Алексей Жидковский: «Я называю себя быдлом в светской обертке»

Законы популярности

По натуре я сова. Ложусь всегда с рассветом. Стараюсь вставать не позже двух часов дня, иначе потом хожу разбитый. К обеду, когда я снова обретаю свеженький вид, могу записать видео в инстаграм. Многие считают, что это некая форма самолюбования. Но нет, я занимаюсь тем, что мне нравится. И изначально у меня не было цели иметь стотысячную аудиторию. У людей я вызываю два чувства: либо ненависть, либо симпатию, чего-то пограничного нет, поскольку персонаж я довольно специфический. Но ненависть чаще идет от стереотипов, навязанных семьей. Для меня стало откровением, что мне начали подражать дети. Также много людей пишут о своих личных проблемах. Самые частые обращения: «Как себя идентифицировать? Как понять, кто я на самом деле?» Мой принцип — не отвечать никому. Не потому, что я бесчувственная тварь, а просто ответив одному, придется и остальным писать, а их там не один десяток. Они просят у меня совет как у психолога или, возможно, кумира. А я не могу их корректно проконсультировать, не имея должного образования. Разумеется, мне приятны их знаки внимания, перенимание ими каких-то моих черт поведения и стиля. Но я всегда говорю, что я крайне плохая модель для подражания.

Ненавижу инстаграм-посты в духе «Друзья, здравствуйте, сегодня я нанесла на лицо дорогущий крем» — да кого это вообще волнует? Ну-ну, тут крем, там крем — и фейс­тюна до фига! И все думают: «Вау, какая она бомбовая!» Ага, бомбовая, а контуры-то на фоне поплыли. В жизни встретишь — не узнаешь. Или не терплю неумело написанные скрытые рекламные признания из разряда «Курю кальян только в @kalianchikspb» или «Брею всю себя исключительно в клинике „Лазерная царица“».

Обычный мой рекламный пост с фотографией и текстом стоит 10 тысяч рублей, видео — 15–20. Очередь рекламодателей больше стоит на видео. В месяц зарабатываю порядка 60 тысяч рублей, иногда чуть больше. Похоже, аудитория котирует мою рекламу, ну а я, в свою очередь, стараюсь сделать ее интересной, тематической.

Цензура

Сам себя я называю быдлом в светской обертке. С виду вроде приличненький, но увы, как рот раскрою, так тушите свет. В моем лексиконе отражается вся лингвистическая помойка окраин. Понятное дело — гордиться здесь нечем. Это откровенная распущенность, но никак не изюминка. Разумеется, если я окажусь в обществе, где котируются лишь обсуждения о насущном и высоком, то смогу сдержать колкость языка и войти в режим полной цензуры.

Будни

Всегда стараюсь выглядеть максимально хорошо — так чувствую себя комфортней. Наверное, это можно списать на комплексы? Не знаю. Укладку всегда делаю самостоятельно, считаю, что барские замашки ни к чему, ведь только я знаю, как именно должно быть. Были опыты и в салонах, конечно, но результат мне редко нравился. А я человек конфликтный, лишний раз нервы тратить не хочу. Тем более я не живу в дико загруженном рабочем графике, чтобы не успевать следить за собой. После окончания будничных сборов сажусь в свой «леворукий каблучок», машину цвета подошвы лабутенов. Еду на встречу с подругами, но не позволяю себе по пять часов в ресторанах сидеть, ведь нужно успеть подготовиться к ночному променаду — максимум до шести вечера.

Перед балом

Пятница — это самое начало выходных. Ты должен быть свежим и во всем самом лучшем. На сборы мне нужно 2 часа 30 минут. Иногда для старта мы с друзьями встречаемся в баре «812» или «Виностудии». Если нет, то я предварительно покупаю себе два бутыля шампусика или белого вина для разогрева. На бренд производителя не смотрю, беру в районе 600–700 рублей за штуку — точно не отравлюсь и много денег не потрачу, мне же еще ночью продолжать возлияния. Так что могу начать вечер как с игристого петербургского завода, так и с премиального французского, если оно на скидке. Сам я не стану тратить две тысячи за бутылку откровенного кисляка, пусть мне ее мои подруги-эстетки, если хотят, покупают. Главное не перебрать перед выходом. А то случаются фальстарты, когда стоишь перед зеркалом и кажешься себе «красотой неописуенной» даже в неглиже. Поэтому я стараюсь сильно не налегать перед приведением лица в порядок. А то бывало, на вечеринке знакомые спрашивали: «Господи, что у тебя с лицом?» А у меня там тонна косметического рая и полный «добрый вечерочек».
Люблю клубную хаус-музыку, но дома втихую слушаю русскую эстраду, поскольку товарищи по гуляньям просто не поймут. Включаю все: Мишу Круга и Шуфутинского, Ирину Аллегрову «Кому какая разница», Таисию Повалий, Колю Баскова, Гришу Лепса, «Вороваек». Моя давнишняя любовь — «А белый лебедь на пруду» группы «Лесоповал», по-моему.
В стиле одежды отдаю предпочтение только классике — пиджак, рубашка, брюки. Еще у меня много колье: начиная от ромашек в жемчугах и заканчивая брошками в стиле «климакс, пора на пенсию». Считаю, дорогими должны быть сумка, ботинки, пальто, остальное уже не так важно.

