18+
  • Что где есть
  • Герои
Герои

Поделиться:

Матильда Шнурова: «Я не та женщина, которая будет находиться в услужении»

Рестораны

Прима новой русской кухни три года назад открыла ресторан «КоКоКо», который первым в стране поднял на щит локальные продукты. А этой весной сорвала овации оглушительнее прежних: ее заведение переехало в отель W и сразу стало сенсацией — в богатый интерьер вписались и культовый десерт «Мамин любимый цветок», и благодарная публика — от Валерия Гергиева и Ксении Собчак до мужа Матильды, лидера группы «Ленинград» Сергея Шнурова.

Платье Celine (ДЛТ), серьги Chopard Haute Joaillerie (ДЛТ)

Платье Celine (ДЛТ), серьги Chopard Haute Joaillerie (ДЛТ)

Платье Louis Vuitton (Louis Vuitton), туфли Aleksandersiradekian, часы Rolex Oyster Perpetual Datejust (все — ДЛТ)

Платье Louis Vuitton (Louis Vuitton), туфли Aleksandersiradekian, часы Rolex Oyster Perpetual Datejust (все — ДЛТ)

Вот уже больше четырех месяцев «КоКоКо» работает на новом месте. Как дела?

Прекрасно! Дикий успех, биток, все хорошо, учимся работать.

И над чем работаете?

Вот пример из последних. Гости начали жаловаться, что наш знаменитый десерт «Мамин любимый цветок» стал хуже. Заказываю его и понимаю, что повара сократили в рецепте количество сахара, он получился менее сладким — и потерял свою «фишку». А это наша «матрешка», наша визитная карточка. Я бегу на кухню: «Ребята, как же так?» А они мне в ответ: «Мы решили, что раз мы теперь ресторан при дизайнерском отеле, то и вкус у „Цветка“ должен быть тоньше, изысканнее». В общем, срочно вернули сладкий брауни — и опять комментарии «Вау» и «Невероятно!». Так что мы прислушиваемся к замечаниям гостей, а гости отвечают нам взаимностью — сейчас три часа дня, а в «КоКоКо» не сесть. Уже два года я живу публичной жизнью, так что и совсем незнакомые люди могут написать мне в личку замечания и пожелания. Отвечаю всем лично — мои подписчики не дадут соврать. Нам важно мнение каждого, а ведь к нам приходят совсем разные люди. Одни дико довольны, другие говорят, что ресторан при отеле не может быть успешным. Третьи появляются с установкой: «Так, что эта Шнурова о себе возомнила, ну-ка пойдем посмотрим, что у нее тут получилось?» Кому-то хочется хоть что-то раскритиковать, и тогда критикуют свет — но при этом ходят пять дней подряд, и все равно: «Свет у вас отвратительный!» Когда я в Петербурге, бываю в ресторане каждый день: хожу, смотрю, встречаю знакомых, интересуюсь, все ли понравилось, гости подходят сфотографироваться или сказать спасибо за это место. Все едят, выпивают, общаются, все довольны — и вообще хо-ро-шо!

Вы уже вошли в стабильный режим работы?

Здесь все как в спорте: ты пробежал дистанцию — и нужно время на отдышку. Мы еще только начинаем выравнивать дыхание. Сама подумай, каково было за шесть недель с нуля сделать абсолютно все: интерьер, ремонт, нанять команду, обучить, отработать кухню, на ней все тестировать, одеть персонал, распечатать меню, отгладить и разложить салфетки. И в первый же день, хотя мы специально открылись по-тихому, без объявления в соцсетях, у нас была полная посадка. Это было страшно так, что я ходила тут абсолютно бледная, понимая, что и кухня, и официанты работают на разрыв и находятся в состоянии военных действий. Мы были в шоке — но справились.

Наверняка ты не собираешься останавливаться на достигнутом?

