с большими симфоническими оркестрами, потому что с моей энергетикой мне мало небольшого состава. Нужно, чтобы за мной сидели сто человек, и я их вела за собой.

Проект «Весь этот джаз» — реализация творческих амбиций?

Творчество — это образ жизни. Я начала петь раньше, чем ходить, поэтому амбиции тут ни при чем. Когда я сломала ногу и не пела какое-то время, мне физически было плохо. Создавая проект, мне хотелось, чтобы в красноярском джазе началась движуха. И потом, я очень люблю экспериментировать, в доказательство этому работы с латиноамериканскими составами, академическими хорами, русскими народными коллективами. Я такая родилась, амбициозная или нет — решать зрителям.

Любовь к джазу родом из детства?

Это так. У меня был неординарный папа — офицер. Он очень любил джаз, играл на многих музыкальных инструментах, при этом не имел соответствующего образования. Именно он привил мне любовь к этой совсем не русской музыке. Папа ушел из жизни рано и не увидел лучшие мои проекты, он всегда мечтал, чтобы я когда-нибудь спела с оркестром. И я спела, и не с одним, а со многими. Все, чего хотели мои родители, я осуществила.

В школе вы бы таким же энергичным и ярким человеком, как сейчас?

Я всегда хорошо училась, особенно легко мне давался английский язык. Однако поведение у меня было безобразное. Я по жизни лидер и неуемный человек. Не припомню, чтобы когда-то была незаметной, всегда родителей вызывали в школу. В то время надо было смирно сидеть за партой и быть одинаковыми, а любое проявление личности считалась аполитичным поведением. В школьные годы я участвовала в самодеятельности, пела, рисовала. Вот с математикой у меня плохо, потому что обладаю образным мышлением. Всегда была девушкой яркой, но делала это не специально, артистическое нутро вырывалось наружу.

Вы когда-нибудь боялись критики?

Моя мама, не имевшая отношения к музыке, говорила мне: «Не жди, что тебя все будут любить, готовься к тому, что нужно уметь держать удар. Чем лучше ты будешь петь, чем больше будут завидовать». Молодой девчонкой я очень переживала из-за критики, но родив ребенка и поняв, что все вокруг — суета, пришла к выводу: надо двигаться вперед и делать свое дело. Я не могу всем нравиться, кто-то вообще не воспринимает мой низкий тембр. Но кто бы меня ни критиковал, я никогда не меняла своих решений и принципов. Вот когда все затихнут, тогда надо уходить из профессии.

Какие свои работы вы бы назвали смелым экспериментом?

Проект с симфоническим оркестром, ведь раньше у нас в городе такого не было. Когда к нам приехал дирижер Марк Кадин, я пришла и сказала: «Давайте сделаем совместный проект». Молодое креативное поколение дирижеров неравнодушно к современной джазовой музыке. Говорят, что это легкий жанр. Но нет. Сыграть джазовую программу очень трудно. Также я занимаюсь проектом «Дети играют джаз», в этом году будет уже двадцать четвертый фестиваль. Вся моя команда подключена к этому, и нам нравится. В этом сезоне мне еще предложили заняться международным фестивалем «Ениjazz». Мы привезем прекрасных артистов: обязательно чернокожую американскую вокалистку, молодые экспериментальные джазовые коллективы — всех самых талантливых.

Вас часто называют эгоцентричной певицей, согласны с такой характеристикой?

Все артисты — настоящие эгоисты. Если ты считаешь себя таким же, как все, не лезь в искусство. Без понимания того, что ты «из ряда вон», невозможно петь с оркестром в сто человек. В этом случае можно выступать в хоре. «Скромность — путь к бесславию», можно заплести десять косичек, одеться под рокера, усиленно хрипеть и иметь отличный голос, но никто не будет тебя слушать, ходить на твои концерты. Харизма или есть, или ее нет.

Вероника Махотина — выпускница Красноярской государственной академии музыки и театра по классу сольного пения и Кемеровского государственного университета культуры. Имя певицы занесено в энциклопедический справочник «Джаз в России», составители — ведущие российские джазовые критики во главе с Владимиром Фейертагом. Вероника Махотина сотрудничала с Даниилом Крамером, оркестром Красноярского театра оперы и балета, Омским симфоническим оркестром, биг-бэндом Петра Казимира, а также была организатором фестиваля Jazz-night.

Текст: Татьяна Зиза. Фото: Константин Пестряков