Метро

В метро я был последний раз года два назад. Метро в Петербурге — это место тотальной обесценки. Когда заходишь туда в Chanel или Louis Vuitton, с брошкой со сверкающими камнями и в темных очках, полвагона сразу начинает прицениваться и источать волны негодования. Все это можно расшифровать как: «Зачем выпендриваешься фейками? А если настоящим, тогда как тебя сюда спуститься угораздило?» В общем, не горю желанием быть в эпицентре людских осуждений-обсуждений, поэтому на тусовки предпочитаю ездить на такси.

Выход в свет

Выдвигаюсь из дома так, чтобы к часу-двум ночи быть в клубе, а девочки уже ждут меня на заранее обговоренном месте. Выбор у нас не велик: в зимнее время тусуемся в «Бегемоте» чаще всего, в летнее — в заведениях под открытым небом, как «Танцплощадка», «Бездельники», клубы на Крестовском острове.

Вечеринки в «Бездельниках» на Итальянской, 17, мне очень нравятся. Но слезно молю организаторов заведения сделать терминал для оплаты банковскими картами, а то приходится ходить в соседний отель. А там у входа вечно интердевочки с бокалами и накрытой поляной дежурят, типа они гости. Ага. Бывалые гости, знаем таких.

Потом мы с подругами двигаемся в «Танцплощадку» на Конюшенной площади, 2. Вообще, все заведения Петербурга делятся по ценникам: высокий класс людей ходит в Buddha-Bar, «Бегемот», Ginza, на Петровскую косу, средний — в «Танцплощадку», «Бездельники». Техно-клубы на Конюшенной площади — Stackenschneider и Mosaique — это, по моему мнению, ближе к эконом-классу, уровень для уличных гуляк, которые вечно пьяны и без вина. По сути там тот же «Тоннель» — говорят, оттуда выходили на свет лишь через три дня. У аудитории данных заведений своя очень четкая мода, как я их называю, «убер-панков»: кроссовочки, носочек белый, носочек черный, кольца в носу в стиле «я лошадь», фото в инстаграме без фильтров. Но это не значит, что техно-клубы плохие, просто так сложилось. Мы с моими подругами иногда заходим туда, но честно, мне там не совсем комфортно.

Дальше можем доехать до «Бегемота» или Music Bar 11, если там жаркие пляски под ностальгические песни. Или туда нагрянули старые знакомые, которые не часто выбираются. Бывает, встречаем даже давних подруг, которые уже успели стать мамами, но все равно готовы уходить на пять суток в отрыв. Но с ними лучше быть поосторожнее, иначе можно конкретно закиснуть. Они выходят редко, но метко — ведь сил во время кормления скопили немерено, а сейчас няни развязали руки, поэтому можно и в бой!

Что касается Петровской косы, то я туда не особо ходок. Там гибнет много людей: мне таксист рассказывал, что после каждых выходных рыбаки вылавливают по два-три трупа. Еще там ходит куча распальцованных малолеток, которые вышли из своих хат неподалеку и думают, что им все можно. Соответственно — драки, потасовки, вечное напряжение, да еще и не уехать из-за разводки мостов.

Когда мы подвыдохлись, я агитирую всех ехать в «Пряности & Радости» на Белинского. Это уже как традиция. Мне срочно хочется хачапури по-аджарски и борща с пампушками. И каждый раз после съеденного корю себя за миллион употребленных перед сном калорий.