Да, вот сижу над интернет-магазином — хочу поддержать традицию русского чаепития и обновить наш ассортимент: будем печь пироги на заказ, делать шоколадные конфеты и леденцы, продавать чаи, собранные в Ленобласти, — иван-чай, ромашку, мелиссу, липу, душицу, таволгу, а также свежее варенье. Кроме того, сейчас я думаю по поводу приложения для «КоКоКо». У меня есть одна коварная мысль, ведь «КоКоКо» — суперпосещаемое место, и проблемы с бронью неизбежны: гости бронируют стол — и не приходят, и трубку не берут, и опаздывают дико; а те, кто заходит и видит пустые столы, не хотят слышать, что они заказаны: «Вы специально раздуваете ажиотаж! Столы пустые, а нас не сажают!» И я подумала: было бы круто сделать приложение, в котором у тебя есть личный кабинет, введены данные твоей карты, и если ты хочешь забронировать стол, ты легко это делаешь, но за три часа до брони у тебя снимаются деньги за услугу, условно 500 рублей с человека. Уверена, ввод такой системы вызовет возмущение, но и дисциплинирует гостей.

Теперь ты публичная фигура — и в жизни, и в Сети. Что изменилось?

Во-первых, я стала больше ценить хороших людей — потому что раньше мне искренне казалось, что все люди хорошие, а тут неожиданно оказалось, что это не совсем так. Во-вторых, я всегда думала, что стратегия быть открытой всегда хороша. И Сергей такой же, и все, кто с ним знаком, знают, что и на сцене, и в жизни он естественный, честный, открытый и порядочный. И в этом смысле социальная жизнь на меня повлияла: я поняла, что не всегда и все можно рассказывать, не всегда нужно всем улыбаться, иногда нужно говорить «нет», позволять себе быть категоричной, может быть, чересчур требовательной. Это связано еще и с управленческой деятельностью: все-таки у меня есть два бизнеса. Так что мне пришлось быстро обрасти защитной кожей — ведь не просто привыкнуть к огромному количеству мнений и комментариев о тебе. Иногда это просто бьет по лицу грязной тряпкой, а иногда очень грубые и злые вещи оставляют абсолютно равнодушной, настолько далеки они от реальности. В таком повышенном внимании есть и плюсы: ты ставишь себе задачи посложнее. Кроме того, это работает как тренинг по борьбе со страхами: в такой ситуации ты, конечно, нарабатываешь больше бесстрашия, разбиваешь свои комплексы, потому что с ними ты дальше не уйдешь. Как только выходишь в публичную плоскость и начинаешь заниматься бизнесом, то понимаешь, что это тропа постоянных перемен. И это состояние постоянного марафона мне нравится — у меня еще пока что огромное количество невыработанной энергии и амбиций.

Ты продолжаешь учиться?

Периодически хожу на тренинги и обучающие курсы и обязательно читаю много книг по бизнесу — истории успеха компаний, например. А сейчас штудирую курс лекций «Бухгалтерский учет в РФ в 2016 году».

У тебя свое дело, свои увлечения — и ты не похожа на типичную жену талантливого и очень известного человека, которая обычно живет в тени гения.

Во-первых, я категорически не та женщина, которая будет находиться в услужении и в подчинении — это противоречит всей моей сущности. С самого начала наших отношений, у меня был какой-то свой путь: например, я училась в Техноложке на биохимика, и Сереже это очень нравилось. И я всегда его за это благодарю: я имею очень много свободы, и это необыкновенно ценно и дорого мне. Вообще у всех нас есть огромный потенциал — главное не ссать и делать свое дело, то, что нравится. Накануне знакомства с Сергеем я думала, что скоро уеду жить в Нью-Йорк, я думала, что мир велик и полон приключений. И борзота, которая была у меня с юности, никуда не исчезла — мне по-прежнему так кажется, и чем выше планка, тем мне интереснее.

Платье Roberto Cavalli, боди Givenchy, юбка Alexander Wang, сапоги Celine (все — ДЛТ) пояс Vetements (DayNight)

Платье Roberto Cavalli, боди Givenchy, юбка Alexander Wang, сапоги Celine (все — ДЛТ) пояс Vetements (DayNight)

Мне нравится слово «борзота»!