ЗОЖ

По-моему, ЗОЖ, простите конечно — это полнейший дебилизм. В 80% случаев ярые поклонники подобного образа жизни, пропагандирующие отказ от запретных плодов, просто-напросто морально слабые личности, которые боятся смерти. Человек устроен так, что ему нужно верить во что-то высшее: кто-то верит в бога, ходит в церковь каждую неделю, молится и от этого уверен в собственной безопасности под присмотром всевидящего ока. А кто-то, назовем их «сторонниками здравого смысла», верит в науку. Они наивно полагают, что исключив из своей жизни вредные вещества, будь то никотин или алкоголь, будут жить до ста лет. Товарищи, увы, все мы «там» все равно будем. Просто кого-то можно будет сдать на пересадку органов экстренно нуждающимся, а кого-то нет.

Отношения в тусовке

Бывает, перепиваю и на злой волне говорю окружающим все, что думаю. Если кто-то не соглашается, начинаю переходить на личности, начинается моя любимая рубрика «Белочка, здрасьте». Если на меня, не дай бог, кто-то не так посмотрел —тоже в стороне не останусь. А наутро, натворив дел, первым делом обзваниваю коллег по совместным гуляньям. Если они не берут трубку, значит все, это финиш: можно загоняться, что я выполнил программу-максимум по шкале девиантности. Главный минус в том, что я из той категории людей, которые сами никогда не извинятся. Хочешь пообижаться — иди поплачь в углу! Чтобы не прийти в ужас от собственных откровенных сообщений в мессенджере, я всегда делаю одну вещь, что и вам советую: после написания тут же удаляю содержимое переписки, чтобы на похмельное утро беседа была чистая и я не знал, что высказывал. Все мы не идеальны, и разумеется, можно кого-то обсудить, посплетничать, куда без этого. Но если до героя разговора дошли твои высказывания о нем, отнекиваться нельзя. Лицемеров я отсеиваю и не даю им второй шанс, слишком много шишек набил. Также не люблю наивных людей, поскольку они чаще всего по глупости говорят много лишнего. Им ничего нельзя рассказывать. Они же думают, что все вокруг такие заи, никто никому не передаст их слова. А потом именно из-за них случаются огромные скандалы в компаниях, после которых перестают общаться многие. Причем эти наивные крайними не становятся, с ними продолжают общаться, ведь они хорошие, они не хотели сделать зла. Так же бывают и сарафанные случаи, из-за которых можно остаться на краю тусовки. Например, ругается Ленка с условной Анькой, а у Аньки папа работает в «Газпроме». Анька близко дружит с Петькой, у которого папа — владелец яхт-клуба, где каждое лето проходит масштабный прием с фуршетами. Анька скажет Петьке: «Петьк, а Петьк, не зови ты эту Ленку, она меня собакой сутулой назвала». Так Ленка оказалась в жопе, ведь все ее друзья пойдут на вечеринку, а она лишилась привилегии. И так далее. Поэтому в высказываниях надо быть аккуратным: сегодня тебе везде рады, а завтра — черный список. Что касается моих друзей, то они всегда были гораздо старше меня. Чему я очень рад, ведь они указывают мне на ошибки и косяки, я их анализирую и меняюсь в лучшую сторону.

Будущее

Сейчас оканчиваю ФИНЭК по специальности «Реклама и связи с общественностью», дальше иду в СПбГУ на журналистику. Думаю еще насчет Института кино и телевидения, но не знаю, стоит ли — курсы радиоведущих у меня уже пройдены, речь поставлена. Разве что еще научиться со светом работать да лицом торговать на экране. Понятно, что не всякий канал возьмет меня на работу с моим провокационным внешним видом и такого же рода фотографиями. Да, я люблю пошлость и не скрываю этого. Использую черный юмор и могу спокойно посмеяться над тем, что считается «не по-христиански». Но я пока и не стремлюсь, на данный момент меня все устраивает. В любом случае перспектив в Петербурге не особо много и для достойной работы надо ехать в Москву. А я ее как город, увы, не люблю. Она для меня слишком быстрая и шумная, мне же больше импонирует размеренность. Но, понятное дело, если там будут нормальные бабки, то куда деваться. Хочешь жить — умей вертеться. На любовь и прочие человеческие чувства особо ничего не купишь.

В субботу традиционно былой алкоголь еще играет с прошлой ночи, дерябнешь шампусика — и можно выйти на стритстайле, даже голову не помыть. А лучше вообще уехать отмокать за город или пойти под парусом на яхте.

текст: Виталий Котов, Наталья Наговицына
фото: Антон Рудзат