Ну, раньше я думала, что я выскочка, я все время понтовалась, и при этом получалось, что шла вперед. Борзота всегда себя оправдывает, я считаю! Если человек в тридцать лет не может встать с дивана, то с возрастом наступает катастрофа. Наверное, нужно очень сильно пообломать себе крылья и потерять мотивацию, чтобы остановиться.

А как у тебя выстроились отношения с Петербургом?

Я его обожаю — и я иду Петербургу, и он мне идет. Но мне все время хочется больше — не от него, а от тех людей, которые сейчас им пользуются. Хочется другого отношения: ведь добавь сюда хорошие дороги, убери эти сияющие салатовые вывески с Невского проспекта и уродливые мансарды — и, может, город начнет дышать легче. Я сделала здесь уже не один ремонт и не одну коммуналку расселила — наша балетная студия «Айседора», например, находится именно в такой квартире. И там сохранилась печь, которую мы и пальцем не тронули, хотя строители умоляли ее снести. И лепнина осталась, хотя пришлось покупать дорогое освещение и пропускать его сверху на тросах, чтобы не сверлить потолок. И даже двери у нас деревянные, исторические — хотя строители опять же предлагали поставить новую металлическую коробку. Это была борьба, но дверь я сохранила. И каждый раз захожу и думаю: вот, отвоевала дверь, кусочек настояшего Петербурга. Когда мы искали квартиру для себя, я повидала, как делают ремонт в прекрасных домах, которым больше века. Это ад — из одной квартиры в Толстовском доме, которую превратили в ужасный рыцарский замок, я вышла в слезах, реально расплакалась. Так что когда мы нашли нашу квартиру, я в нее абсолютно влюбилась и вцепилась — меня первый раз в жизни трясло от вещи: невозможно было от нее отказаться: старые оконные ручки, скрипучий пол. Конечно, обидно, что люди отсюда уезжают и что даже у петербуржцев к Петербургу отношение как к провинции. А те, кто начинает строить здесь бизнес, порой совершенно не понимают, в каком городе они оказались. Нет ни уважения, ни трепета, а только равнодушие. Они не делают ничего для того, чтобы как-то эту красоту поддержать, вот они не живут по принципу «не навреди», а хотелось бы.

Есть в твоей жизни петербуржец, знакомством с которым ты гордишься?

Да! Я невероятно горжусь знакомством с Людмилой Валентиновной Ковалевой, профессором Академии русского балета имени Вагановой, учителем Дианы Вишневой и мамой моей подруги Маши. Она невероятная! Когда мы приходим в гости — а она обожает Сережу, — Людмила Валентиновна встречает нас в красивейшем шелковом халате, с собачкой и с сигареткой в руке, и этот ее голос — просто потрясающий! Она выучила нереальное количество талантливых балерин — за ними в очередь выстраиваются все театры. А какое у нее жизнелюбие!

МЕСТО СЪЕМКИ

Особняк Игеля
Каменно­островский пр., 60

Архитекторы Борис Зонн и Анатолий Ковшаров по заказу купца Эрнеста Игеля в 1890-е годы построили солидную городскую усадьбу с особняком, оранжереей и зданием ресторана французской кухни. В заведении под названием «Эрнест» выступал румынский оркестр, ресторанный зал украшали гобелены, а к шампанскому подавали жареный теплый миндаль. В советские времена сюда въехали Ждановский райком КПСС и рай­исполком, а в недавние годы в обветшавшем здании проходили тренинги личностного роста, похожие атмосферой на тайные собрания масонов.

 

текст: Яна Милорадовская
фото: Валентин Блох
стиль: Вадим Ксенодохов
визаж и прическа: Мария Акимова
Благодарим за помощь в организации съемки «Группу ЛСР»

Материал из номера:
Июнь №185
Места:
КоКоКо
Люди:
Матильда Шнурова, Яна Милорадовская

Купить журнал:

Выберите проект: